Возвышение Хоруса - Дэн Абнетт Страница 35

– Это и есть морнивальцы? – спросила Киилер, не переставая щелкать пиктером.

– Первый капитан Абаддон, капитан Торгаддон, капитан Аксиманд и вместе с ними капитаны Седирэ и Таргост, – едва дыша, Эмонт перечислил всех пятерых.

– Который из них Абаддон? – спросила Киилер, снова нацеливая пиктер.

Локен опустился на колени.

– Не стоило… – заговорил он.

– Он хотел, чтобы все было сделано по правилам, – перебил его Торгаддон. – Люк?

Люк Седирэ, капитан Тринадцатой роты, вынул лист гербовой бумаги, на котором был записан текст особой клятвы.

– Я послан, чтобы тебя выслушать, – сказал он.

– А я присутствую, чтобы засвидетельствовать обет.

– А мы пришли, чтобы поддержать твой дух, – добавил Торгаддон.

Абаддон и Маленький Хорус усмехнулись.

Ни Таргост, ни Седирэ не были «сыновьями Хоруса». У Таргоста, капитана Седьмой роты, было плоское лицо с глубоким шрамом поперек брови. Люк Седирэ, участник многих войн, был улыбчивым, озорным симпатичным блондином с яркими голубыми глазами. Его рот постоянно оставался полуоткрытым, словно он собирался что-то откусить.

Седирэ поднял гербовый лист.

– Гарвель Локен, сознаешь ли ты свою роль в этом деле? Обещаешь ли доставить своих солдат к месту сражения и вести к славной победе, вне зависимости от мощи и мастерства противника? Клянешься ли ты сокрушить мятежников Шестьдесят Три Девятнадцать, невзирая на их сопротивление? Клянешься ли ты быть достойным Шестнадцатого Легиона и Императора?

Локен положил руку на болтер, поднесенный Таргостом.

– Клянусь этим оружием, – произнес он.

Седирэ кивнул и протянул лист с клятвой Локену.

– Убивай ради живых, брат, – сказал он, – и мсти за мертвых.

После этих слов он повернулся и ушел. Таргост убрал болтер и последовал за ним.

Локен поднялся на ноги и спрятал листок с клятвой под клапан на правом наплечнике.

– Делай свое дело, Локен, – сказал Абаддон.

– Хорошо, что ты мне это сказал, – невозмутимо ответил Локен. – А то я собирался провалить операцию.

Сбитый с толку Абаддон промолчал. Торгаддон и Аксиманд расхохотались.

– Он уже наращивает толстую шкуру, Эзекиль, – хихикнул Аксиманд.

– И ты клюнул на эту удочку, – добавил Торгаддон.

– Знаю, знаю, – буркнул Абаддон, поглядывая на Локена. – Не подведи своего командира.

– Разве я могу? – откликнулся Локен и шагнул к своему штурмкатеру.

– Наше время истекло, – раздался голос Эмонта.

Киилер это не огорчило. Последний пикт получился потрясающим. Члены Морниваля, Седирэ и Таргост вокруг коленопреклоненного Локена.

Эмонт вывел летописцев с погрузочной палубы на соседнюю, обзорную палубу, поблизости с пусковым шлюзом, откуда они могли наблюдать запуск штурмкатеров. Вслед уходящей группе понесся нарастающий вой мощных машинных двигателей, разогреваемых перед запуском. По мере того как летописцы двигались по длинному туннелю, соединявшему два помещения, и толстые люки, один за другим, закрывались за их спинами, рев двигателей становился все тише.

Одна из стен обзорной длинной палубы целиком состояла из армированного стекла. Внутреннее освещение приглушили до минимума, так что можно было рассмотреть, что происходит в темноте космоса.

Зрелище было впечатляющим. Наблюдатели расположились как раз над разверстой пастью взлетно-посадочной палубы; колоссальный пусковой люк по всей окружности мерцал яркими направляющими огнями. Выше люка зубчатым силуэтом готического замка нависала громада основной части флагманского корабля. Внизy простиралась бескрайняя бездна.

Поблизости мелькали небольшие вспомогательные суда и грузовые модули; некоторые из них направлялись на поверхность планеты, остальные – к другим кораблям экспедиционной флотилии. С обзорной палубы можно было увидеть сразу пять судов. Узкие длинные чудовища стояли на высоком якоре в нескольких километрах от флагмана. На таком расстоянии можно было рассмотреть только силуэты, но прячущееся за планету солнце образовало вокруг их ребристых туш неяркое золотистое свечение.

Еще ниже проплывала планета, на орбите которой они находились. Шестьдесят Три Девятнадцать. Сейчас под флагманским кораблем стояла ночь, но в том месте, где побывали терминаторы, осталась дымная светящаяся дуга остаточной радиации. Кроме того, в сплошном черном покрывале Киилер различала неяркое мерцание городских огней.

Но каким бы впечатляющим ни было это зрелище, делать снимки было бы пустой тратой времени. Толстое стекло и значительное расстояние слишком ослабляли разрешающую способность пиктера.

Она отыскала местечко в стороне от остальных и начала пересматривать уже отснятые кадры, попутно добавляя к ним коротенькие пояснения.

– А можно, я посмотрю? – раздался чей-то голос.

Киилер подняла голову и, прищурившись в сумрачном помещении, узнала говорившего. Им оказался верховный итератор Зиндерманн.

– Конечно, – ответила она, поднялась на ноги и повернула портативный экран к итератору, чтобы он мог увидеть пикты, в то время как Киилер переключала аппарат с одного снимка на другой.

Итератор с любопытством вытянул шею.

– У вас замечательный глаз, госпожа Киилер. О, а это особенно удачный снимок. Видно, как тяжело приходится команде палубных рабочих. Кадр поражает своей правдивостью и объективностью. К сожалению, большая часть попадающих в исторический архив снимков слишком официальна и далека от реальности.

– Мне нравится снимать людей, когда они об этом и не подозревают.

– А это просто великолепно! Вы отлично выбрали момент для съемки Гарвеля.

– Вы знакомы с ним лично, сэр?

– Почему вы об этом спросили?

– Вы назвали его по имени, а не по фамилии или занимаемой должности.

Зиндерманн улыбнулся собеседнице:

– Мне кажется, я могу считать капитана Локена своим другом. Во всяком случае, мне хочется так думать. Когда имеешь дело с Астартес, невозможно ничего знать наверняка. Они очень странно строят свои отношения со смертными, но мы провели немало времени вдвоем и обсудили кое-какие проблемы.

– Вы его наставник?

– Учитель. Это очень разные понятия. Я знаю многое из того, что ему неизвестно, так что в состоянии расширить его кругозор, но я не претендую на то, чтобы оказывать на него влияние. Ох, госпожа Киилер! Он замечательный! Я бы сказал, что он – лучший!

– Мне тоже так показалось. Я была просто очарована.

– Вы сделали прекрасный снимок: они все собрались вместе, и Гарвель так смиренно преклонил колени, да еще вся сцена на фоне ротного знамени…