Отпусти свою волчицу - Лёка Лактысева Страница 34

– Стаи? – переспросила девушка, с трудом удержавшись от иронии.

Она и раньше слышала от Берта и Рома это слово, но сейчас оно прозвучало как-то особенно громко и резануло ей слух.

– Да. Стая, или клан. Мы называем себя Неуязвимые.

– Судя по тебе, не такие уж вы и неуязвимые, – не удержалась от шпильки Кристина. – Послушай, Ром. Вы же люди! Пусть даже со второй ипостасью. Вам самим не странно называть себя стаей?

– Нет, не странно. Стая – это большая семья. Община. Мы, члены клана, не просто живем рядом. Мы едины. Мы помогаем друг другу, подчиняемся нашему вожаку, самому сильному альфе, вместе решаем многие вопросы и отмечаем праздники… Это как большой сплоченный коллектив! И, если бы ты захотела, то смогла бы стать одной из нас…

Ром говорил горячо, страстно. Он открыл глаза, наклонился вперед и даже, кажется, немного порозовел. Кристина поняла, что клан для Ромуальда и правда много значит. Что он относится к членам стаи как своей семье.

Насмехаться над этим Кристина не могла и не хотела. Ее сердце затопило горькое сожаление: если бы мама Лена не увезла ее, Кристину, из стаи отца – в пятнадцать лет она не осталась бы сиротой, не оказалась бы в детском доме. Даже если не отец, то другие члены родного клана взяли бы на себя ответственность за нее, продолжали бы растить, помогли бы встать на ноги…

Теперь ей предлагают стать членом другой семьи. Большой и, судя по отношениям Рома и Берта, по-настоящему дружной.

Но тогда…

Тогда она уже наверняка не сможет вернуться в Москву, к привычной жизни.

А хочет ли она возвращаться?

Девушка впервые задала себе этот вопрос и тут же ужаснулась: неужели она все-таки поддастся на эти сладкие разговоры, которыми потчует ее Ромуальд? Неужели отступится от своего, купится на обещания, которыми так щедро разбрасывается альфа?

– Так что? – вернул девушку из задумчивости Ромуальд. – Согласна познакомиться с моими родителями?

– И как ты меня им представишь? В качестве кого? – Кристина встала напротив Ромуальда, упёрла сжатые кулачки в бока, сощурила подозрительно глаза.

– Я мечтаю представить тебя всем как свою невесту, Крис, но знаю, что ты не согласишься. Поэтому – выбирай сама. Я приму любое твое решение.

Ромуальд был так непривычно кроток, что Крис просто не верила своим глазам, да и ушам тоже. «Вот же волк! В овечьей шкуре!» – глядя на мужчину, подумала она.

– А какие у меня есть варианты? – принялась рассуждать вслух, прекрасно зная, что своими выпадами еще больше заденет Ромуальда. – Недоволчица? Похищенная против воли пленница?

– А ты жестока, Крис. –  Ром покачал головой, потер морщинку между бровей. – Ты – гостья. Просто гостья. Не хочешь считаться моей гостьей – можешь считать себя гостьей Ребекки. Думаю, она возражать не станет.

В этот раз Кристина извиняться не стала, но и злорадствовать на тему «правда глаза колет» тоже передумала. Оборотню удалось смутить ее: жестокой быть Кристине совсем не хотелось даже по отношению к своему похитителю.

– Кстати, кто она – Ребекка? – перевела разговор на давно интересующую ее тему. – Знахарка? Шаманка?

– Можно считать и так, – кивнул Ромуальд. – Хотя мы, оборотни, считаем ее жрицей Луноликой богини.

– Богини? – Кристина не сумела скрыть скептической ухмылки. – Это что еще за дикарские верования?

– Однажды… я надеюсь… ты поймешь и почувствуешь прикосновение Луноликой. – Ром был необычайно серьезен. – Это люди погрязли в неверии. А мы, оборотни, чтим Мать всех волков.

Кристина снова устыдилась – в самом деле: кто дал ей право насмехаться над чужой верой? Правда, допустить мысль о том, что сама она обратится в эту веру, Кристина была совсем не готова.

Пока она молчала, переваривая услышанное, из сеней донесся топот, хлопанье дверей. Похоже, оставшиеся на улице мужчины зашли в дом погреться.

– Пойду, гляну, может, Ребекке нужна моя помощь, – Крис шагнула мимо Рома к выходу.

– Кристина, – окликнул он девушку, и даже попытался поднять висящую на перевязи руку, но тут же вздрогнул и выдохнул через стиснутые зубы.

– Что?

– Через три дня. – Ром перевел дыхание. – Я привезу Родителей сюда, чтобы ты с ним познакомилась.

– Ладно. – Похоже, знакомить ее со всем кланом Ромуальд пока не планировал. Крис запретила себе расспрашивать, отчего так.

Через пару часов Ром и его помощники уехали – досыта накормленные горячим обедом, отдохнувшие, согревшиеся.

Крис собрала со стола грязную посуду, налила в тазик горячей воды из котелка, поставленного предусмотрительной Ребеккой в печь, и приступила к привычному делу: мытью посуды. Это простое и знакомое занятие всегда ее успокаивало, помогало отбросить в сторону лишние эмоции и собраться с мыслями.

Поразмыслить Кристине было над чем. Чего стоило только заявление Ромуальда о том, что он хотел бы видеть ее, Кристину, своей невестой. Ей еще ни один мужчина не делал предложения! Правда, Ром тоже вроде бы пока не сказал конкретно – будь моей женой. Но… намек был более чем прозрачным. А решимость, горевшая в тот момент в глазах оборотня, говорила о том, что он от своих слов вряд ли отступится.

Крис ругала себя последними словами за слабоволие, но не могла не признать, что ей приятно было услышать, что Ром – красивый, сильный и явно состоятельный мужчина – хочет видеть ее своей женой. Мало, что ли, женщин в его… стае? А он выбрал ее, Кристину!

Крис домыла и поставила на полотенце вверх дном последнюю чашку. Взялась снимать фартук.

Ребекка неожиданно поднялась с табурета, на котором сидела, нарезая доставленное мужчинами мясо на порционные куски. Сполоснула и вытерла руки. Подошла к Крис, взяла лицо девушки в ладони, заглянула в глаза…

– Что? – спросила одними губами Крис: голос внезапно пропал.

– Ром. Твой. Волк. – Позже Кристина так и не смогла понять, услышала она эти слова ушами, или они прозвучали у нее в голове.

– Мой? – переспросила она, чувствуя, как начинает кружиться голова.

Жрица Луноликой богини кивнула головой и отпустила гостью. Кристина кое как добралась до дивана, снова прилегла и закрыла глаза: голова кружилась все сильнее, на девушку накатила какая-то слабость. Где-то в глубине… тела?.. души?.. шевельнулось что-то незнакомое, словно просыпаясь после долгого-долгого сна.