Четырнадцатое, суббота - Владимир Жариков Страница 38

- Все равно один он ни к чему! - прокомментировал он этот поступок

Я просканировал фонарем поляну на предмет, не потеряли ли они чего-нибудь еще. Мои поиски не оказались бесплодными, я нашел золотой рупь.

- Что за аппарат? - спросил Лешек, взяв из моих рук фонарик. - Свеча типа без огня? Здорово!

- Чего делать-то будем?

- Да пока ничего, утро вечера мудренее…

* * *

Подремав пару часов в сидячем положении, прислонившись друг к другу спинами, как тогда, в плену у дикарей, мы дождались рассвета. А когда рассвело, размяли затекшие мышцы и натощак открыли совещание на тему наших дальнейших планов. Натощак доброй беседы не получалось.

- Я говорил, нечего к цыганам идти, добром не кончится! - заводился Лешек.

- Подумаешь: говорил! Сам бы дорогу искал, коль ты леший!

- А ты - серый волк, всем тропинкам знаешь толк!

- А что я? У нас вон следопыт есть с ружьем и в шляпе!

- А я-то тут при чем? Я, между прочим, не вызывался!

Я подумал, что мне пришло время бегать вокруг, приговаривая: "А вот и не подеретесь!". Но, к счастью, этого не потребовалось.

- О чем спор, молодые люди, какие проблемы? - раздался откуда-то старческий голос.

Мы дружно закрутили головами.

- Можете не стараться, покуда шапку не скину, не увидите.

Голос прозвучал уже и вовсе рядом с нами. Откуда ни возьмись, внезапно появился старичок, седовласый и седобородый, с сучковатой палкой в одной руке и шутовским колпаком (только без бубенцов) в другой.

- Здравствуйте, путники, - поздоровался он.

- Приветствуем вас, уважаемый старичок-лесовичок, - ответил за всех Лешек. - Мир вашему лесу.

- Спасибо тебе, милок. И вам, люди добрые. Куда же вы держите путь, если не секрет?

- Вообще-то секрет, но от вас-то его утаишь разве, - ответил Вольф. - Ищем мы дорогу в НИИКУДА. То есть, тьфу, в НИИКоГО. А вот по какому вопросу, это уже секрет, большой секрет. И не пытайте даже.

- И не буду. До НИИКоГО мне нет ниикакого, то есть никакого дела. Я заповедный лес стерегу и ниикого, в смысле никого сюда не пускаю. А уж коли кто в мой лес попал, ни за что назад не выйдет, так и пропадет тута. Вот так и стерегу, лучше всякой армии, правда?

- А цыган на нас вы наслали? - спросил я. - Раз уж все равно путникам хана, пускай, значит, хоть цыгане добычей поживятся?

- Какие цыгане? - удивился старичок. - А, цыгане! Нет, я никого не насылал. Это бесово отродье. С бесом соглашение у меня - я его цыган не трогаю, свободно пропускаю-выпускаю, а он не трогает меня. С ним тоже по-хорошему надо, с бесом-то. А то ведь он же и мор на зверей напустит, и дерева погубить может, а силы у меня супротив него нету.

- Понятно. Так и что, нам готовиться остаток своих дней в этом лесу провести?

- Ну, зачем так. Вы уж не серчайте, что повеселился я, когда давеча вы четвертый круг наматывать стали. Ну да ладно, дело прошлое. Такой вот я веселый старичок. Я ж когда увидел, что леший с вами, решил, надо бы появиться, да помочь чем смогу, ежели это не супротив моих обязанностей. Да вчера недосуг мне стало, дело появилось срочное, - он многозначительно провел большим пальцем по воротнику. - А НИИКоГО, он не в заповедном лесу, с краю чуток. Но напрямки я вас туда не пущу, все равно в обход пойдете. Крюк-то небольшой, верст пятнадцать будет, не более. Я вам сучок-путевичок дам, он проводит.

Старик отломил от своего посоха рогатульку (силен, однако), надел на нее шляпку от гриба боровика и протянул Лешеку.

- Держи, милый, доведет куда надо. А ежели вы в сам энтот НИИ желаете попасть, не буду спрашивать зачем, так через проходную лучше не ходите, вахтер вас все равно без пропуска не пустит. Сучок-путевичок вас к подземному ходу приведет, по нему и пройдете. Там в конце туннеля паук сидит, вы его не пугайтесь, три его загадки отгадаете - и идите смело. Только старый он стал, условия задач путает. А ответа требует правильного, так что не спешите отвечать, подумайте. Иначе - съест!

Рогатулька в шляпе, едва ее бросили на землю, шустро засеменила на деревянных ножках по прошлогодней хвое, зарослям черники и заячьей капусты. Чтобы не потерять сучок-путевичок из виду, а это могло случиться элементарно, мы пустили за ним Лешека, он и поглазастее, и все эти лесные чудеса по его части. А сами гуськом двинулись следом. Нахмурившееся перед рассветом тяжелыми облаками небо развиднелось, и сквозь густые ветви деревьев светило солнце. Становилось жарко. Через пару часов мы взмокли от пота и молили каждый свой организм поскорее открыть второе дыхание. Вольф не стерпел и превратился в волка. Как известно, волки физически выносливее людей и ко всему прочему, как и их собратья собаки, не потеют. Часам к одиннадцати утра этот необыкновенный кросс по пересеченной местности завершился - сучок привел нас к какой-то землянке или входу в погреб и тотчас самоуничтожился: шляпка превратилась в прах, рогатулька обуглилась и стала пеплом.

- Привал!… - выкрикнули мы хором.

Как вы, наверно, уже догадались, в результате ночного приключения обладателями наших дорожных запасов провианта стали цыгане. Вяленое мясо, солонина, крупы, сухофрукты - все, что было закуплено на базаре еще в Даймондтауне, пошло в фонд помощи кочевым народам. Вольф, несмотря на то, что почти вегетарианец, в отдельных случаях снабжал наш небольшой отряд свежепойманным мясом, но сейчас ему было явно не до охоты. Тем не менее, после такой пробежки пускаться на пустой желудок в следующую авантюру было бы чертовски неразумно. По поляне сизым ковром стелилась голубика. За неимением ничего другого мы принялись воздавать ей должное. Жажду она утоляет хорошо, витаминов, опять же, в ней навалом, но с калориями, к сожалению, дела обстоят не очень… Набрать бы грибов, да только приготовить их не в чем. Котелок-то наш тоже у цыган теперь живет!

- А вот пирожки! Кому пирожки! Горячие, с пылу, с жару! С повидлой, со с мясом, с капустой!

Печь! Простая русская печь, без компьютерной начинки, но тем не менее говорящая. А ведь буквально минуту назад ее, кажется, здесь не было. А, может, и была, просто мы ее сразу не заметили. Раньше меня удивляло, отчего это в русских народных сказках довольно частым персонажем выступает печь, одиноко стоящая в лесу или в чистом поле. Кто ее там сложил и зачем? Тем не менее, своя логика в этом есть. В лесу могла стоять избушка. В результате несчастного случая избушка сгорела, а печь осталась. А в чистом поле частенько военные интенданты складывали печи, чтобы готовить еду для армии на марше. Ведь полевых кухонь тогда не было, а на сухом пайке много не навоюешь.

Короче, судьба ниспослала нам подарок. Если бы еще заранее знать, какой! Вернусь домой, напишу реферат на тему: "Лохство (или лохизм) и его влияние на экстремальность современного туризма".

- Почем пирожки-то? - спросил я это говорящее отопительно-варочное устройство.