Враг, который не забудет - Валентина Елисеева Страница 4

– Привет, Рис. Я переночевала у тебя.

– Привет. Ты... ты – Алеся, верно? Ой, конечно, верно, что я говорю, ты точно такая, как на моем портрете... Я так рад, что ты нашлась!

Алесю чуть не задушили в объятьях. Чистота души позволяла Рису безусловно доверять тому, что он пишет в своем дневнике об Алесе, и горячо сочувствовать ее трудной судьбе вечно всеми забываемого человека. Его дружеское отношение к ней возрождалось при каждой новой встрече, как феникс из пепла, не требуя от нее постоянных усилий для восстановления утраченных доверительных отношений.

«Как хорошо, что у меня есть Рис, – прижимаясь к другу, радовалась Алеся. – Милый, простодушный и такой уже родной Рис!»

Они проговорили несколько часов, Алеся рассказала обо всем, солгав лишь в одном – в том, что сумела вынести бумаги Хальера. В ее версии она обнаружила в кабинете закрытый и накрепко зачарованный сейф, так что ей не удалось взломать его. А на столе лежал только отчет из Греблина.

– Значит, нашему менталисту не удалось внушить первому дознавателю поменьше беспокоиться о сохранности бумаг и не запирать на ночь ящик с ними, – сказал Рис. – Бывает, ментальная магия – штука тонкая, главное, что ты смогла уйти. Но я не понимаю, кто выпустил собак в саду!

– Здесь есть только два варианта, – повторила Алеся, но Рис не хотел верить этому, настаивая на версии халатности слуг. – Ладно, довольно спорить, мне пора найти себе новое убежище, о котором никто не будет знать. Рис, ты сейчас запишешь мой рассказ и то, что новые статейки в ваш листок я буду присылать тебе по почте до востребования. Дальше ты ничего записывать не будешь – мне необходимо скрыться так, чтобы даже ты не знал, где я.

– Хорошо, я понял. Спасибо, что продолжишь помогать с нашей газетой.

– Это вам спасибо, что даете мне возможность высказаться. Ох, как я хочу высказаться!

Рис с сочувствием посмотрел на нее, пожал руку:

– Мне жаль парня из твоего мира. Теперь ты точно знаешь, что Хальер – хладнокровный убийца, безжалостно ставящий на людях смертельные эксперименты. Надо объяснить это людям так, чтобы они тоже поняли, тоже поверили! Алеся, тогда и тебе будет проще скрываться – все начнут помогать тебе.

– Хм-мм... Предлагаешь продвинуть идею того, что Хальер – злодей и укрыватель маньяков, а беглая магиня – национальный герой? – усмехнулась Алеся и зло прищурилась.

– Если можешь, – кивнул Рис, ошарашенный столь смелым и грандиозным замыслом.

– Я теперь всё могу, – зловеще процедила сквозь зубы Алеся. – Помни, Рис: самые опасные люди – это те, которым нечего терять.

– Тебе есть, что терять – жизнь! – запальчиво возразил Рис.

– Какую жизнь, приятель? Жизнь вечной беглянки, вечной одиночки, без надежд на нормальное будущее? Это существование, а не жизнь, и его реально не жалко, – отрезала Алеся. – Ближайший выпуск у вас сегодня вечером? Пиши под диктовку!

Ближе к обеду два кровных врага ира Хальера сидели в подвале у печатного станка и крутили в руках метрику о рождении, выданную священнослужителем из имения Ника Дираса на имя Алеси Ритклифф, мифической внебрачной дочери управляющего имением. Алесю волновало, что это имя придумал Ник и оно гарантированно известно его высокопоставленному приятелю, а ей хотелось обезопасить себя со всех сторон.

– Когда происходит официальное удочерение или усыновление внебрачных детей, то в метрику часто вбивают вторую фамилию – по отцу, – сообщил Рис. – Ты сможешь потребовать, чтобы договор найма заключили на вторую фамилию, не указывая прежней, это законно.

– Фамилия управляющего Ника тоже всем известна, – напомнила Алеся.

– Так у тебя в бумаге записи об отце вообще нет, зачем же говорить про этого управляющего? Впишем любую фамилию и придумаешь новую легенду, не связанную с рейтом Дирасом.

– Ты прав, а я что-то плохо соображаю после безумного дня, короткого сна и на голодный желудок, – согласилась Алеся. – Какая фамилия у вас часто встречается? Думай быстрее, а то я сейчас остановлюсь на варианте Алеси Хальер, чисто чтобы позлить врага, когда он прознает об этом.

– Будешь Алерой Ритклифф-Бариас, я смогу незаметно исправить два последних символа в имени и добавить фамилию, места тут довольно. Так пойдет?

– Да, ты гений печатного станка, Рис. Действуй и обязательно смешай потом в общую кучу все буквы, чтобы никто не смог восстановить мое новое имя.

Оставалось незаметно выскользнуть из дома – у Алеси, как у бывалой шпионки, развилась мания преследования и ей с ночи казалось, что она «под колпаком».

Девица, мывшая общую лестницу в подъезде дома, изрядно удивилась приглашению нарядной барышни заглянуть к ней в квартиру. Поправив платок на голове, она спросила:

– Вам в комнатах прибраться нужно, госпожа? Так я горничную кликну, она мигом порядок наведет, а мне лестницу домыть надо, а то хозяин прибьет за нерасторопность.

Говорила уборщица картавя и шепелявя, с множеством режущих слух ошибок в произношении, свойственных совсем малообразованным людям этого мира. Алеся внимательно осмотрела девушку, сходного с ней роста и комплекции, но с широким простоватым лицом и круглыми доверчивыми глазами, как у годовалого младенца. Девушка поломойка идеально подходила для ее планов.

– Проходи, проходи и ведро с тряпкой захвати, – строго велела Алеся и глуповатая девица испугалась резкого тона и не решилась ослушаться. Закрыв дверь на замок, Алеся сказала сурово: – Я работаю в тайной канцелярии и мне нужна твоя помощь. В награду получишь грох и личную благодарность главы тайной канцелярии, поняла?

– Ой! – пискнула девица, хватаясь за сердце и приваливаясь к стене. – Я страшно боюсь ира Хальера!

– Если поможешь, то ничего плохого ир тебе не сделает, только спасибо скажет, – нетерпеливо объяснила Алеся.

– Не надо «спасибо» от ира, я даже на портреты его боюсь смотреть, – жалко пролепетала девица, начиная рыдать в три ручья.

– О, господи, – пробормотала Алеся, представляя, как сейчас потешается в соседней комнате Рис. Зря она про тайную канцелярию этой девице завернула, ну да ладно. – Эй, девушка, грох получить хочешь?

Алеся покрутила в солнечных лучах серебряную монетку и слезы у девицы-поломойки испарились, как по волшебству, и она закивала, жадно смотря на блестящий квадратик.

– Тогда снимай платье, поменяемся одеждой.

Не слушая удивленного мычания и робких вопросов, Алеся начала стягивать свою одежду. Вскоре она была вооружена ведром и тряпкой, спрятанными в поясе денежными накоплениями, а девица-поломойка восторженно ахала, рассматривая свое отражение в зеркале и вертя в пальцах серебряную монетку.

– Читать умеешь? – спросила Алеся у своей подмены.

– Буквы знаю, – смущенно ответила девица и добавила тихо, со слезами в голосе: – только не все и путаю их частенько, вы из-за этого грох отберёте, да?