Невеста для Бессмертного - Константин Фрес Страница 4

От всего вышесказанного у Марьванны под седыми, круто наверченными кудрями пробежали мурашки, тонко выщипанные брови покарабкались на лоб, собирая гармошкою кожу и отслаиваясь от нанесенных черным карандашом рисунков идеальных дуг.

— Да ты офонарел, носатый?! — прошептала Марьванна, хватаясь дрожащей рукой за то место, где у нее должны были располагаться грудь и сердце. Но ни того, ни другого нащупать ей не удалось, несмотря на пятый размер первой и усиленную пульсацию второго. Пальцы Марьванны колотились как у лютого алкоголика с будунища. Никогда Марьванна еще не была так близка к позорнейшему обмороку. — Кыш, кыш! Ты вообще кто такой?! Что значит — невесту?! Ты сюда баб таскать собрался?! У меня здесь не публичный дом!

— А зря, — веско заметил старикашка и, отодвинув окаменевшую от изумления хозяйку дома бархатным тощим плечиком, прошествовал из прихожей в комнаты, виляя задницей так, будто модные узкие джинсовые штаны с него соскальзывали, а он своими нервными телодвижениями забирался в них обратно, да поглубже. Черный толстый котище, еще раз прицельно цыкнув мочой в угол, побежал за ним, нахально задрав пушистый хвост.

Эффектное появление нарядного незнакомца навело Марьванну на мысль, что это — ни больше и ни меньше, — иностранный шпион, и гнать его надо в три шеи, пока он не завербовал ее и не начал пытать. Или нет; не гнать. Пленить и сдать в соответствующие органы!

Вся кипучая, неукротимая, как Анжелика в любви, натура Марьванны тотчас встряхнулась от тягостного скучного существования и потребовала немедленных действий, желательно — с летальным исходом. Зловредный ловелас-вредитель Петрович был мгновенно забыт. Вся неизрасходованная кипучая страсть, вся практически коммунистическая ненависть были безраздельно отданы ему — американскому шпиону в нарядном пиджачке. И теперь, перед лицом настоящей опасности, старый добрый Петрович воспринимался чем-то незначительным, мелким и рутинным, вроде армейской учебки в сравнении с настоящим боем. Это был звездный час Марьванны! Судьба готовила ее именно к этому!

«Смелей!» — отважно подумала Марьванна и бросилась спасать Родину.

Прокравшись на кухню, покуда странный шпион привередливо разглядывал ее скромные апартаменты, Марьванна запаслась скалкой покрепче, из дуба, потемневшей и залоснившейся за долгие годы службы. Неслышно и коварно, как финский лыжник-партизан, зашла она к очкастому незнакомцу со спины, и, решительно развернувшись, треснула его скалкой в темя с криком:

— Прочь из моего дома, порочное дитя капитализма!

В свой великолепный удар Марьванна вложила все свое мнение об угнетателях вообще, и о бархатном красавце — в частности. Голова его, покрытая модной шляпой, от соприкосновения со скалкой издала грозное «бам!» и дважды лихо обернулась вокруг своей оси, лупая на застывшую Марьванну изумленными глазами и ревматично хрустя шейным позвонками.

Но вместо желанного летального исхода старикашка, ухватив себя за нос и этим прекратив вращение головы, только нервно вздрогнул, а Марьванна, охнув, выронила скалку из ослабевших патриотических рук.

«Терминатор!» — подумала в необъяснимом восторге и ужасе Марьванна, когда старикашка медленно и злобно оборачивался к ней, почесывая ушибленное место желтоватыми старческими ногтями. Сняв кокетливую шляпу из светлой соломки, старик явил перепуганной Марьванне золотой обруч с рожками, ни дать, ни взять — корону. Или вражескую антенну, кто их разберет.

— Убить Кощея Бессмертного — такое себе решение, — бархатным голосом прожженного ловеласа и дамского угодника произнес черный котище, прерывая свою речь оглушительным мурлыканием и путаясь в ногах Марьванны. — Не делай резких движений, мать, и будет тебе счастье. Что ты всполошилась-то?

— Заплачу, — с ненавистью прошипел старик, щедро сыпанув Марьванне под ноги горсть желтых монет. Те рассыпались, запрыгали по линолеуму, и Марьванна всплеснула руками, поняв, что это настоящее золото. — Так что с невестами?