Три капитана - Сергей Челяев Страница 39

И это был лишь первый, верхний уровень моих опасений, разумеется, глупых и беспочвенных, точно наивные детские страхи.

Настоящий ужас ожидал меня совсем в ином обличии — и неважно, гнездился ли он на висящем в черной бездне ракетоплане, или ракетоплан был лишь началом пути. Первой ступенью к холодному и запредельному Неведомому, после встречи с которым мне уже не суждено будет повернуть назад…

Расставание прошло кратко и сухо, по-деловому. Несколько прочувствованных слов на прощание, приглашение непременно заезжать «если что», а также букетик из многозначительных взглядов и хрупких, ломких хризантем — не иначе как из теплицы хозблока.

В ответ Гусев удостоился от Тайны невинного поцелуйчика в пышные пшеничные усы, и мы поскорее распрощались.

Едва вдали утихло мерное гудение двухзвенного вездехода с гордыми эмблемами «РОС'СВЯЗЬ», который резво утюжил широкими армированными гусеницами снежную целину, полковник вернулся в свой кабинет и приказал в течение получаса его не беспокоить.

Некоторое время он стоял у окна, задумчиво глядя в утреннее марево, мертвенно разливавшееся в холодном небе.

Над территорией части неслось из репродуктора:

…Хорошо, когда с тобой товарищи,

Всю вселенную проехать и пройти.

Звёзды встретятся с Землёю расцветающей,

На Беллоне будут яблони цвести!

Я со звёздами сдружился дальними!

Не волнуйся обо мне и не грусти.

Покидая нашу Землю, обещали мы:

На Беллоне будут яблони цвести!

Гусев сверился с часами и вызвал с настольного селектора один из каналов спецсвязи.

Этим каналом Павел Степанович Гусев пользовался крайне редко, поскольку тот был зарезервирован за одним из его гражданских контактов, навязанных полковнику Глобальным Агентством Безопасности с ведома его начальства — Восьмого Управления Генштаба ВКС.

Над этим меридианом Беллоны еще только занималось утро, но Гусев не имел ни малейшего представления, где сейчас может находиться его абонент, и какое там время суток. Поэтому он философски воспринял трехминутную задержку, благо вызов был принят — в противном случае робот-информатор давно бы уже прогнусил, что абонент в данный момент недоступен.

— Абонент? В данный момент! В данный момент — абонент… — пробормотал полковник, не сводя глаз с девичьего лица на фото в электронной рамке, что уже многие годы безучастно улыбалось ему и лишь ему одному.

Качество звука на этом участке спецсвязи всегда было отменным, и теперь Гусев вспомнил, как много лет назад непроизвольно вздрогнул, впервые воспользовавшись этим каналом. У него тогда было стойкое ощущение, что его далекий собеседник стоит сейчас напротив, в каком-нибудь метре, лицом к лицу с ним.

— Сазонов здесь, — наконец ожил динамик крохотного наушника. — Внимательно слушаю вас, Павел Степанович.

Гусев с минуту стоял, молча покусывая кончик уса. Он морщился и хмурился, но не от того, что не мог подобрать нужных слов, а потому что ему не хотелось сейчас их говорить этому человеку. В этом с ним была полностью солидарна юная девушка в электронной рамке, а уж у нее-то в этом кабинете всегда было преимущественное право голоса.

Но выбора у Гусева не было. И он, деликатно крякнув в сторону, негромко, доверительно произнес:

— Они ушли. Цель их маршрута с большой степенью вероятности — станция метеорологического слежения «Циклон-8». Второй вариант — база ВКС, но туда их вряд ли пустят.

— Почему? — Уточнил голос, звучавший и впрямь словно в полуметре от Гусева.

— Ограниченные контакты с гражданскими организациями, — ответил полковник. — Это мы тут, по сути, сельхозтехника, все дороги в округе на нас возложены. Окажись климат на Беллоне помягче, еще бы и урожаи собирали, и рыбу ловили…

— Будем считать, в последние дни у нас тоже случился неплохой улов.

Его собеседник сделал еле уловимый нажим на «нас», но тем самым лишь вызвал у полковника кислую улыбку.

— Я немедленно направлю рапорт о вашем активном содействии, — заверил Сазонов. — Будьте здоровы, Павел Степанович.

— И вам не хворать, — прошептал Гусев под аккомпанемент монотонного сигнала завершенного вызова.

Настроение было ни к чёрту. Полковника не покидало ощущение, что он совершил предательство, пусть и строго предписанное уставной субординацией. Он бережно коснулся пальцами края фоторамки, и изображение прояснилось, черты девичьего лица словно всплыли из глубины. Гусев вздрогнул и машинально провел ладонью по лбу, вытирая мгновенно выступившие холодные капельки.

Изображение на фото оставалось неизменным, это всего лишь были фокусы памяти. Его памяти и его, полковника Гусева, судьбы.

— Непохожи… Они совсем непохожи, — прошептал он, обернувшись к окну.

Где-то там, за белесым маревом мерно гудел вездеход с трейлером, уверенно удаляясь от инженерной части полковника Гусева.

Уходил, оставляя ему лишь фото стройной девушки с косой цвета воронова крыла, равнодушно улыбавшейся отцу уже много лет. Девушки, совсем непохожей на ту, которую сейчас увозил вездеход всё дальше, и дальше, и дальше…