Лорд-Чародей - Лоуренс Уотт-Эванс Страница 37

Молодой Воин не решался покидать Устье Долины, хотя близлежащие поселения были видны с городских стен. Открытый, плоский как стол ландшафт Среднеземья плохо действовал на его психику. Всю свою жизнь он провел меж двух поросших лесом горных хребтов. Его мир охраняли могучие Восточные Утесы, которые сейчас были настолько далеко, что казались едва заметной серой линией на горизонте. Горных хребтов, как и лесов, в этих краях не было вообще. Все пространство, насколько хватал глаз, занимали поля, усадьбы, города и села. Повсюду виднелись пограничные святилища, деревянные ограды и сложенные из валунов стены. Вдоль некоторых дорог стояли дома, и тогда казалось что это не дороги, а самые обычные улицы. Ровная поверхность позволяла использовать колесный транспорт, поэтому города и села стояли здесь не на берегах рек или озер. Торговля в Среднеземье в основном велась сухопутным путем, и товары доставлялись не на барках, а на громадных колесных экипажах, с впряженными в них волами. Экипажи эти именовались фургонами.

Крушила впервые увидел волов только в Устье Долины, и животные ему сразу не понравились: слишком медлительные, слишком крупные, слишком сильные — и страшные.

Города и села Среднеземья располагались так близко друг к другу, что проводников здесь не было, и чтобы пройти из одного поселения в другое, Крушиле пришлось бы без сопровождения шагать по диким местам. Даже при наличии дорог это его пугало.

— Я здесь ходил, — сказал Копол. — Это вовсе не сложно.

— Но ты же проводник! — запротестовал Крушила.

— Только не в Среднеземье. Моя мать показала мне все безопасные пути в Зеленой Долине и часть относительно спокойных троп в Долгой. Но в Среднеземье я самостоятельно брел куда глаза глядят, и все закончилось благополучно.

— Но все же…

— Отныне ты сам себе хозяин, — пожал плечами Копол. — Я утром отправляюсь на север, а ты двинешься куда захочешь. Холмы Гэлбек где-то на юге, на том конце Среднеземья. По дороге ты всегда сможешь уточнить.

Но Крушила продолжал сомневаться.

На следующий день проводник Зеленых Вод, как и обещал, ушел, оставив Крушилу в одиночестве в комнатушке под крышей фактории.

Пробыв в Устье Долины четыре дня, он наконец набрался мужества двинуться дальше на юг. В Бочонок он прибыл живым и невредимым после ничем не примечательного перехода.

Там ему впервые пришлось учиться пользоваться деньгами. Обитатели Долгой Долины товарами и услугами обменивались напрямую, а мера ячменя иногда выступала в роли стандартной разменной единицы. Единственным средством оплаты служили медные диски, которыми они рассчитывались с барочниками. Многие вещи и продукты хранились в специальных общественных кладовых и использовались жителями по мере необходимости. Обитатели Среднеземья, как утверждал Копол, считая эти обычаи старомодными и глупыми, использовали в качестве платежного средства специально отчеканенные серебряные монеты. Чтобы понять, как обращаться с этими нелепыми кусками металла, Крушиле потребовалось три-четыре дня. Деньги он зарабатывал, демонстрируя свое искусство и пуская по кругу кружку.

Молодой Воин начал давать представления еще в Оленьем Хребте. После того как жители узнавали, кто их гость, они сразу начинали требовать, чтобы тот показал свое сверхъестественное умение работать с оружием. В знак признательности его щедро кормили.

Трюки, которым научил его Старый Воин, сослужили хорошую службу. Зрителей восхищали даже простейшие фокусы. Они издавали восторженные вопли, когда он рассекал на три части подброшенную в воздух грушу, отражал клинком брошенный в него без предупреждения шар, легко разоружал размахивающего палкой противника и снимал острием клинка нагар со свечи. В конце концов он разработал стандартную программу выступлений продолжительностью в один час, которую стал использовать в качестве обязательной ежедневной тренировки. В поселениях Зеленой Долины каждое его выступление обычно заканчивалось бурей восхищенных вопросов, а иногда и легким флиртом с местными дамами. В Бочонке, как только начинались вопросы, он пускал по кругу кружку. Надо сказать, что зрители довольно охотно бросали монеты.

Крушила был не единственным, кто развлекал публику в трактирах или других общественных заведениях. В Бочонке не было павильона, вместо него по периметру центральной площади размещались частные лавочки, где и собирались поразвлечься местные жители. Некоторые зарабатывали себе на жизнь только тем, что увеселяли публику. Певцы и сказители пускали кружку, а иногда и шляпу, по кругу, как перед началом представления, так и после его окончания. Тот, кто бросал монету большего, чем обычно достоинства, мог заказать особый рассказ или мелодию.

Крушила купил себе несколько рассказов и песен о Лорде-Чародее, но, к его величайшему сожалению, все они имели отношение лишь к прошлым правителям. Вместо того чтобы узнать о делах правящего Лорда-Чародея, он, наверное, в сотый раз услыхал, как тот или иной правитель Барокана предотвратил наводнение, призвал к ответу убийц и вернул домой целыми и невредимыми пропавших детишек или заблудившуюся скотину. И конечно, он выслушал старинные баллады о том, как Избранные прикончили Темных Лордов из Голн-Влейя и Паучьего Болота. Впрочем, местные версии немного отличались от тех, что он слышал в Безумном Дубе.

Из рассказов местных жителей он почерпнул гораздо больше полезных сведений, чем из баллад профессиональных сказителей. В Бочонке, как и в Устье Долины, побывал Заправила, а некоторые утверждали, что встречали Ведуна. Три человека говорили, что во время путешествий видели Говорунью.

— Какие они? — спросил Крушила, стоя у стойки трактира с кружкой эля в руке.

Местные жители недоуменно переглянулись, а какой-то парень, чуть старше Крушилы, переспросил:

— Что значит «какие»?

— Я всего лишь хочу узнать, высокие они или коротышки, толстяки или худые, веселые или печальные, шумные или тихие.

— Ведун — вполне приятный человек, — сказал один из мужчин, — примерно моего роста, но только худее. В компании он держится отлично; меняет рассказ на рассказ, а когда приходит его черед, покупает для всех пиво.

Говоривший был среднего роста и довольно тучен, а значит, Ведун выглядел весьма ординарно.

— Он собирает сплетни, как старая баба, — вмешался другой посетитель. — Всегда хочет узнать, что случилось после его последнего прихода.

— Верно. Он запоминает все, что вы ему сказали последний раз. Помнит о дружке вашей сестры и больном колене вашей тещи. Встретив вас снова, он интересуется, вышла ли ваша сестра замуж за бывшего приятеля и как поживает колено тещи, — сказал, осуждающе покачивая головой, третий мужчина. — Вместо того чтобы совершенствоваться в познаниях высокого, забивает себе голову глупыми сплетнями.

— Сдается мне, что Избранных уже никогда не призовут к действию, — вмешался толстяк. — А если у него есть дар к обучению, то почему бы не использовать это, чтобы казаться приятным собеседником?

— Приятным? — удивился Крушила. — А почему?