Виридитерра: начало пути - Тери Ли Страница 37

Вот только не необычная внешность привлекла внимание Ноа. Персиваль был одет в просторные черные шаровары и высокие сапоги из кожи, но по пояс он был обнажен, а его бок – перевязан обычной тканью. На повязке проступали следы свежей крови – скорее всего, до этого он лежал на постели, а появление Ноа заставило его подняться, и рана открылась вновь, – и Эли сердито отчитывала его за своеволие и за то, что снова напрягался.

Все это время, что Эли читала нравоучения Персивалю, укладывала его обратно в постель и совала ему в руки травяной чай, эльф неотрывно следил за топчущимся на месте Ноа. И от этого пронзительного взгляда у парня по коже бежали мурашки. Он вдруг почувствовал острую необходимость что-то сказать в свою защиту, как-то подтвердить то, что он не собирается бежать и рассказывать по пути всему Хэксенштадту о странном эльфе.

– Я никому не скажу об этом, – сказал Ноа.

Услышав его слова, Эли обернулась и с благодарностью посмотрела на парня.

Вновь взглянула на Персиваля, велела тому не двигаться, чтобы не беспокоить рану, и, поднявшись, подошла к Ноа. Она кусала губы, переминалась с ноги на ногу и выглядела совершенно растерянной. Так что Ноа было не трудно догадаться, как ей сейчас тяжело подобрать правильные слова. Когда тишина в комнате стала слишком ощутимой, слишком тяжёлой, слишком неловкой, эльфийка предложила парню сесть. И только тогда тот обратил внимание на интерьер.

В самом углу у крохотного помещения стояла небольшая односпальная кровать, над которой висела карта Виридитерры и полка с какими-то немногочисленными книгами. Сбоку от кровати стоял большой стол, заваленный всякими травами, мазями и прочим, с двумя стульями. Содержимое двух платяных шкафов оставалось для Ноа загадкой. Под потолком, полностью обрамляя периметр помещения, висела гирлянда из светящихся шариков. Ноа так до конца и не смог понять, как они работают, ведь электричества на Виридитерре не было. В целом, комната была светлой и уютной, именно такой, какая подходит веселой и улыбающейся Эли, которая сейчас была мрачнее любой тучи.

– Никто, кроме тебя, не знает, что Персиваль здесь, – заговорила тихо Эли, когда Ноа присел на один из предложенных ею стульев. – Прошу, оставь этот секрет между нами тремя. Я никому не скажу, что ты знаешь. А через несколько дней, как только Персиваль поправится, он уйдет из Хэксенштадта, я тебя уверяю.

– Но почему ты не можешь вылечить его рану своей магией? – удивленно спросил Ноа. – Вы ведь в Лазарете просто чудеса творите.

Эли сдержанно улыбнулась похвале.

– Не каждую рану можно вылечить таким образом, – произнесла она с грустью. – Увечья, нанесенные зачарованным оружием и пропитанные ядом пыльнорога, вылечить не так уж и просто. Чтобы вывести яд из организма нужно много времени и кропотливых усилий. А Персиваль… – она на секунду умолка и украдкой глянула на раненого эльфа, – Персиваль получил очень глубокую рану.

Эльф, который все еще внимательно глядел на Ноа, громко фыркнул и сказал:

– Даже этого мало, чтобы убить меня. Меня поцеловала Горная Матерь, я неукротим и мой путь продолжится.

– Так почему тебя спасают не твои боги, а я? – возмущенно бросила Эли.

– Потому что они только направляют, а не вмешиваются. Они дают шанс и только тебе решать, использовать его или нет, – произнес Персиваль, а Эли закатила глаза.

Когда в комнате повисло напряженное молчание, Ноа все же решил сказать несколько слов, чтобы здесь было не так пугающе тихо:

– Но что он тут делает? И кто он такой? – спросил парень.

– Поверь, чем меньше ты знаешь, – пробормотала Эли и взяла Ноа за руки, – тем лучше для тебя. Так будет безопаснее.

От ее мягкого прикосновения по телу парня пробежали мурашки. Ему обычно не нравилось, когда его касались. Даже сегодня, успокаивая бедную Осо, парень приложил большие усилия, чтобы дотронуться ее руки.

Прикосновение Эли было легким, естественным и совсем не вызывало отвращения или неловкости. Тепло ее ладоней перетекало в тело Ноа, где взрывалось тысячами фейерверков. Парень смотрел в большие глаза эльфийки и не мог отвести взгляда от них. Разум его затуманился, и Ноа только с помощью неимоверного усилия воли, все же смог собрать мысли в кучу и проговорить:

– Он… Ты поэтому была вчера ночью на улице? Не потому, что увидела нас и хотела пошутить?

– Нет, – сказала Эли с грустной улыбкой. – Я ждала Персиваля. Мне нужно было помочь ему. А зачем ты меня искал?

– Я? – Ноа уже и забыл, зачем вообще пришел. – Вчера ночью кое-что случилось. В библиотеке. И я хотел, чтобы ты никому не говорила, что ты видела нас этой ночью.

– Мы не видели друг друга, – согласилась Эли и, улыбнувшись, встала.

Ноа понял, что это конец разговора, но ему совсем не хотелось оставлять Эли наедине с этим Персивалем, потому что он казался ему опасным.

– Я… Эли, – тихо позвал Ноа ее, стоя уже у самых дверей. – Я могу тебе хоть чем-нибудь помочь?

Она удивилась, словно ей впервые кто-то что-то предложил, а не приказал, а затем улыбнулась своей губительно-очаровательной улыбкой, от которой у Ноа сердце пропустило удар. Сейчас он надеялся на ее согласие. Хотел быть рядом и знать, что он нужен.

– Береги себя и не влезай в переделки. И пообещай, что никому не скажешь, – просто сказала она мягко.

– Я обещаю, Эли, я никому не скажу, – твердо произнес Ноа.

– Спасибо, Ноа, – прошептала Эли и крепко обняла его.

Ноа стоял как истукан. Такое простое выражение благодарности напрочь парализовало его, и он даже не обнял Эли в ответ. Когда эльфийка все же выпустила его из своих объятий, Ноа смущенно залепетал что-то вроде «м-м-мне п-п-пора н-н-на з-з-зан-нятия» и поспешил скрыться. Персиваль, наблюдавший за этой сценой, только усмехнулся и закатил глаза.