Инферно. Последние дни - Скотт Вестерфельд Страница 4

Он покачал головой.

— У нас уже есть два гитариста.

— А еще кто?

— Ну-у-у… Просто два гитариста.

Я рассмеялась.

— Послушай, барабанщик и фаготист могут составитьполовину группы. А два гитариста — это просто… — Он нахмурился, и я нестала заканчивать. — Как бы то ни было, я играю на клавишных инструментах.

— Правда? — Он покачал головой. — Откуда жетебе так много известно о гитарах? В смысле, ты назвала год этого «Страта»,когда он был еще в воздухе!

— Просто случайно угадала.

И конечно, я играю на гитаре. И на клавишных инструментах, ина флейте, и на ксилофоне, и на убогой губной гармонике — практически нетничего, на чем я не играю. Но я не считаю нужным сообщать об этом вслух: вседумают, раз ты непрофильный музыкант, значит, любитель. (Скажите этонепрофильному музыканту, ныне широко известному как Принц.) И я никогда нехвастаюсь своим высоким уровнем и не упоминаю названия школы, в которой учусь.

Он сощурил темные блестящие глаза.

— Ты точно не играешь на гитаре?

Я рассмеялась.

— Я этого не говорила. Но, поверь, я совершенно точноиграю на клавишных инструментах. Как насчет завтра?

— Но… ммм… ты даже не знаешь, как мы… — Он сделалглубокий вдох. — Я имею в виду, типа, какие твои?…

— Нет! — прервала я его. — Только не это!

Если бы он спросил, каковы мои предпочтения, на этом все изакончилось бы.

Он пожал плечами.

— Ты понимаешь, что я имею в виду.

Я вздохнула сквозь стиснутые зубы. Как объяснить, что яслишком тороплюсь, чтобы придавать значение такой ерунде? Что есть вещиповажнее, о которых стоит беспокоиться? Что у мира больше нет времени длянавешивания этикеток?

— Послушай, допустим, ты ненавидишь могилы, идет?

— Ненавижу могилы?

— Ну да, терпеть не можешь гробницы. Не выносишьсклепы. Питаешь отвращение к любым местам, где кто-то похоронен. Понимаешь?

— С какой стати?

Я испустила стон. Может, у Мосси и не такой уж широкийкругозор.

— Гипотетически ненавидишь могилы.

— А-а… Ладно. Я ненавижу могилы.

Он постарался придать лицу выражение ненависти к могилам.

— Прекрасно. Просто превосходно. И, тем не менее, тыведь пойдешь в Тадж-Махал?

Считая, что этим все объяснено, я победоносно вскинула руки.

— Ммм… Куда я пойду?

— В Тадж-Махал! Самое прекрасное здание в мире! Знаешь,все эти индийские рестораны тут за углом, с фресками на стенах?

Он медленно кивнул.

— Да, я знаю, какое здание ты имеешь в виду: множествоарок, впереди водоем и что-то вроде луковицы на крыше?

— Именно. И все очень красиво.

— Наверно. Что, там кто-то похоронен?

— Да, Мос, древняя королева. Это самая настоящаягробница. Но ты же не сочтешь ее отвратительной только потому, что онаотносится к этой категории?

Выражение его лица сменилось от ненависти к гробницам кзадумчивости человека с широким кругозором.

— То есть другими словами… — Он ненадолгозамолчал. — Ты не против оказаться в группе, играющей альтернативныйдез-метал шифро-фанк, [8] до тех пор, пока она остаетсяТадж-Махалом альтернативного дез-метал шифро-фанка, я правильно понимаю?

— Вот-вот! — воскликнула я, — Вы, парни,можете не беспокоиться о категории. Любой дез-метал, какой пожелаете. Простоделайте это хорошо. — Я подхватила «Стратокастер» и плотнее завернулаее. — Так как насчет завтра? В два часа.

Он пожал плечами.

— Ладно. Почему бы не попробовать? Может, клавишныеинструменты — это как раз то, чего нам не хватает.

«А может, это мне вас не хватает», — подумала я, новслух просто сообщила ему номер своего телефона и кивнула на дом по другуюсторону улицы.

— Ох, и еще два вопроса, Мос.

— Конечно.

— Первый: вы и впрямь играете дез-метал шифро-фанк?

Он улыбнулся.

— Не волнуйся. Это гипотетический дез-метал шифро-фанк.

— Проехали.

Я постаралась не замечать, насколько улыбка делает его ещеобаятельней. Теперь, когда нам предстояло вместе репетировать, мне не следовалообращать внимание на такие вещи.

— Вопрос второй: у вашей половины группы есть название?

Он покачал головой.

— Нет.

— Никаких проблем. Это будет легче легкого.