Свобода и неволя - Вера Чиркова Страница 35

Теперь, когда Инквар своими глазами убедился, что тайные жесты их братства известны посторонним людям, он более не мог считать такое общение безопасным.

Лошади недовольно уворачивали головы от упряжи и пытались добраться до кормушек с недоеденным и честно заслуженным обедом, но Инквара это не остановило. Наспех оседлав животных, он почти забросил Лил в ее седло и поспешил покинуть негостеприимное заведение.

Пусть лошадки его простят, доедят еще свой овес, но позже, значительно позже. Когда их новый хозяин будет абсолютно уверен в собственной безопасности.

— Ну может, хоть что-нибудь объяснишь?! — взмолилась Алильена через час, когда ее спутник наконец решился сделать привал на берегу небольшой речушки, съехав для этого с дороги и с десяток минут пропетляв звериными тропами в зарослях прибрежного камыша.

— Потерпи еще немного, — сухо оборвал ее искусник, всматриваясь в заветный браслет, и не глядя махнул рукой на стену ярко-зеленых стеблей. — Иди погуляй, пока лошади пьют.

На кого-то другого Лил непременно обозлилась бы и начала придумывать, как отомстить понагляднее, а вот этому полуседому мужчине и слова сказать поперек почему-то теперь не могла. Особенно после того, как призналась во всех своих проделках и он смолк на целых полдня. Не произносил ни слова даже на коротких привалах, доставая из мешков припасы и устраивая крохотные костерки, чтобы слегка обжарить хлеб и мясо. Чай разогревал зельем и, отпивая понемногу обжигающий напиток, упорно смотрел на жидкие язычки пламени, больно царапая этим неподдельным безразличием израненную душу Лил.

Девушка всхлипнула от обиды, оступилась на кочке и тихо охнула, почувствовав, как падает в поблескивающую между пучков осоки ржавую воду. Едва удержалась на ногах и тут же расслышала шорох камыша в той стороне, откуда пришла.

Это кто-то чужой. Эринк никогда за ней не следит, мгновенно пришло понимание. Сразу высохли слезы и бесследно забылись обиды. Теперь в мозгу стучала только одна тревожная мысль: сколько вокруг нее врагов и знает ли о них искусник? Хотя он не может не знать… Алильена успела убедиться в бдительности и собранности своего бывшего хозяина и незыблемо верила в его сообразительность. Даже сильнее, чем верила раньше в мудрость и знания отца, хотя и не думала никогда, будто такое возможно.

Девушка подобралась и приготовилась бросить свое самое сильное оружие, стрелы энергии, как называл это папенька. «Он всему новому придумывал названия, чтобы не путаться после в разговоре», — настороженно оглядываясь, вскользь припомнила Лил. Как оказалось, незаметно для себя она забрела довольно далеко и, вероятно, именно поэтому не слышала никакого шума в стороне, где остались лошади.

Правильно Эринк считает ее обузой, огорченно вздохнула девушка, и тут из травы вывалился рыжеватый мохнатый комок. Бросился к Лил, пачкая ей сапожки мокрыми лапами, радостно повизгивая и блестя вишенками чуть выпуклых глаз.

Но уже через пару минут отступил и полез обратно в примятые камыши, словно показывая, куда нужно идти.

Несколько минут Лил почти крадучись пробиралась вслед за щенком, втайне надеясь, что нападение ловцов или ночников ей все же почудилось. И облегченно выдохнула, когда за очередным поворотом почему-то извилистой тропки перед ней открылась появившаяся на месте вырубленного камыша небольшая круглая полянка. Сочные стебли были сложены с одной стороны в виде низкой тахты и накрыты одеялами. На одной половине этого немудреного дивана, облокотившись на свой дорожный мешок, полулежал искусник, спокойно поглощая купленные по пути припасы.

— Нашел он тебя? — коротко глянув на Лил, неожиданно похвалил он щенка: — Хороший пес, сообразительный. Я мяса не дал, так он сам за тобой побежал. Вон там выход к воде, можно умыться. Только поспеши, а то я все съем.

Алильена растерянно захлопала глазами, не понимая, с чего Эринк вдруг разговорился, потом почти бегом ринулась в указанном направлении, пока у спутника не пропало хорошее настроение.

Но тот продолжил разговор лишь несколькими минутами позже, когда девушка уже с удобством устроилась на пышной лежанке и с аппетитом жевала чуть солоноватую ветчину, к которой у них были мягкий хлеб и холодная отварная картошка.

— Ты догадалась, с кем мы обедали в одной комнате?

— Сразу. Папенька о них рассказывал. Не поняла только, почему ты ему никакого знака не сделал? — искоса глянула на сотрапезника девушка и смолкла, ожидая объяснений.

Ведь неспроста же он завел об этом разговор?

— Когда человек попадает в неволю, — доев кусок, невесело усмехнулся Инквар, — он, как всем известно, проходит несколько кругов отчаяния. И чтобы выбрать слова или знаки, какие его утешат, а не ударят больнее кнута, нужно точно знать, на каком он круге. Осталась ли у него хоть крохотная надежда на лучшее будущее или он уже настолько упал духом, что может только проклинать всех, кому повезло больше. Вот этот черный показался мне дошедшим до самого дна безнадежности. Но я все же попытался бы подать ему знак, если бы не соглядатаи. Пленных искусников бароны стерегут бдительнее, чем сокровищницы, и не только ради их собственной ценности. Гораздо больше хозяева черных боятся мести, на которую неспособны свободные мастера. Доподлинно известно — снедаемый черными думами искусник просто не может создать защитный амулет или целительное зелье. Результат будет непредсказуем и зачастую опасен для тех, кто попытается ими пользоваться.

— Ты хочешь сказать… — не решилась произнести возникшее предположение Лил.

— Думаю, он хотел дать нам уйти, — нехотя буркнул Инквар. — Но не это главное. Как по-твоему, куда они направляются?

— Не знаю.

— Тогда посчитай. Раз отец учил тебя, ты не можешь не представлять, как иногда какое-то вроде бы небольшое происшествие вызывает волну совершенно закономерных событий. Вот событие первое. Ты сбежала из-под носа у двух с лишним десятков ловцов, и одновременно исчезли Ленс и ваша мать, хотя она служила Железному Густаву всего лишь приманкой и особой ценности для него никогда не имела. Зато ему нужны были вы с братом, и Корди отлично понимает — сбежать без помощи сообщников вам никогда бы не удалось. Несмотря на подлость, с какой Лавиния пользуется зельями и умениями вашего отца, я не таю на нее зла. Однако и добрых чувств не испытываю, так как подозреваю ее в сговоре с дядей. Не знаю, сама она на это решилась или каким-то образом на нее надавили, но, похоже, она собиралась отдать вас дядюшке. Боюсь, у нее была возможность подавать ему сигналы. Хотя, судя по ее самоуверенности, ваша мать могла попытаться играть на две стороны. Но нужно знать Корди, чтобы четко понимать — с ним такие шутки никогда не пройдут. Он и сам интриган, и советников держит под стать себе.

Алильена даже не пыталась сказать в защиту матери ни слова. Теперь она больше не оправдывала и собственные поступки. Понимание, какую лавину зла вызвало ее желание сбежать из дома, сдавливало сердце отчаянием и болью.

— Я тебя не ругаю, — хмуро глянул на побледневшую подопечную Инквар и отвел взгляд. — Но теперь моя самая главная задача — спасти Бланса и тех, кто ему помогал, вольно или невольно. И их семьи тоже. Корди умеет добиваться своей цели. Поэтому сейчас мы немного отдохнем, потом дадим лошадям зелье и очень быстро поедем к людям, которые смогут послать Блансу сигнал. Надеюсь, сидящие в Трааге шпионы еще не успели его поймать, все же за него вся городская стража.