Сармийская жена - Мелина Боярова Страница 4

Моя комната оказалась просторной и уютной. Даже не комната, апартаменты. К спальне примыкала гардеробная, отдельная ванная с санузлом и балкон. Порадовало, что в этом мире уже изобрели систему подачи и отвода воды. Правда, в движение механизмы для нагрева приводило не электричество, а магия. Но это не отменяло главного — пользоваться благами цивилизации мог любой человек.

Айриэн любезно одолжила чистую одежду. Платья девушки размером маловаты, а вот те, что принадлежали месси Вира, подошли. В гардеробной как раз хранились вещи бывшей хозяйки. У супругов здесь не принято делить одну спальню на двоих. Однако, со слов Эни, месси Вира все ночи проводила в комнате мужа. Здесь же она отдыхала, наводила красоту, занималась рукоделием. Корзинка с нитками и вышивкой до сих пор стояла на журнальном столике. У женщины определенно был вкус. Мне понравились ажурные скатерти. Также оценила изящество и лаконичность домашней обстановки. Пастельные тона обоев, штор и обивки мебели радовали глаз. Многочисленные салфетки создавали уют и домашнюю атмосферу, знакомую по прошлой жизни.

Из широкого ассортимента отобрала наряды поскромнее. Те, что запрятались подальше и не носились бывшей владелицей. Старомодные фасоны ничуть не смущали. Сколько себя помню, всегда носила длинные юбки и платья, а-ля прошлый век.

С Эни проболтали до поздней ночи. Обсуждали легенду Лэйлин и подробности того, как та оказалась на улочках Гриэля без вещей, денег и сопровождающего. К счастью или нет, но нападения на путешественников в Ирнее не редкость. Дорожные дилижансы, которыми пользовались жители, частенько грабили разбойники, обирая пассажиров до нитки. Несчастных брали в плен, требовали с родственников выкуп. Тех же, за кого некому заплатить, продавали в Сармию рабами. Меня же спасли от позорной участи лерд и месси Огюссоны. Пожилая семейная пара приходилась дальними родственниками почившему супругу, поэтому посчитали необходимым сопроводить к лерду Вира, которому якобы приходилась троюродной сестрой. Понимая, что разбойники не пощадят старость, Огюссоны пожертвовали собой. Пока супруги отвлекали внимание бандитов, я переоделась в платье служанки и сбежала. Мне повезло выжить после нападения и попасть в блуждающий портал, который выкинул на улице Гриеля.

По мне, так события притянуты за уши, но Эни убедила, что тут и не такое случалось. Охотно этому верила, потому что не понимала, как на самом деле очутилась в этом городке. Возможно, такой вот блуждающий портал и перенес? Само их существование — чудо, как и этот мир, и магия. Я много книг перечитала, но то классическая литература. Жанр фэнтези не привлекал. Кто мог предугадать, что окажусь вдруг в центре поистине фантастических событий? Никто. Но даже странно, с каким спокойствием восприняла этот факт. Быть может, воплотилось подсознательное желание оказаться как можно дальше от мужа и прошлой жизни?

Ночью, как ни устала и ни хотела спать, сон не шел. Тоска и дикое одиночество душили горькими слезами. Я вспоминала каждый день с Вадиком и отчетливо понимала, что все было фальшью. Мною хвастались, выставляли напоказ перед друзьями, демонстрировали собственный достаток и удачливость. Родители Вадика меня любили. Однако при каждом удобном случае напоминали, как же повезло с их сыночком, и что в благодарность должна им в ножки кланяться и в рот заглядывать.

Мерзко! Как же мелочно, мерзко, подло! И больно. Если бы могла, возненавидела Вадика. Но к собственному немалому удивлению вдруг поняла, что и сама по-настоящему не любила. Муж был для меня героем, мечтой. Остальное придумала, потому что слишком нуждалась в помощи. Что же тут скажешь? Заслужила. Все, что произошло.

Проснулась с опухшим лицом и красными глазами, не выспавшаяся и совершенно разбитая. Уже и не вспомнить, когда такое было. Еще в те времена, когда совмещала учебу и работу. Хорошо, что знала, как избавиться от следов бессонной ночи. Это контрастный душ, плотный завтрак и тональные средства. Ежедневно косметикой я не пользовалась, лишь в торжественных случаях. Да и откуда ее здесь взять? Разве что, мазь, которую Эни дала вечером. Вещь и впрямь чудодейственная. Вместо стесанных ран осталась только покрасневшая кожица. Без раздумий замазала синяки под глазами, а сверху замаскировала пудрой, обнаруженной на туалетном столике.