Варька - Маргарита Полякова Страница 34

Хай-Ри долго ждать не пришлось. Он вникнул в ситуацию, прочел послание и нахмурился.

– Что вы собираетесь делать, графиня?

– Ой, Хай-Ри, кончай, а? – вспылила Варька. – И так жизнь не в радость, еще ты со своими выканьями и «графинями» меня достаешь. Лучше помоги! Мы тут план против девиц де Крус составляем.

– А что вы о них знаете? – смутился отчитанный Хай-Ри.

– Они – дочери барона де Круса, который в недавнем прошлом был разбойником. А все, что я знаю о них лично, так это то, что они аморальны, неаккуратны и, судя по всему, не очень умны, – выдала информацию Варька.

– Что они любят? Сколько им лет? Можно ли найти с ними разумный компромисс? – попытался Хай-Ри прояснить ситуацию глубже.

Варька пожала плечами.

– Не знаю, что они любят, но мужиков кадрят всех подряд. Не знаю, сколько им лет, но все равно они старше выглядят. Точно я знаю только одно – разумный компромисс с ними невозможен. Просто потому, что с ними невозможно вообще ничего разумного. У них же мозгов – как у куриц! Знаешь, этих… которые никогда не откладывают на завтра то, что можно снести сегодня. Особенно если это глупость.

– Но ведь они же нравятся мужчинам… – вспомнил пират про Руальда и Дмитрия.

– Я бы не назвала это словом «нравиться», – выдавила ядовитую улыбочку Варька. – Кому могут нравиться отношения с женщиной типа «пришел, увидел и встал в очередь»? И потом… Вы же все рыцари до мозга костей. Привыкли ухаживать за женщинами, преклоняться перед ними… А девицы де Крус просто не позволяют мужикам так себя с ними вести.

– Почему?

– Да потому что трудно преклонить колени перед женщиной, которая уже на них сидит! И уж тем более тяжко, уходя навеки от такой «дамы сердца», слышать вслед какую-нибудь фразу типа «Любовь ушла, но он еще об этом пожалеет», сопровождаемую площадной бранью.

– А еще нам хоть что-нибудь известно о девицах де Крус? Более конкретное? – попытался пробиться Хай-Ри сквозь Варькины эмоции.

– Нет, – отрезала Варька.

Пират нахмурился.

– Этих знаний мало для составления какого бы то ни было плана, – констатировал он. – Нам надо понаблюдать за девицами де Крус, чтобы узнать их слабые стороны лучше.

– Запросто! – влез-таки в разговор Нарк. – Они сегодня припрутся к нам в качестве парламентеров. Так что тебе и карты в руки.

– Какие могут быть парламентеры, когда война не объявлена? – искренне удивился Хай-Ри. – Так не бывает.

– Ты это девицам де Крус объясни, – фыркнула Варька. – Бывает, не бывает… все равно они сегодня припрутся. Так что давайте готовиться к встрече агрессора.

– Кого? – не поняли Эллен и Хай-Ри.

– Агрессор – это тот, кто против тех, кто за нас, – попытался объяснить Нарк, и Эллен с Хай-Ри кивнули головами так, как будто что-нибудь поняли.

Катрина и Сабрина появились в Варькином замке с опозданием на полчаса. Над их головами развевалась белая (прогресс!), хотя и не первой свежести простыня, а сами они выглядели так, что поперхнулся даже видавший виды Наркот. Катрина и Сабрина были одеты принципиально. (То есть в принципе они были одеты. Только не для всех заметно.) Девицы де Крус сверкали разными частями тела и призывно смотрели на собравшихся в зале мужчин. Хай-Ри брезгливо поджал губы, Нарк хохотнул, Ухрин сплюнул и перекрестился, а Варька с таким удивлением посмотрела в сторону Руальда и Дмитрия, что они покраснели.

Насладившись произведенным эффектом, девицы представились, и Варька с Эллен начали рассматривать их подробнее, с неистребимым женским интересом к посторонним нарядам. Тем более что Варькин опытный взгляд отметил далеко не средневековый вид обеих модниц. Правда, надо сказать, что подобная историческая костюмная неувязка никого почему-то не удивила. Эллен, во всяком случае, воздержалась от комментариев и просто разглядывала девиц де Крус с ног до головы, периодически иронично вздергивая бровь.

Мелкая, едва заметная черная блестючая юбка и бесформенный балахон Катрины позволяли определить, что ее худощавость проявлялась как раз именно в тех местах, где этого не требовалось, в результате чего выглядела Катрина в своем замечтательном одеянии как перила. Особо же нарядное впечатление производили ее длинные темные волосы, спутанный вид которых позволял предположить, что последний раз их расчесывали в те самые далекие времена, когда мамонты еще не вымерли, но уже заболели. У Варьки, правда, зародилось подозрение, что это все-таки был начес, но она ни с кем этим своим подозрением так и не поделилась. Что ей, делать нечего?

Варькин взгляд с макушки Катрины переместился на макушку Сабрины и надолго там замер. На голове второй сестры из добела осветленных волос была сооружена прическа, издалека напоминавшая пару осиных гнезд. Наряд Сабрины тоже обращал на себя внимание. «Гармоничное» сочетание коричневых клетчатых коротких шорт, которые не везде на ней сходились, и несуразной розовой кофты неясного происхождения удачно подчеркивала цветастая цыганская шаль, которую Сабрина, топая по Варькиному тронному залу взад-вперед, все время выставляла. (Больше выставить было нечего.) Прямоугольная, как гроб, и плоская, как доска, фигура Сабрины смотрелась в данном наряде более чем нелепо.

– Господи, да это же прям чучела с огорода какие-то! – не выдержала Эллен. – С такой фигурой и внешностью не раздеваться, а одеваться надо. В платье до пят и паранджу.

– Да, паранджа этим девицам пошла бы… – задумчиво согласился Ухрин. – Им было бы в ней так хорошо…

– Им и в противогазах неплохо было бы! – хмыкнул Нарк, и Варька рассмеялась. Да, обстановку срочно нужно было разрядить.

Тем временем до Катрины и Сабрины наконец дошло, что никто из собравшихся от них не в восторге, и выделываться они перестали. Пользуясь всеобщим онемением по поводу их неожиданного поведения и совсем уж неожиданного вида, Катрина подкатила к Варьке и тихо поведала, что ей очень нравится Дмитрий и что Варька вполне может избавиться от многих неприятностей, если расскажет ей, на каких девушек Дмитрий обращает внимание. Очевидно, Катрина срочно захотела стать девушкой княжеской мечты. Варька хмыкнула и искренне ответила, что Дмитрий любит блондинок и не любит дур и что если Катрина до сих пор ему не понравилась, то простите, значит, она – одно из трех. В ответ Катрина сказала, что умом ее Бог не обидел, а осветлить волосы – дело несложное. Варька в очередной раз сделала для себя вывод, что идиотизм вечен. А Катрина вернулась к своей сестре, которая, неожиданно оставшись в одиночестве, никак не могла родить ни одного, даже более или менее связного предложения. Наконец, собрав в кучу свои маленькие, скудные мозги, редко улавливавшие две мысли сразу, Сабрина объявила собравшемуся возле Варьки народу войну, а Катрина промолчала, пытаясь сойти за умную. Получалось это у нее не очень, но окружающие из сострадания промолчали.

– Может быть, наши разногласия все-таки можно урегулировать мирным путем? – попыталась хоть как-то наладить ситуацию Варька.