Крах фальшивых богов - Кларисса Рис Страница 34

— Димарид, я тебя не сильно отвлекаю? — Алексис проскользнула на кухню и уставилась на гору писем передо мной.

— Если это что-то срочное, то для тебя у меня всегда есть время, — я кивнул на свежесваренный кофе, дымившими в чашке.

— Я не займу у тебя много времени, просто этот вопрос уже несколько часов не дает мне покоя, и нужно, чтобы ты тоже на это взглянул, — девушка протянула мне вскрытый конверт.

Приняв из рук девушки послание, я осторожно развернул конверт и вчитался в короткие строки, нацарапанные кривым почерком. «Завтра в три часа в Хилон-Волт. Только попробуй не прийти, сверну твою тупую голову». Оригинально ничего не скажешь, сразу видна вся полнота высокоморальных чувств и любовных порывов. Хоть в рамочку вставляй и выставляй в музеях, как пример для будущих поколений. Ну, собственно, чего я еще ожидал от нахального юнца из золотой молодежи, не проработавшего и дня? Такие с детсва привыкли получать все по первому же требованию и совершенно не понимают, как устроен этот мир.

— Признаться честно, нечто подобного я и ожидал от твоего горе мужа, — стянув с носа очки, я отложил дела в сторону.

— Да, это понятно и не вызывает вопросов, Фил никогда не думает о последствиях совершенных действий, — покачала головой Алексис. — Просто я удивлена тому, что он изменился и стал еще более неадекватным. В Академии, когда все это только начиналось, для меня он казался не столь опасным. Последней соломинкой, за которую можно ухватиться. Власть церкви в этом мире была безграничной и сын архиепископа, объявивший меня на всю страну своей «Грацией», предел мечтаний для сироты из приюта, не понимающей ничего в политике и каверзах сильных мира сего. Печально это признавать, но я повелась, как последняя дура.

— В этом нет твоей вины, — постарался я успокоить собеседницу, — любая на твоем месте искала бы защиты и сильного плеча. Знал я, конечно, одно исключение из правил, но боюсь нашего пропавшую без вести президента мы тут не встретим. Так выкручивалась ты как могла и не самым глупым способом. Так что не надумывай лишнего.

— Это все настолько тяжело? — она заглядывала мне в глаза так преданно и трепетно, что сердце замирало.

— Что именно? — боясь спугнуть наваждение, я старался не повышать голоса.

— Я понимаю, что спрашивать такое бестактно, — она немного зарделась, — но каков было быть первой женщиной президентом в истории нашей страны. Вы же наверняка знали ее лично, или по крайней мере пересекались. Я хочу понять, смогу ли понести на своих плечах такое бремя ответственности.

— Для нее это было непросто, даже готовясь к такому повороту событий практически с детства, Алла, не могла ожидать только одного, — я запнулся ненадолго. — Одиночества.

— Да, я читала в газетах, что она предпочла собственной семье карьеру, — задумчиво покачала головой собеседница.

— Это неправда, — горько усмехнулся я, — она хотела детей и мужа. Вот только мало кто готов находиться в тени столь сильных женщин. Это непростая ноша, как я тебе уже говорил и вынести такое не каждому дано. Так что это ложь, она не забывала о семье, просто не нашлось мужчины, готового подставить плечо, даже такой сильной леди, как она.

— Получается, я боюсь не самой ответственности, а просто из-за того, что опять останусь одна, — синие глаза подернулись поволокой не выплеснутых переживаний. — Это так же, как в детстве, когда у меня не было ничего и я могла только надеяться на благоприятный исход.

— Ты слишком много думаешь, — подбадривающе улыбнулся ей. — Пока я с тобой, тебе нечего бояться. Я не оставлю тебя в одиночестве разбираться с грузом нелегких решений. Если надо будет, то я переверну этот мир верх тормашками. Главное не сомневайся в себе и принятых тобой решениях. Они ведут нас по жизни и указываю правильное направление.

— Просто это все так тяжело и страшно, словно я задыхаюсь в темноте, — передернув плечами, она немного ссутулилась, словно прячась от внешнего мира.

— Пока ты не научишься принимать саму себя такой как ты есть, страх не оставит тебя, — я старался говорить как можно убедительнее.

— Это не совсем страх, я словно задыхаюсь, обреченная на вечные скитания в пустоте и одиночестве, — она открылась мне, медленно, но верно.

— Алексис, обещаю тебе, я приложу все силы для того, чтобы не оставить тебя в одиночестве, — поднявшись, я прижал ее к себе. — Тебе просто надо потерпеть еще чуть-чуть. Мы вырвем тебя из лап этих психов.

— Я не хочу с ним встречаться, не хочу видеть его лицо, не хочу слышать голос, — девушка едва не плакала в голос. — Мое единственное желание, чтобы они наконец-то от меня отстали и мне не пришлось каждое утро в страхе просыпаться и думать, смогу ли я встретить полночь. Это слишком тяжело.

— Посмотри на меня, прошу, не отталкивай и рассказывай все, о чем думаешь, — я осторожно гладил ее по голове. — Клянусь тебе, я решу все проблемы. Тебе не нужно встречаться с мужем или пытаться казаться сильнее, чем есть на самом деле. Просто будь собой и люди за тобой пойдут

— Но тогда мы не сможем победить, если я перестану быть знаменитым образом с картинки, — хлюпнула носом Алексис и уткнулась в мое плечо.

— Тут ты совершенно не права, — тихо произнес ей в макушку. — Алла подкупала тем, что была настоящей. Знаешь какое прозвище у нее было среди политиков? Фея. Представляешь, сказочное существо с крылышками. Такая добрая и воздушная, красивая и прекрасная. Но знаешь, что происходило, когда эта фея злилась? Любой неугодный мог саморучно капать себе могилу. Она была настоящей, не щадила никого и жило лишь для страны.