Золотко в космосе, или #держи_ведьму - Ирмата Арьяр Страница 39

«Ну наконец-то! Василиса, душа моя, полежи еще немного так».

— Что-о? — вскрикнула я. Тряхнула головой. Ну, точно вода была ядовитая. У меня уже слуховые галлюцинации!

Но что-то заставило меня снова прижаться щекой к золотистой пластине.

«Молодец! Всегда знал, что ты умница. В другую разве я бы влюбился до потери… хм… всего, кроме души?».

И этот бархатистый смех Габриэля Горуха, от которого бросает в жар.

«Гэб? Габриэль? Ты жив?» — мысленно спросила я, закрыв глаза, чтобы не отвлекал свист ветра, хлопанье крыльев и вид кошмарных разъяренных чудовищ, пытавшихся взять в окружение и сжечь Чароита. Тот, конечно, не давался, но мне не хотелось смотреть смерти в глаза в тот момент, когда вспыхнула отчаянная надежда…

«Да, солнце мое, это я. И я определенно… хм… существую. И мне нравится, когда ты называешь меня Гэб. У нас пара минут, пока наш… как ты его окрестила? Чароит? Пока он разбирается с сородичами, нам нужно укрепить ментальную связь».

«Как? Как возможно, что я тебя слышу?».

«Твои родичи провели ритуал прошлой ночью, чтобы это стало возможным».

Да, я помнила свой яркий и вещий сон. Но почему мне кажется, что репти что-то недоговаривает? Почему он сказал так обтекаемо — «существую», а не «да, я жив»?

«Да, они дотянулись душой, это потрясающе», — мысленно улыбнулась я, думая, что это самый лучший дар — коснуться душой души Гэба. Поразительно, но никакого холода я уже не чувствовала, а ведь это репти!

«Согласен. Это чудо. Они создали нить, зацепились за кольцо Судьбы, создали для меня мост… Василиса, я сейчас слышу все твои мысли, — в голосе Гэба тоже прозвучала улыбка. Ласковая, как утренний солнечный луч. — Ты еще не умеешь ставить мысленный щит, но у нас еще будет время, я научу, если сейчас ты сделаешь все правильно».

«Что я должна сделать?».

«Открыть глаза и распахнуть душу, как тебя учили, когда готовили к инициации. Чароит не справится со всей стаей. Они чуют в нем… меня. Я потом объясню».

«Ты — в драконе? Потому он не умер?».

«Мы сейчас практически едины. Чар жив, я успел поймать его улетающую душу. В мертвом органическом теле я не смог бы задержаться. Сейчас, втроем, мы справимся. Тебе нужно стать ведущей, ведьмой, настоящей ирри-дэй. Попробуй почувствовать не только Чароита, но и всю стаю, каждого. Почувствовать и усмирить. Я помогу. Подними голову и открой глаза, курсант!».

Мне стало мучительно стыдно. Репти «видел» мою слабость! Мой страх и мою трусость!

Я вскинула голову, выпрямилась… и тут же пригнулась: над головой пронеслась огненная струя, да так близко, что я почувствовала, как затрещали, сгорая, волосинки. Это что же, они меня тут поджарить решили? Лысой оставить? Вконец опозорить, твари агрессивные!

Чароит заложил вираж, уходя от атаки, и огрызнулся, отправив в напавшего пучок молний.

Я активировала лазерный нож, взмахнула… Наглый желто-красный дракон взвыл, получив прореху в крыле, и тут же потерял в скорости. А я опомнилась: нет, нельзя их калечить. Это стая Чароита. Почувствовать и усмирить. Легко сказать. Я чувствую только ледяной ветер в лицо, злость в душе, и страх за Гэба в глубине сердца. Не знаю, как это возможно, но если он и Чароит сейчас одно целое, то Гэб умрет вместе с драконом?

Почувствовать и усмирить. Это как почувствовать лес и усмирить его диких обитателей. Как это сделать в кошмарных условиях воздушного боя?

Чароит поднимался выше и выше, спасало то, что он был крупнее и сильнее сородичей, но его раны не прошли бесследно, и в близкую драку он старался не вступать, отгоняя преследователей длинными жалами молний.

* * *

«Твоя душа свободна, — мягкий голос репти подействовал как хорошее успокоительное. — На тебе уже нет цепей Аррадора, я чувствую. Распахни ее. У тебя тоже есть крылья! Я верю в тебя, мой облезлый одуванчик».

Ну вот, он тоже уже заметил, что я скоро облысею!

«Для своих я Лиса. Запомни, драный репти!», — с веселой насмешкой отозвалась я и раскинула руки, вдыхая чужой воздух всей грудью, обнимая этот скупой, враждебный мир.

Вселенная едина, и моя душа — там, куда смотрят глаза, кого касается моя мысль. Так разве мы враги? Разве мы чужие? Мы — одно целое, одно сердце, одна душа, один мир… Я такая же ваша, как вы — мои!

Обстрел нас огненными сгустками резко прекратился.

А потом драконы отозвались. Я услышала каждого, ощутила их мощь, их ярость, сменившуюся сначала опасливым недоумением, затем осторожной надеждой. И вдруг — полыхнувшей как солнце радостью!

«Наша!», — коснулась меня чья-то душа. Кажется, вон того зеленого дракона с нежно-салатовым брюхом.

«Наша!», — долетела чья-то мысль, окутавшая меня как пушистый клубок уютного счастья с привкусом земляники. Это наверняка послание от красного дракона с полупрозрачным как леденец гребнем.

«Моя!», — грозно фыркнул Чароит. И двойным эхом прозвучал голос Гэба: «Моя!». Собственники какие, посмотрите-ка.

«Ирри-дэй!» — перекрыл их раскатистый хор голосов, прошедших сквозь душу как луч света через призму, и я почувствовала биение сердца каждого дракона. А далеко внизу, в Драконьем Гнезде их билось еще около сотни! И это было ни с чем не сравнимое ощущение единой невероятной мощи.

«Поздравляю, — ощутила я ликование Гэба. — Ты справилась!».

Стая перестроилась, как лебединый клин, оставив место вожака Чароиту. И когда он повернул ко мне голову на длинной шее, глаза у него были наполовину синие, наполовину фиолетовые.

Мы не успели спуститься к Гнезду. На горизонте, с той стороны, куда улетел вчера Аррадор, уводя за собой часть стаи, показалась цепь сверкающих золотом летающих аппаратов, и они не были похожи ни на что, виденное мной ранее.

«Гэб, — позвала я. Все-таки драконье зрение куда острее, чем мое, человеческое. — Что там?».

«Охотники. Боюсь, нам рано радоваться, Василиса».

Сквозь слова Гэба проступил образ, отправленный Чароитом. Окровавленные скалы, мертвые драконы, опутанные сетями. Их добивали дракониды в золотисто-белых комбезах с императорскими эмблемами. Еще одна группа имперцев тащила в грузовой зев челнока маленьких, только что вылупившихся дракончиков, отчаянно извивающихся и верещавших. Охотники на деток.

Еще одна картинка — молодые драконы в сбруе, с закованными в доспехи мордами и с всадниками в высоких седлах на загривках. В руках всадников — украшенные золотыми висюльками поводья и шпаги, похожие на ту, которой Аррадор убивал Чароита. Гонщики.

Ужасающие картинки замелькали перед мысленным взором со скоростью пулемета — драконы торопились поделиться страшным знанием.

А я, впитывая образы, осознала еще одну потрясающую вещь: драконы каким-то образом передавали друг другу информацию на огромные расстояния.