Рыжее пророчество - Сергей Платов Страница 36

Ветер свистел в длинных ушах, мышцы работали ровно и слаженно, расстояние до города таяло прямо на глазах. А в полете случалось шугануть зазевавшегося стрижа или ворону. Те, как правило, выпучивали глаза и начинали вопить от страха при виде такого неопознанного летающего объекта.

Хотя, позвольте, почему это неопознанного? Меня вполне можно опознать даже при беглом осмотре. Несколько масштабный, мускулистый кролик со стрекозиными крыльями и счастливой улыбкой на лице. А то, что он ростом удался, да к тому же на крыло встал, – так это его личное дело. Вона лось по полгода рога носит, и ничего, никто на него пальцем не показывает и намеки на его личную жизнь не делает.

Я отмахал таким образом примерно две трети пути, когда мой взгляд выхватил очередную поляну. От всех предшествующих ее отличала лишь стая волков, сомкнувшаяся плотным кольцом вокруг моих собратьев. Каких, спросите вы? Так все тех же, лопоухих! С какой стороны сейчас на меня ни посмотри, я был больше кролик, чем кто-либо другой. Именно благодаря корпоративной солидарности я отказался от очередного прыжка и перешел на бреющий полет. Крылья меня понимали с полуслова, никем не замеченный, я завис на краю опушки и пригляделся. Мне хватило и пары секунд, чтобы понять, что к чему. Наших бьют! Или, если быть совсем точным, то не бьют, а едят.

Своя шпана найдется везде. В городе, в деревне и даже в лесу. В последнем эту роль на себя взяли волки. Санитары леса, скажете вы? Типичное хулиганье, бандиты и отморозки, возражу я. Я долго жил с Симой в лесу и этот факт знаю не понаслышке. Наглые, жестокие, хамоватые ребята. И дело даже не в том, что они хищники, а в том, что они стая. Каждый по отдельности вроде как ничего. Можно поговорить за жизнь, обсудить проблемы кормовой базы енотов-переселенцев из ближнего зарубежья или, скажем, вопиющую наглость бобров-маразматиков-трудоголиков, перекрывших очередной ручей.

Но как только серых становится больше чем один, то мозги их заклинивает напрочь и любому разговору они предпочитают кровавую разборку. И все почему? Да потому что начинает действовать закон стаи, а этот закон жесток и не терпит слабаков. Добрый – слабак, отзывчивый – слабак, недостаточно жестокий – тоже слабак. Им нет места в стае, их гонят прочь. В лесу сложно выжить одному, посему каждый и старается быть как все – беспощадным и кровожадным.

Вот и сейчас стая волков окружила двух очумевших от ужаса кролей и откровенно издевалась над ними. Судя по довольным, лоснящимся мордам, волки были совершенно сыты, и в качестве пищи длинноухие их не интересовали, но и отпустить просто так добычу не в их правилах. Серая шпана скалила зубы и откровенно упивалась тем ужасом, что она производила на пленников. А пленники… Их просто парализовал страх, они не могли двинуть ни лапой, ни ухом. Тесно прижавшись друг к другу, они просто готовились к неминуемой смерти.

А вот это они зря. На их счастье, совершенно случайно неподалеку оказался суперкролик, и он не намерен бросать своих братанов на растерзание серым бандюгам. Хотя мой облик и так был весьма впечатляющим, я решил добавить к нему пару ярких мазков. Короткое заклинание– и мои совершенно безобидные передние зубы, способные до этого только лишь хрустеть морковкой и шелестеть капустой, заострились, вытянулись, и приняли весьма угрожающий вид. Этими зубами уже хотелось не месить во рту банальные овощи, а попробовать свежий бифштекс с кровью. Эдакий саблезубый монстр. Что ж, для моего плана облик самый подходящий.

Едва один из серых, видимо решивший, что от разговора пора переходить к привычному делу, шагнул навстречу жертвам, перед ним прямо с небес опустился я во всей своей красе. Крылья быстро сложились и спрягались за моей могучей спиной, до поры до времени их услуги мне были не нужны.

– Попались, ребята! – рявкнул я и улыбнулся, наглядно и очень убедительно продемонстрировав подкорректированные зубки. – Лапы за головы, пасти закрыть, клыки спрятать, хвосты поджать!

Волки, ошалевшие от моего появления, замерли, уставившись на меня желтыми глазами. С одной стороны, перед ними была типичная лопоухая добыча, а с другой – зубы у этой добычи были такими, что она вполне могла бы превратиться в охотника. Видя это замешательство, я решил немного добавить.

– Выходить по одному! Шаг вправо, шаг влево приравнивается к попытке к бегству, и нарушитель подлежит немедленному покусанию!

Матерый волчара, судя по всему, вожак, сделал осторожный шаг по направлению ко мне и гулко зарычал, показывая свои клыки.

– Не скаль зубы – вырву, – спокойно предупредил я, разминая лапы в предвкушении драки. А в том, что она неизбежна, сомнений уже никаких не было.

Серые слишком долго беспредельничали в лесу, чтобы увериться в своей безнаказанности. Именно поэтому мне захотелось проучить их без применения колдовства. Одно цело, когда по мордам надавал какой-то залетный колдун, а другое – когда научил уму-разуму кролик. Думаю, что последнего они запомнят надолго.

Однако я с недавних пор стал до неприличия миролюбивым и именно поэтому еще раз обратился к серой уголовщине:

– В последний раз предлагаю сдаться, иначе, ввиду особой опасности вашей банды, придется пойти на поводу стойкого желания не держать себя в руках и навалять вам по полной. Что, не проходит мое предложение? Тогда понеслась!

Не дай бог вам хоть раз серьезно разозлить кролика! Никому мало не покажется. Без ложной скромности могу заметить, что я был хорош. Вы даже не представляете, какая машина для убийства получилась из озверевшего, чуть модифицированного, летающего любителя морковки и капусты. Я их закусал, задолбал, запинал, залягал и даже немного забодал. Конечно, уши – это вам не рога, но, во-первых, на рога у меня хроническая аллергия, а во-вторых, лоб, ежели он крепок, тоже в поле воин.

Минут через пять все было кончено. На поляне осталась гора выбитых клыков (а я предупреждал, что вырву, если не перестанут скалиться!), клоки окровавленной шерсти, два серых хвоста (просто я немного увлекся) и три лопоухих лесных жителя. Один побольше – это я, и два поменьше – это те бедолаги, с которых, собственно, все и началось. Уголовщина уносила свои лапы прочь, не разбирая дороги и скуля от боли, обиды и непонимания сути происходящего. Как вообще могло случиться, что в их лесу, на контролируемой ими территории на них могли наехать? Ничего не поделаешь, времена меняются, и рано или поздно обязательно начинается передел сфер влияния.

На этот раз они попали под мою сферу и должны были радоваться, что вообще остались живы. Несмотря на решительный настрой, я так никого и не загрыз до смерти. Но это было не из-за того, что я пожалел желтоглазых убийц, а просто из-за того, что их сроду немытые шкуры жутко воняли и кишели паразитами. Неприятно, знаете ли, брать такую пакость в рот, да к тому же еще и жевать. Ничего, они и так запомнят этот урок надолго.

Окинув довольным взглядом поле боя, я повернулся к спасенным. Возбуждение после драки еще не спало, и мне захотелось немного поразвлечься. Я сложил лапы; на груди, расправил плечи, уши, крылья и с самым суровым выражением на морде навис над притихшими собратьями.