Ментор черного паука - Нина Малкина Страница 34

Мои подруги уже примеряли тиали, которые показывал им удивительно высокий рудвик в цветастом берете.

— Посмотрите, какая красота! — Сирена приложила к груди вытянутую пустую колбу, вдоль которой спускали свои бутоны серебряные лилии. — И так мне подходит!

— Прекрасный тиаль, искусная работа, лу-лу. Всего восемь сотен лирн, — рекламировал свой товар продавец. — Очень подходит студентке-леди, лу-лу.

Фиди разгребала сваленные в одну кучу и переплетённые цепочками тиали под надписью «распродажа». Кажется, она даже успела распутать парочку. Лоним стоял у дверей, прислонившись плечом к стене, и скучал. Я быстро смекнула, что покупать в этом магазине ничего не буду, поэтому присоединилась к другу.

— В Фарелби сейчас собирают урожай яблок, — сказала я, наблюдая, как Фиди примеряет уже пятый тиаль. — Жаль, что мы не принимаем в этом участие.

— Да, во дворе у старосты были самые вкусные, — охотно поддержал мои воспоминания Лоним. — Помнишь, как меня однажды чуть не поймали?

— Тебя поймали! — поддразнила я. — Ты всегда не поспевал за мной. И как только тебя взяли на факультет стихии огня?

— Омен считает меня отличным парнем, — ответил Лоним. — Мы с ним неплохо поладили.

Тиаль на его груди не отличался никакими особыми украшениями. Пламя лизало прозрачные стенки, танцуя вокруг маленького меча. Это было так непривычно: мой родной Лоним, и вдруг — маг стихии Омена! И наверняка он умеет этой стихией пользоваться.

— Твой тиаль горячий? — поинтересовалась я.

— Можешь потрогать, — рассмеялся друг.

На ощупь тиаль оказался обычной гладкой стеклянной колбой. Разве что чуть нагретой от тепла тела Лонима.

— Я помню эти часы, — он заметил подарок Ганса Рилекса. — Кажется, они лежали в папиной лавке всю мою жизнь. Спешат на пять минут.

— Точно, — подтвердила я. — Твой отец подарил мне их. Чуть не забыла! Он передал тебе какие-то детали для твоих изобретений. Лежат у меня в сумке в академии.

— Вот это очень хорошая новость! — обрадовался Лоним, но моментально скис: — Юна, насчет твоего отца…

— Не надо, — остановила я друга. — Поверь, маленькая Юна наслушалась сочувствий в Фарелби. Я знаю, что твои — самые искренние, но давай сделаем вид, что ты их высказал, а я — приняла?

— Мне тоже так больше нравится, — согласился Лоним.

Он знал меня, как самого себя, поэтому все свои мысли рядом с ним я могла высказывать вслух. Он был единственным, с кем не обязательно было быть вежливой.

— Мы выбрали, — радостно сообщила Фиди. — Юна, как тебе?

На мой взгляд, этот тиаль мало чем отличался от пары десятков тех, что Фидерика примеряла до этого. Обыкновенная ребристая колба на тонкой цепочке. Некрупная крышка расширялась в Иверийскую корону, правда, из простой тусклой стали.

— Тебе очень идёт, Фиди, — похвалила я.

— И правда, очень, — торопливо подтвердил Лоним. — Идём обратно в академию?

Фидерика довольно кивнула, пряча будущий тиаль в мешочек на поясе, и потянула к выходу увлечённую Сирену.

Прохожих подгонял холодный порывистый ветер, гуляющий по мощёной улице. Люди кутались в плащи, плотнее запахивали накидки и исчезали в плотном тумане. Хмурый Кроуниц прятал в белёсой мгле окружающие скалы, колол нас мелким дождиком и пронизывал сыростью. Мы накинули капюшоны и двинулись вдоль сплошных двухэтажных домов в сторону отделения транспортной компании, которым здесь называли обычное стойло. Угрюмые строения нависали над нами с двух сторон, хлопали ставнями и звенели вывесками.

Меня заинтересовал щит с Иверийской короной, немного проржавевший, но самый настоящий. Под характерной вывеской красовалось название: «ОружейНОРМ». Я даже замедлила шаг, пытаясь заглянуть в решётчатое окно оружейного магазина. Любопытно было бы посмотреть боевые луки. Такие, из которых стреляют не в белок. Но подруги уже ушли вперёд и я поспешила догнать их. Лоним шагал рядом, пряча руки в карманах плаща. Погода была промозглая, и мы торопились добраться до капранов, что отвезут нас в тёплые стены академии. Вдруг впереди идущая парочка остановилась напротив одной двери.

— О нет! — простонал Лоним.

— Мы обязательно должны сюда зайти! — обернулась Сирена. — Юна, пойдём!

Ветер раздувал её капюшон и прятал за тканью лицо. Хорошо был виден только вышитый спереди зелёный крылатый символ Кроуницкой академии. Я проследила за направлением взгляда подруги. Вывеска гласила: «Дамские туалеты». Я догадалась, что речь идёт не об отхожих местах, но всё равно скривилась.

— Вообще-то мы пришли за тиалем, — напомнил Лоним. — И мы его уже купили.

— Не будь занудой, — сморщила носик Сирена. — Неизвестно, когда ещё раз получится сюда выбраться.

— Ну, хорошо, — разрешил Лоним. — Я подожду на улице.

— Как будто мне нужно твоё разрешение! — Сирена уже поднялась на низкое крыльцо и скинула капюшон. — Юна, ты идёшь?

— Я, пожалуй, тоже подышу свежим воздухом, — попыталась отвертеться я. — Платья — это не моё.

К счастью, девушки не стали настаивать.

— Просто ты ещё не подобрала свой фасон. — Фиди толкнула дверь в лавку. — А это очень важно.

— Да, у меня просьба! — крикнул вслед Лоним. — Вы не могли бы захватить оттуда пару чулок? Непрозрачных. Лучше чёрных.

— Извращенец, — заключила Сирена и скрылась в здании.

— Ты же не собираешься наказывать местных торговцев фруктами? — спросила я Лонима, когда мы остались наедине.

По улице проехали двое всадников на капранах и свернули на какую-то узкую улочку. Нас обдало сильным потоком ветра, и я придержала свой капюшон. От ледяного порыва я вздрогнула и хлюпнула носом. Ранняя осень на севере была непривычно холодной.

— Почти, — улыбнулся Лоним. — Завтра праздник семи стихий. День, когда можно узнать, чего ты стоишь на самом деле. Показать, что ты умеешь. В первую очередь — самому себе. Понимаешь, те разрывные стрелы, с которыми ты уже знакома, это моё изобретение. Я вкладываю в маленькую искру магическую силу, которая активируется при ударе и расширяется. И происходит…

— Взрыв, — вспомнила я.

— Я убеждён, что смогу впечатлить магистра Фаренсиса. Он, как и я, интересуется новыми видами оружия и наукой. Магией механизмов, — увидев моё замешательство, пояснил Лоним. — И ещё хочу показать свои способности магистру Десенту. Он только приехал, первый год в академии, но уже успел заслужить уважение студентов. Говорят, до этого он служил в армии Квертинда.

— Разве нельзя сделать это на занятиях? — спросила я. — И для чего тебе маскировка?

Из-за скал, словно издеваясь, выглянуло холодное солнце. Тусклые лучи его совсем не грели, но хорошо осветили покрасневшие кончики ушей Лонима.

— Это совсем другое, Юна, — взволнованно пояснил мой друг. — Я хочу, чтобы меня запомнили. Только, боюсь, такое представление не всем может понравиться. Надалия Аддисад против демонстрации боевых видов магии на этом празднике. Она очень боится за своих студентов. Не знает, что опасности нужно смеяться в лицо.