Швея-чародейка - Ровенна Миллер Страница 38

При невыразимом беспокойстве в городе, тюрьма в Каменном замке была заполнена Красными колпаками. Ходили слухи, что их арестовывали за бунты и нараставшую напряженность между ними и солдатами. Я боялась просить герцога о помощи. Тем не менее мы встретились с Теодором в оранжерее. Его рукава были закатаны выше локтей, а сверху он накинул грубый льняной передник. Лицо вельможной особы пятнала грязь, что заставило меня улыбнуться. Он поймал мои руки и нежно поцеловал меня в щеку. Это считалось нормальным явлением для дворян, хотя мои щеки покрылись румянцем.

– Спасибо за приглашение, – сказала я, не зная, как задать свой вопрос.

Мне не хватало слов.

– Мы теперь в относительной уединенности, – сказал он. – Что вы слышали о своем брате?

Я удивилась его нескрываемой заботе.

– Ничего. Вообще ничего.

– Тогда скажите, как я могу помочь?

– Не уверена, что вы сможете сделать это.

– Хорошо, – с чарующей улыбкой сказал Теодор. – У меня имеется множество друзей, очень влиятельное семейство и куча денег. В длительной перспективе эти вещи много не дают, но нв ближайшей могут кое-что сделать. Если хотите, я поговорю с Лордом Ключей.

– Прекрасно.

Это было больше, чем я собиралась попросить. Кристос не простит меня во веки вечные.

– Но я не думаю, что мой брат захочет вашей помощи, – добавила я.

– К.Б.? Известный антимонархист?

– Вы знаете?

Мой рот непроизвольно открылся.

– Ваш брат хороший писатель.

– Вы читали его творения?

– Его творения? Читал. Все сочиненные им три памфлета, а также сжатые буклетные версии. Неделю назад мы обсуждали их с Виолой.

– Значит, каждый знает, что…

Я позволила своему голосу разочарованно затихнуть. Мой брат пропал, и теперь я потеряла поддержку для расширения своего ателье. Богатые клиенты покинут меня. Теперь я неделями не смогу нормально питаться.

– Конечно, нет. Я умнее многих. Меня осенила догадка. – Он пожал плечами. – По правде говоря, один из моих садовников, знакомый с вашим братом, узнал вас и шепнул мне несколько слов. А уже потом я создал «умную» версию.

Я смущенно засмеялась.

– И вы по-прежнему общаетесь со мной?

– Вы не являетесь вашим братом, – сказал он. – Некоторые его идеи хороши. Но не те, которые предлагают свержение знати. Он описывает некоторые преимущества перед индивидуальным построением важных решений и требует устранения контроля на торговые разрешения.

Я приподняла брови. Кристос хорошенько изучил Мелхоира и других экономистов. Ему удалось впечатлить образованного дворянина.

– В любом случае я помогаю вам, а не ему и великой революции. Если в игру войдет некая сумма денег…

– Некая сумма денег? – побледнев, переспросила я.

– Я не ожидал такой реакции. Пожалуйста, позвольте мне поступать по-своему. Сначала я разошлю запросы и уверюсь, что он не был арестован.

Герцог помолчал, внезапно осознав, что сказал.

– Я полагаю, вы должны знать, что для ареста имелись все основания, – добавил он более мягко.

Я кивнула.

– Не знаю, что делала бы, если бы не ваша…

Меня почти одолели слезы, я с трудом отогнала их. Теодор схватил мою руку.

– Позвольте признаться, – сказал он. – Знаете, вы единственная, кому я показал свой сад. Кроме архитектора и рабочих.

– Одной лишь мне? – Сквозь мою меланхолию прорвалась улыбка. – А как же ваши родители? Ваши благородные друзья?

– Моих родителей не волнуют растения, – быстро ответил он. – Для них садоводство – это развлечение. Дворяне позволяют себе развлечения лишь в свободное время от обязанностей перед Короной. Но пристрастие к ним запрещено.

– Вы смущаете меня. Я полагала, что развлечения – это платья, вечеринки и роскошные дома.

Замолчав, я осознала, что говорю ему обидные слова. Теодор склонил голову и улыбнулся, словно решил какую-то проблему, давно ускользавшую от него.

– Это объясняет ту враждебность Красных колпаков, которую я прежде не понимал. Впрочем, мы же ничего не делаем для своей страны – только снимаем сливки для себя и оставляем киснуть молоко. Мы, дворяне, принимаем свои обязанности очень серьезно. Даже самые малые из нас считают себя избранными Галатии. Только затем мы учитываем и свои интересы. В этом заключается небольшая, но довольно ценная свобода.

– Не каждый является Лордом Монет и Ключей или членом Совета, – возразила я. – Вы можете понять, почему – возьмем Виолу, для примера, – почему любой рабочий видит ее жизнь как сплошное развлечение.

– Они просто не знают, какая ответственность лежит даже на самой малой знати. Служение Короне – гражданское или военное, – когда бы его ни призвали, владение землями для производства зерна, чтобы накормить народ и экспортировать запасы в другие страны. Каждое лето мы посещаем наши сельские поместья не просто для того, чтобы подышать свежим воздухом. Мы делим наше время между столицей и землями, которыми заведуем.

Я смутно знала, что фермы, фруктовые сады и виноградники, управлявшиеся знатью Галатии, являлись их поместьями и часто располагались в сотне миль от столицы.

– Представьте функционирование вашего ателье, – продолжил Теодор. – Вообразите, что вместо двух помощниц вы имели бы дюжины или сотни семей, проживающих в деревнях. Представьте, что неубранный хлеб означал бы их голод.

Он сердито выдохнул. Его щеки пылали от возмущения.

– Да, у нас имеются и развлечения, и богатство. Но мы платим за них большую цену.

Обязанности дворян! Конечно, Теодор не гнался за ними – так же, как мой брат не выбирал работу поденщика. Я все больше чувствовала, что получила ценный приз – мою работу, способность создавать красивые вещи и жить для себя.

– Я не имела понятия… Не учитывала это. Простите.

Он кивнул, но еще не закончил свою речь.

– Возьмем в пример Виолу. Когда леди Сноумонт не порхает в своем салоне и не рисует картины, она пишет письма, рассматривает сметы и оплачивает счета. Под руководством Виолы развиваются виноградники их поместья, а в это время внимание ее отца направлено на обязанности Лорда Ключей. И да, ее деятельность приносит тонкие шелка и деньги для вечеринок.

Его щеки покраснели еще больше. Казалось, ему хотелось извиняться.

– Это также означает доход Короны, – добавила я. – Леди Сноумонт способствует благосостоянию всей нации.

– Знать, которая думает только о своих интересах или развлечениях, вызывает отвращение у нашей семьи и Короны, – заключил Теодор.

Я молчала некоторое время.

– Извините, что поднял голос, – тихо произнес он. – Я ничего не имею против вас. Я просто… Я понимаю, что вы о нас думаете.