Сердце академии магии - Наталья Владимирова Страница 37

– Ты повторяешься.

– Я тебе устрою…

– Кажется, не так давно я уже подобное слышала. И жалеешь пока только ты. Поэтому остынь и не нарывайся. Если не угомонишься, поверь, дам отпор – мало не покажется.

Несколько минут Оулина переваривала сказанное мной, после чего резко развернулась и пошла прочь. За ней засеменила ее свита, среди которой я, как ни пыталась, Саулику так и не нашла.

Самое удивительное, что больше всех пришел в восторг от моей маленькой победы над королевой академии Гордей. Подхватив меня под локоток, он водил от одной компании к другой и с удовольствием пересказывал случившееся. Балагуря и отпуская бесчисленное количество комплиментов… себе любимому, вовремя заметившему «дерзкую девчонку», то бишь меня. У него, мол, нюх на самое лучшее.

Забыть про маленький инцидент Гордея заставило новое происшествие. В зале неожиданно появилась троица женщин в длинных серебристых мантиях. Они величественно прошествовали в центр и, взявшись за руки, принялись раскачиваться из стороны в сторону. Музыка смолкла. Присутствующие уставились на странных дамочек, но те, не обращая ни на кого внимания, продолжали медитировать, все более наращивая амплитуду группового наклона. При этом еще и тоскливо подвывали.

Я вопросительно посмотрела на Гордея.

– А, – беспечно отмахнулся парень, – это мэдью Смок. Преподает предсказания. У нее всего две ученицы с даром предвидения, вот и ходят всюду вместе.

Я перевела взгляд на предсказательниц. Троица уже вовсю бесновалась, издавая душераздирающие вопли.

– Сейчас что-то выдадут, не зря ж появились на балу, – с предвкушением прошептал Свен.

– Обычно их пророчества сбываются. Любопытно, о чем в этот раз они расскажут. – Гордей даже сделал несколько шагов к центру зала, чтобы лучше расслышать то, что вот-вот сообщат ведуньи.

Я решила не отставать. Впервые подобный цирк наблюдала.

Еще несколько секунд агонии, и дамочки без сил повалились на пол. Но если две девицы так и остались лежать, распластанные по узорным плитам, то женщина постарше медленно, дергаясь, словно марионетка, поднимаемая привязанными к ее телу нитками, потянулась вверх. Когда мэдью Смок твердо встала на ноги, из ее груди хлынул во все стороны голубоватый свет. Лицо магини в этот момент походило на маску – побелевшее, с закрытыми глазами и отсутствием мимики. Приоткрытые губы не шевелились, но изо рта послышался хриплый голос:

– Преступление за преступлением. Жажда власти не щадит никого. Сердце академии магии скрывает зло и больше не служит во благо страны. Даже самые могущественные маги бессильны, когда творится предательство. Шанс на спасение так мал. Но надежда есть! Всегда! Трепещите, преступники!

Закончив говорить, женщина обессиленно упала к ногам как раз поднимающихся спутниц. Те быстренько подхватили мэдью Смок под руки и под вялые аплодисменты уволокли из зала.

М-да, непраздничное предсказание вышло. Я осмотрелась. Студенты пребывали в растерянности. Наставники спешно записывали слова мэдью Смок в личные блокноты. Кто-то требовал поскорее организовать танцы. Гордей сделал вид, что не произошло ничего особенного, и, обняв меня за талию, продолжил обходить знакомых.

Через несколько минут все-таки заиграла музыка, преподаватели скрылись в толпе, студенты повеселели и расслабились. И лишь изредка кто-то нет-нет да вспоминал странное предсказание, но его прерывали на полуслове, не желая задумываться над тем, чего многие даже не поняли.

Отправляясь на бал, больше всего я жаждала и боялась танцев: мечтала вальсировать по праздничному залу и страшилась выставить себя неуклюжим бегемотом. Но до них дело так и не дошло. Поначалу мой спутник был жутко занят «светской» беседой с бесчисленными приятелями, а когда наконец обратил внимание на меня, то взялся делать фривольные намеки. Меня же перспектива оказаться в его объятиях уже не радовала. Даже на время недлинной мелодии, не говоря уже о продолжении, к которому парень усердно склонял.

В очередной попытке избежать приглашения на танец я заявила, что умираю от жажды. Пришлось Гордею вести меня к столику с напитками и закусками.

– Что будешь? Выбирай, – щедро предложил он с таким видом, будто привел провинциалку в столичный ресторан и готов угостить за свой счет самыми дорогими и изысканными деликатесами. – Есть серебряные крабы с Дальнего полуострова, икра рыбы чи или вот пирожные с фруктами из соседнего государства. Здесь лучшие блюда, сравнимые разве что со столом самого главы.

Подтверждая его слова, Свен и Гоуг накинулись на еду, будто их не кормили как минимум лет пять.

– В самом деле? – наигранно удивилась я, но, похоже, парень не заметил иронии в моем голосе. – Во всем-то ты разбираешься, все знаешь…

– Да. Самому иногда становится от себя скучно. – Это прозвучало бы остроумно, если бы не было сказано с таким серьезным видом.

– Так что же ты другим навязываешь свое общество, раз даже сам собственную персону с трудом выносишь? – Язвительная реплика прозвучала для меня милее музыки.

Признаться, я жутко обрадовалась обществу Сноба, настолько утомил Гордей со своими приспешниками.

– Тебя не спросил! – огрызнулся мой спутник.

Эх, промахнулась я с парнем так же, как и с подругой. Да и балы совсем не такими представляла, читая о них в земных романах. Ожидала романтичного вечера в старинном стиле, а получила обычную вечеринку с грязными интригами, бессмысленными перебранками и пошлыми поползновениями. И стоило ли ссориться с Оуликой, наживая врага, ради всего этого?

А впрочем, что меня тут держит? Я уже готова была под каким-нибудь предлогом сбежать от самовлюбленного приставучего кавалера и его компании, когда заметила то, на что другие почему-то в упор не обратили внимания.

Эрай подошел вплотную к Гордею, собирающемуся налить пунша из большой вазы, и буквально у того под локтем протянул руку. Большой палец сдвинул камень на перстне, и в напиток просыпался сероватый порошок. Гордей половником взболтал пунш и разлил по бокалам.

– Прошу. – Один из напитков достался мне. Второй Гордей сразу опрокинул в себя.

Все произошло настолько быстро, что я не успела среагировать, а тем более предупредить своего спутника. Оставалось наблюдать. И ждать, что будет дальше.