Башня над пропастью - Ян Ирвин Страница 37

У нее за спиной другой стражник все еще барахтался в воде. Наконец ее противнику удалось перевернуть бочку. Он начал приходить в себя и ощупывал мостовую в поисках копья. Таллия беспомощно наблюдала за ним, и тут что-то пролетело мимо и ударило его в висок. Он без чувств растянулся в грязи.

В мгновение ока рядом с Таллией оказалась Лилиса.

— Что это было? — простонала Таллия.

— Кирпич! С тобой все в порядке?

— Нет.

Пока Таллия перевязывала рану, Лилиса стояла возле распластавшихся на земле стражников, готовая защищаться, хотя солдаты не представляли собой никакой угрозы.

— Пошли, — сказала Лилиса, пытаясь поддержать Таллию. — Скорее, обопрись о мое плечо.

Лилиса повела ее на улицу, затем снова нырнула в тени проулка. Таллия чувствовала, что из ноги хлещет кровь. Кто-то закричал у них за спиной. Оглянувшись, она увидела тощую крысу, которая слизывала с булыжников ее кровь.

Лилиса протащила ее через какой-то двор, затем через пролом в каменной стене — к живой изгороди, которая обдала их ледяным душем.

Таллия ощутила дурноту:

— Остановись! Я не могу идти дальше.

— Я уже остановилась, — ответила Лилиса.

Под изгородью было совсем темно. Лилиса разрезала брючину Таллии на полоски и на ощупь наложила тугую повязку. Кровь остановилась. Таллия легла в грязь, размышляя, как же им вернуться к своим. Эндр оправдывал приписываемую ему дурную славу.

Короткий путь в портовый город оказался самым ужасным, что приходилось переживать Таллии. Она еле ковыляла, опираясь о плечо Лилисы. Пробравшись в обратном направлении по канализационному туннелю, незадолго до рассвета они наконец очутились в порту.

Таллия потеряла сознание. Вокруг собралась толпа хлюнов, молча разглядывающих ее. Лилиса, походившая на призрак, с бледным лицом, вся забрызганная кровью, вытащила длинный нож Таллии и, стоя над ней, размахивала им, угрожая каждому, кто подходил слишком близко.

— Позовите Магистра! — закричала она и повторяла эти слова до тех пор, пока не послали за Мендарком. Наконец появился гонец с Мендарком и Оссейоном.

Нога Таллии была красная от крови. Мендарк осмотрел рану, затем Оссейон взял Таллию на руки и понес в их жилище.

Очнувшись, Таллия увидела, что рана зашита и перевязана.

— Где Лилиса? — прошептала она, лихорадочно озираясь.

— Спит без задних ног, — ответил Оссейон, затягивая потуже повязку. — Ах, какой у тебя храбрый, верный дружок! Никто не посмел к тебе приблизиться, пока мы не пришли.

— Но тебе ничего не удалось! — воскликнул Мендарк. — Что же нам делать? Мы в западне!

Эндр тянулся бесконечно — один унылый день с мерзкой погодой сменялся другим. Таллия беспомощно лежала в гамаке, поджидая, пока рана затянется, чтобы она смогла ходить. Беренет пытался проникнуть в Туркад ночью после того, как ее ранили, но тоже не добился успеха. С тех пор он потерял всякую надежду пробраться в город, так как теперь следили уже за всеми потайными путями. Хлюны были невероятно враждебны. Мендарк ожидал, что их могут вышвырнуть на улицу в любой момент.

Через три дня Таллия смогла передвигаться, хотя и с большим трудом.

— Я не имею права просто сидеть здесь и ждать, когда нас схватят, — сказала она Лилисе. — Ты не знаешь какого-нибудь другого пути?

— Сегодня хайт, — содрогнулась Лилиса. — Самый плохой день года.

Таллия не была суеверна, но и ей это не нравилось.

— И все-таки мне придется попытаться.

Лилиса припомнила пару заброшенных туннелей контрабандистов, и они решили предпринять еще одну попытку. Итак, они отправились в путь в сопровождении хлюна с каменным выражением лица. Это был их последний шанс. Но и он не оправдал себя: оба пути теперь охранялись часовыми Иггура.

После полуночи они повернули назад, но на полпути к убежищу увидели вдали оранжевое зарево и услышали треск и рев пламени. Таллия, хромая, направилась в ту сторону. К ним подбежал ребенок иплюнул на сапог Лилисы. Какая-то старуха проклинала их, стоя на пороге, совершая руками непонятные движения — вероятно, отгоняя зло. Хлюны были очень суеверны, — несомненно, именно поэтому Иггур устроил пожар в этот день. Два хлюна, потрясая копьями, отогнали Таллию и Лилису от своих домов.

Их отвели под конвоем туда, где они остановились с Мендарком, и на каждом шагу в них плевали и осыпали оскорблениями. У дверей от куртки Лилисы отскочила медуза. Таллии угодили в голову и спину гнилыми овощами. Лилиса дрожала от ужаса, когда они добрались до убежища. Ни Мендарка, ни Беренета там не было, так что они вымылись, и Лилиса легла спать. Таллия сидела на стуле, завернувшись в одеяло. Она заснула, и ее внезапно разбудил Мендарк. Он бешено тряс ее:

— Таллия, Таллия!

Таллии захотелось послать его подальше, но она этого, конечно, не сделала, а лишь поплотнее закуталась в одеяло.

— Я слушаю.

— Был пожар, — взволнованно произнес он.

— Я видела его, — ответила она. — Много сгорело?

— Довольно много. Это предупреждение! Хлюны в истерике от страха. Иггур знает, что мы здесь! — Мендарк теребил бороду.

— Ты уверен?

— Уверен! Он обещает сжечь весь портовый город, если они нас не выдадут.

— Может быть, это всего лишь пустая угроза. Откуда ему знать?

— У Иггура не бывает пустых угроз.

— Что говорят ему хлюны?

— Говорят, что в глаза нас не видели, и грозятся в отместку сжечь Туркад.

— И сожгут?

— О, они могут быть безжалостными. Но на месте хлюнов я бы сначала попробовал более простой вариант. Я им теперь не нужен, так не лучше ли выдать меня и вернуться к своим делам?! Таллия, найди поскорее выход, или мы погибли.

Второй раз за ночь Таллию разбудили голоса, доносящиеся из-за двери. Это Мендарк разговаривал с каким-то хлюном, и голос Мендарка звучал заискивающе, что было так не похоже на него.

— Пожалуйста, — умолял он, — еще несколько дней.

— Нет! Судьба нашего города висит на волоске.

— Может быть, — понизил голос Мендарк, — если мы предложим увеличить компенсацию за ваше неудобство…

Последовало столь долгое молчание, что Таллия подумала: уж не ушли ли они. Затем она услышала приглушенный звон монет и кудахтанье хлюна.

— Я попытаюсь их уговорить. Мы хотим тебе помочь, но Иггур непредсказуем. Даже если ты озолотишь нас, мы не станем рисковать своим городом.

— Как долго? — спросил Мендарк, потом опомнился, поняв, что кричит, и прошептал: — Сколько дней ты можешь нам дать?

— Еще три дня. Если к этому времени вы не найдете выход, у нас не будет выбора: нам придется выбросить вас на улицу.