Отмеченная - Мария Печурина Страница 35

Почему я думаю о нем? Почему не могу забыть? Сама же ступила на скользкую дорожку. Только тогда была уверена, что все будет просто. Я полный профан по части чувств. Наверное, Влад тоже.

Нужно было признаться ему, что я не Анна, сразу же, как и советовал отец. А теперь уже… поздно. Да и страшно до одури. Если поначалу все казалось простым и понятным, то чем дальше все заходило, тем сложней становились грани нашего общения. После близости я уже не могла думать рационально. Хотелось просто быть рядом с волком. Наваждение какое-то.

Мне было страшно ему признаться. Вот истинная причина моего молчания. Страшно, что Влад разозлится, что прогонит и больше никогда не приблизится. Он и сейчас не приблизится…

Вздыхаю, понимая, что все стало слишком сложным. Неужели так ощущается… влюбленность? Безответная ли? Не знаю. Влад ни разу не сказал о том, что что-то ко мне испытывает. Не хотел отпускать. Хотел, чтобы я осталась, но в роли кого? Девочки для утех? Наверное, у альфы были проблемы с противоположным полом. Ведь не каждый сможет терпеть давление его силы. Я могла…

Все логично. Пара, пусть и нелюбимая, для рождения наследников, а я для утех.

Нет. Это неправильно. Как бы я не тянулась к волку, лучше оставить все как есть. Время лечит.

Может, зря я так поступила?

Нет!

Гоню от себя эту предательскую мысль. Проведенное с Владом время было не зря. Лучшее время моей жизни. Будет, что вспомнить.

Хмыкаю и наконец-то поднимаюсь с постели.

* * *

Время стало казаться резиновым. Дни тянутся бесконечно долго. Не знаю, чем себя занять.

Анна целыми днями проводит в комнате. Лишь пару раз отправлялась погулять в сад. И оба раза пыталась заговорить со мной. Не вышло. Я сопровождала сестру, но общаться с ней мне совершенно не хотелось.

Герман должен приехать со дня на день. Жалко волка. Если Анна не поймет, что теряет больше, чем может получить, так и будут мучиться. И отец, видимо, еще не решил, как лучше поступить — надавить на дочь или же дать время все обдумать. Вижу, что Игорь Борисович уже остывает. Вот и сегодня Анна вышла к обеду в столовую.

Моя мачеха, чтобы заполнить тишину за столом, рассказывает о последних новостях в стае. Будто альфа и так о них не знает. Я слушаю в пол уха. Все те же проблемы. Все как обычно.

Волчицу, кажется, особо и не волнует, что ее мало, кто слушает. Отец задумчиво кивает. Анна равнодушно смотрит в окно. Младший брат с хмурым видом жует картошку. И даже Святослав сегодня не улыбается. Видать, получил нагоняй от отца.

— А еще, — Светлана бросает на меня мимолетный взгляд, будто понимает, что говорить лучше не стоит, но раз уже начала, нужно закончить, — везде судачат о скором обряде в северной стае. Говорят, альфа нашел себе невесту. Чужих брать не стал. Выбрал из своей стаи, как и хотел.

Я не открываю взгляда от тарелки. Делаю вид, что мне совершенно безразличны услышанные новости. Как бы не так…

— Агнес, с тобой все в порядке? — раздается спустя несколько минут от Светланы. Можно было бы подумать, что это издевка, но зная эту волчицу, могу сказать, что она на такое не способна. Добрая, милая женщина. И меня растила как дочь… Насколько я ей это позволяла.

— Все отлично, — стараюсь изобразить равнодушие.

— Ты в последние дни бледненькая, — не унимается самка. — Ничего не болит? Не тошнит?

Впервые за весь обед смотрю прямо ей в глаза. Понимаю, на что она намекает, но я не беременна.

— Со мной все хорошо. Просто усталость.

— Если что ты всегда можешь ко мне обратиться…

— Я помню. Спасибо.

Терпеть это и дальше выше моих сил, поэтому я встаю из-за стола, благодарю за трапезу и удаляюсь.

— Я переживаю за нее, — произносит тихо Светлана, думая, что я уже не слышу.

— У нас всех была непростая неделя, — отвечает отец. — Все наладится.

* * *

Бездействие — самое ужасное для меня. Поэтому уже к вечеру я оказываюсь там, где была ни один раз до этого. Берег реки Мунте.

Я все жду, что вот-вот нахлынут воспоминания, что вспомню хоть пару новых минут, но тщетно. Нет даже намека на те чувства, что я испытывала в северной стае.

Еще раз прохаживаю вдоль берега. Вот на этом самом месте меня и нашли волки стаи. Как я выжила в холодной воде, неизвестно. Как я вообще могла выжить в реке, где камнями усеяно все дно? У меня была травма головы. Видимо, я все же приложилась об один из булыжников, а должна была свернуть себе шею, еще при падении. Странно…

Прокручиваю на пальце то самое колечко, что было со мной все эти годы. Почему Егор сказал, что оно содержит частичку тьмы? Может, Влад ее видел? Снимаю серебряный ободок с пальца и рассматриваю узор, что идет по внутренней стороне кольца. Чем-то он неуловимо напоминает узор татуировки, что сделана на груди Влада. Значит, и вправду они связаны.

Возвращаю кольцо на палец и, окинув еще раз взглядом реку, решаю возвращаться назад. Нужно найти себе занятие.

* * *

— П-с-с! Потеряшка! — зовет меня Святослав. Хотела бы сказать, что шепотом, но эта детина даже тихо громыхает как грозовое небо.

— Чего тебе? — засунув руки в карманы куртки, подхожу к брату, который прячется за углом гаража.

— Где была? — расплывается в улыбке, на что мне остается лишь закатить глаза.

— А ты чего играешь в шпиона? — окидываю волка взглядом.

— Дело есть, — становится серьезным на мгновение, а потом осклабивается еще шире. — Тебе понравится.