Падальщик - Александр Авраменко Страница 36

— Ничего себе… Сколько толщина?

— Десять миллиметров. А внутри — второй слой. Разнёс на пять миллиметров такую же.

— Не тяжело?

— Потому и лимит веса.

— А оружие?

— Само собой. Два крупнокалиберных на двенадцать и семь. Обычный ПК. И сзади — КПВТ [3]на подъёмной турели с приводом из кабины. В бортах — бойницы под личное оружие. Ну и ещё пара сюрпризов…

— А что повезёшь назад?

Михаил криво усмехнулся:

— У нас же Север… Фрукты, овощи. Может, что ещё интересное будет. Пока не знаю. Там видно будет.

— Правильно. Удачи тебе.

— Спасибо. Тебе тоже. Если всё нормально будет — вернусь через месяц.

— Удачи, — повторил горожанин.

Мужчины пожали друг другу руки, затем островитянин проверил запоры прицепа, влез в кабину, куда мгновением раньше запрыгнул его пёс. Взвизгнул стартёр, двигатель гулко фыркнул, выбрасывая облако сизого дыма, затем схватил, заработал ровно и устойчиво, и Николай подумал, что в парне пропадает талантливый механик. Мелькнула в окошке рука, затем вверх выползла стальная плита, закрывая проём. Медленно провернулись громадные рубчатые колёса, и автопоезд двинулся с места. А потом в ровный гул дизеля вплёлся новый звук, высокий и свистящий. «КрАЗ», словно обретший второе дыхание, резко прибавил ход, легко взбираясь на гору. На самой вершине дал гудок, мощный, звонкий. Звук словно прорезал воцарившуюся на годы после чумы тишину. Заставляя всех, кто слышал сигнал, поднимать головы, сбрасывать с себя безысходность и усталость, отчаяние и тревоги. Первый. Первый дальний поход за пределы полуострова. Кто-то смотрел с завистью, кто-то — со злобой. Но равнодушных не было. Это точно. Николай проводил взглядом исчезнувший за гребнем горы автопоезд, затем зашагал к рынку. Теперь оставалось только ждать, когда этот парень, живущий отшельником, вернётся. Либо — справить по нему заупокойную службу по осени, а весной начинать искать его остров с несметными сокровищами. Впрочем, сердце подсказывало старшине горожан, что Михаил вернётся. Живым и невредимым…

…Звонкий звук автомобильного гудка раздался в обед на двадцатый день после отъезда парня на Большую Землю. Николай оторвался от доски, которую обстругивал рубанком, не веря собственным ушам — неужели? Он бросился к выходу из мастерской, в которой работал, и обомлел — все, кто жил в городе, спешили на свистящий звук автомобильного дизеля, уверенно приближающийся к центру, где находился рынок. Всё ближе и ближе… Вот из-за дома показалась тупая морда тягача, обшитая железом и прикрытая дополнительно ножом от трактора. Мужчина насторожился — на блестящем металле ясно выделялись вмятины от пуль. Впрочем… Тем временем «КрАЗ» приблизился, снова посигналил — собравшаяся толпа расступилась, давая дорогу. Машина въехала на рынок, где охранники торопливо открыли проезд, растащив заграждения, дизель фыркнул последний раз, затем затих. Открылась дверца, и наружу вначале выпрыгнул пёс, а затем появился сам островитянин. Усталый, но со счастливой улыбкой на лице — он вернулся… Люди взревели от восторга и радости, мгновение, и вот уже Михаил взлетает над толпой. Раз, другой. Третий… Николай с трудом протолкался к качающим парня, улучив момент, вцепился в его куртку:

— Всё-всё! Хватит! Уроните!

— Уф! Спасибо! Я уж думал, в дороге уцелел, так дома расшибусь!

— Удачно?

С тревогой заглянул в глаза, на что тот удивительно спокойно ответил:

— Почти. Кое-что осталось, хотя можно было и это продать, но просто ждать не стал, знал, что вы волнуетесь.

— А что там?

Пояснять не было нужды, ясно, что речь шла о новостях с Большой Земли, как северяне называли материк. Островитянин мотнул головой, как делал всегда, когда был чем-нибудь недоволен:

— Расскажу. Сейчас покажу, что выгружать, а потом переговорим, хорошо?

— Извини. Забылся. Ты же с дороги устал. И вон, я смотрю…

Кивнул в сторону явственных пулевых отметин на бортах, на что Михаил криво улыбнулся:

— Да это ерунда… Отделался лёгким испугом. Зато теперь на дороге чисто… Идём, чаем напоишь?

Старшина горожан радостно хлопнул парня по плечу:

— Спрашиваешь!..

…— В общем, далеко я не поехал. Добрался до Питера, там всё и продал. Народа в городе много, но, говорят, что дальше — хуже. Очень многие померли уже после чумы. Кто от голода, кто от всякой… Нечисти…

Парень скрипнул зубами, чуть помолчал, потом продолжил:

— В основном настроены дружелюбно. Путников не обижают. Кое-где даже постоялые дворы есть. Оказывается, торговцев много уже появилось. Основной товар — еда. Остальное — во вторую очередь, кроме оружия, разумеется. В Карелии спокойно. На дорогах начинают бандитствовать уже на подъездах к Питеру. Меня на обратном пути прихватили, но как видишь — им не повезло…

На этот раз у Михаила появилась зловещая ухмылка, от которой, если честно, Николаю стало не по себе. Но он справился с эмоциями.

— Правительства общего нет. В смысле — единого государственного. Всяк — сам по себе. Армии тоже нет. Ни милиции, ни чиновников. Ничего. Кое-где образовались этакие… — Островитянин усмехнулся: —..Ханства, княжества, графства. Грызутся между собой за власть. Но торговцы, как правило, нейтральны. И их стараются не обижать. Сам посуди — информация сейчас бесценна. А мы и письма можем доставить, и посылки, если что. Да и заказы принять. Рабство процветает. Насчёт этого врать не буду. Зевнёшь — ошейник быстро наденут.

— В смысле — ошейник?

Не понял городской старшина, и Михаил пояснил:

— Метка такая у рабов — ошейник на шее. Свободный должен иметь оружие. Любое, но всегда при себе.

— Вон как дело повернулось…

— Да. Я привёз яблоки, картошку прошлого урожая. Всё-таки с нашей не сравнить. Мясо солёное. Говядина. Был бы холодильник — смог бы и сыр притащить, и молоко для детей. У них скот есть. И много. На рыбу можно купить. Вообще у них с живностью намного лучше нас.

Николай вдруг хлопнул себя по лбу:

— Вот же… Ты же на своём острове ничего не знаешь! У нас тут тоже… И олени, и зверьё появилось — песцы, зайцы, прочая мелкота. Вчера в заливе нерп видели! А рыбаки сказали, что видели кита!

— Ничего себе… Круто! Ладно. Хорошие вести. Словом, Николай, — оживает помаленьку мир. По слухам — самый большой рынок сейчас и больше всего народу в старой столице. Видимо, по привычке люди туда тянутся. Я осенью хочу наведаться до Москвы. Так что думай. Предлагаю тебе на пару мотнуться. Двумя машинами. Если сможешь — то и больше. И ехать легче, и спокойнее. Народу полегче. Думай.

Горожанин качнул головой:

— А что повезём? Самим-то…