Воин кровавых времен - Р. Скотт Бэккер Страница 35

— Нет. Я уверена, что мы не виделись.

— Но как же… Да! Ты… проститутка. — Он обворожительно улыбнулся. — Шлюха.

Эсменет огляделась по сторонам.

— Я понятия не имею, о чем вы говорите.

— Колдун и шлюха… Пожалуй, в этом есть некое странное соответствие. Если учесть, сколько мужчин вылизывали тебе промежность, пожалуй, неплохо припасти одного с магическим языком.

Эсменет ударила его — точнее, попыталась. Рыцарь перехватил ее руку.

— Сарцелл, — прошептала она. — Сарцелл, пожалуйста… Она почувствовала, как его пальцы скользнули по внутренней стороне ее бедра, следуя какой-то немыслимой линии.

— Как я и сказал, — пробормотал он тоном, который она сразу узнала. — Корыто одно.

Эсменет оглянулась на костер и увидела, что Ахкеймион, хмурясь, смотрит туда, куда она ушла. Конечно, он ничего не видит в темноте — таково вероломство огня, освещающего небольшой круг и делающего весь остальной мир еще темнее. Но мог Ахкеймион это видеть или не мог, значения не имело.

— Нет, Сарцелл! — прошипела она. — Не… «…здесь».

— Нет, пока я жива! Ты понял?

Она чувствовала его жар.

« Нет-нет-нет-нет…»

Тут раздался другой, более звучный голос:

— Какие-то проблемы?

Развернувшись, Эсменет увидела, как из рощи вышел князь Келлхус.

— Н-нет. Ничего, — выдохнула Эсменет, с изумлением осознав, что ее рука свободна. — Господин Сарцелл испугал меня, только и всего.

— Она говорит охотно, — сказал Сарцелл. — Но то же самое делает большинство женщин.

— Вы так думаете? — отозвался Келлхус и подошел вплотную, так что Сарцеллу пришлось поднять взгляд. Келлхус смотрел на рыцаря. Держался он спокойно и даже несколько рассеянно, но в его поведении чувствовалась неумолимая, непреклонная решимость, от которой у Эсменет бешено заколотилось сердце. Ей захотелось кинуться прочь, не разбирая дороги. Неужто он слушал? Неужто он слышал?

— Возможно, вы правы, — бесцеремонно заявил Сарцелл. — Большинство мужчин тоже говорят легко.

На миг воцарилось неловкое молчание. Что-то в душе Эсменет требовало заполнить это молчание, но ей не хватало воздуха, чтобы заговорить.

— Ну что ж, я вас покину, — объявил Сарцелл.

И, небрежно поклонившись, он размашисто зашагал обратно к костру.

Оставшись наедине с Келлхусом, Эсменет облегченно вздохнула. Рука, сжимавшая ее сердце мгновением раньше, исчезла. Эсменет взглянула на Келлхуса и мельком заметила Небесный Гвоздь над его левым плечом. Князь казался призраком, сотканным из золота и тени.

— Спасибо, — прошептала она.

— Ты любила его?

У Эсменет защипало глаза. Ей почему-то даже в голову не пришло просто сказать «нет». Князю Анасуримбору Келлхусу невозможно было солгать. Вместо этого Эсменет сказала:

— Пожалуйста, не говорите Акке.

Келлхус улыбнулся, но в глазах его по-прежнему стояла глубокая печаль. Он протянул руку, словно собираясь коснуться щеки Эсменет, — но уронил ее.

— Пойдем, — сказал он. — Ночь заканчивается.

Держась за руки с настойчивостью юных влюбленных, Эсменет и Ахкеймион брели через кусты, выбирая подходящее местечко для сна. Они нашли ровный пятачок на опушке рощи, неподалеку от утеса, и расстелили там свои циновки. Они улеглись, тяжело дыша и постанывая, словно старик со старухой. Ближайшее к ним железное дерево недавно засохло, и теперь его алебастровый силуэт застыл на фоне неба искривленной рукой. Эсменет принялась разглядывать созвездия сквозь ветви. Ее тяготили мысли о Сарцелле и воспоминание о гневных словах, брошенных Ахкеймионом.

«От конца света не убежишь!»

Как она могла быть такой дурой! Чтобы шлюха посмела ставить себя на одну доску с ним! Он ведь — адепт Завета! Каждую ночь он теряет любимых, каких она даже вообразить не может, не то что самой стать достойной их. Она слышала его крики. Слышала, как он лихорадочно бормочет что-то на неведомых языках. Видела, как его взгляд теряется в древних галлюцинациях.

Она же знала это! Сколько раз она удерживала его во влажной тьме?

Да, Ахкеймион любил ее, но любовь Сесватхи была мертва.

— Я тебе когда-нибудь рассказывала, — спросила Эсменет, содрогнувшись от этой мысли, — что моя мать умела читать по звездам?

— Это опасно, особенно в Нансурии, — отозвался Ахкеймион. — Разве она не знала, какая кара за это грозит?

Запрет на астрологию был таким же строгим, как и на колдовство. Будущее слишком ценно, чтобы делиться им с людьми низших каст. «Лучше быть шлюхой, Эсми, — говаривала мать. — Камни — всего лишь далеко бьющие кулаки. Лучше быть побитой, чем сожженной…»

Сколько лет ей было тогда? Одиннадцать?

— Знала, потому и отказалась учить меня…

— Она была мудрой женщиной.

Задумчивое молчание. Эсменет боролась с необъяснимым приступом гнева.

— Акка, как ты думаешь, они действительно знают будущее? Ну, звезды?

Короткая пауза.

— Нет.

— А почему?

— Нелюди считают, что небо — это бездонная, бескрайняя пустота…

— Пустота? Но как такое возможно?

— Более того, они считают, что звезды — это далекие солнца.

Эсменет хотелось рассмеяться, но потом она увидела — словно вдруг взглянула сквозь отражение в воде — как небесное блюдо тонет в невозможной глубине, как пустота громоздится на пустоту, бездна на бездну, и звезды — не солнца! — висят, словно пылинки в луче света. У нее перехватило дыхание. Странным образом небо превратилось в зияющую дыру. Эсменет безотчетно ухватилась за траву, будто стояла на краю обрыва, а не лежала на земле.

— Как они могут так считать? — спросила она. — Солнце ходит вокруг мира. Звезды движутся кругами вокруг Гвоздя.

Тут ей вдруг пришло в голову, что и сам Небесный Гвоздь может быть еще одним миром, одним из тысячи тысяч солнц. В таком небе все может быть!

Ахкеймион пожал плечами.

— Предполагается, что им это рассказали инхорои. Что они приплыли сюда со звезд, которые на самом деле солнца.

— И ты им веришь? Нелюдям? Потому и не думаешь, что звезды прядут наши судьбы?

— Я им верю.

— Но при этом ты веришь, что будущее предрешено…

В воздухе сгустилось напряжение; трава сделалась колкой, словно проволока.

— Ты веришь, что Келлхус — Предвестник.

Эсменет осознала, что все время говорит о Келлхусе. О князе Келлхусе.

Краткий миг тишины. Смех среди разрушенных стен — Келлхус и Серве.