Геймер - Юлия Андреева Страница 33
Геймер - Юлия Андреева читать онлайн бесплатно
– Этой воительнице следовало отправляться в Китай, – перебил рассказ Токугава. – Китайцев еще больше. И «кто владеет Китаем, владеет всем миром», разве не так? – Он улыбнулся, потрепав Кири за толстую щеку.
– Сын господина Хиромацу Усаги заключил с ней договор, о том, что она рожает ему ребенка и после этого тот отдает ей половину всего, что он имеет. Я слышала, будто бы господин Хиромацу, ваш друг, говорил сыну, что не к лицу благородному самураю и даймё торговаться с обыкновенной бабой, точно купец на рынке, но когда он увидел будущую невестку… – Кири зашлась в беззвучном смехе.
– Хочешь сказать, что Хиромацу в штаны наложил? – попытался догадаться Токугава. – Именно поэтому он и не рассказал мне до сих пор о появлении в их семье кореянки.
– Нет, не наложил и даже не испортил воздух. Что, вы не знаете господина Хиромацу? Он только почесал в затылке, помолчал с минуту и только потом произнес: «Однако»… и сразу же уехал из Наруто, где тогда гостил его сын. И то верно, ведь как я слышала, кореянка была выше господина Хиромацу аж на две головы, с широкой и плоской, точно сковорода, рожей. В общем, тьфу, что такое, а не женщина. Не то что жена его старшего сына Бунтаро, госпожа Марико-чан.
– Что, только «однако» и все? – Токугава задумался. – Нет, врешь, женщина. Вот как было дело. Он сказал: «Однако», а потом постоял немножко и ушел.
– Точно, так мне и рассказывали. Как вы догадались, господин? – изумилась в свою очередь Кири.
– Да как же, Кири-чан? Неужто ты не знаешь старика Хиромацу! Он от страху не поднапустит в штаны. Его кишечник сделан из стали, а мочевой пузырь прочней его доспехов. Он только становится немного слаб в ногах, а больше ничего… он точно также выиграл легендарную битву на Кюсю, когда против него были выдвинуты силы в шесть раз превосходящие его собственные. Все в новых сверкающих на солнце доспехах, на лошадях… тайко приказал ему отступить и попытаться обойти вражину сбоку. Но старик Хиромацу только охнул и стоял до победного конца, держа в руках обнаженный меч. Ни шагу назад, ни шагу вперед. Стоял, а вокруг него падали окровавленные тела врагов. Во, как оно бывает.
– Все-то вы шутите, Току-тян, – залилась смехом Кири. – Ума не приложу, что я буду делать без вас, когда…
Но Токугава жестом приказал ей замолчать. Кирибуцу повиновалась, понимая серьезность момента. Они больше не смеялись.
Будьте прохожими.
Прозрачный мир японских домов, в котором невозможно сохранять какие-либо секреты, обожал тайны. Сложные, заимствованные в Китае иероглифы неизменно зашифровывались, запирая смысл на сложный замок, а потом еще и снова, снова… Пока письмо не начинало напоминать запутанную шараду, разгадать которую было подвластно лишь истинным умельцам, светлым головам, служившим по обе стороны баррикад.
Прозрачный мир из тонких седзи, как многослойные одежды наложниц турецкого султана, таил свои сокровища и свои опасности.
В прозрачном мире осакского замка Ал задыхался от невозможности остаться хотя бы на краткий миг одному, постоянно созерцая рожи охранников, личики служанок, лица вельмож. Большинство из которых весело улыбались при встрече, излучая счастье. Счастье было необходимой частью этикета. Японцы просто светились счастьем, вырабатывая вольты и ватты этой энергии, если конечно счастье измеряется в этих величинах.
По сути, японцев вокруг было так много, что если бы они не кланялись и не улыбались вам как господину, лучшему другу или желанному и долгожданному гостю, их следовало бы поубивать всех до единого.
Ал мучался в прозрачном мире, где, а это он твердо знал, творились страшные вещи, иногда он слышал приглушенные крики и мольбы о помощи. Но когда приходил на зов, ничего подозрительного не обнаруживалось. Точно заговоренные татами не хранили следов борьбы, невесомые седзи оставались непорочно чистыми, гармония и порядок не были нарушены.
В прозрачном мире Ал чувствовал себя несчастным, мечтая о крепком, каменном доме, о своей квартире в старом фонде с идеальной звукоизоляцией, телевизором, компьютером и, главное, здоровенным чугунным засовом на дверях.
Как же давно это было. Здесь он все время находился на чьих-то глазах. Когда спал, купался с наследником, беседовал с Марико или Токугавой, когда сидел на ночном горшке или мылся в бане.
Проклятые японцы точно пронизывали каждый сантиметр осакского замка, кишели, как термиты.
Это было невыносимо!
За семью небесами,
За семью облаками
Скроюсь от всех
За восьмислойной завесой, —
Семислойная уже не спасет. —
произнесла как-то Марико.
– Мы, японцы, с самых первых дней жизни приучаемся уходить в себя так глубоко, как нам это только хочется. Реальный мир с его суетой, сутолокой и ежедневными проблемами отгораживается сначала одним полупрозрачным занавесом, потом другим, третьим, пока не исчезает совсем. Изображение стирается, люди и предметы либо исчезают, либо обращаются тенями. Если вы, Андзин-сан, будете приучать свое сознание останавливаться на приятных вещах, таких как цветок, красивый камень, картина падающей воды, вы научитесь быть свободным от окружающего мира.
– Хотел бы я освободиться от всего этого раз и навсегда!
Эта игра переставала ему нравиться все больше и больше. Конечно, он не ожидал, что все пойдет как по маслу, но на такую подлость, как подсунуть ему вместо супергероя Джона Блэкторна, за чьей могучей спиной он изначально надеялся спрятаться, полубезумного, опасного типа… на это он даже не знал, чем ответить. Кроме того, время в этой игре длилось точно так же, как и в реальном привычном ему мире. Шли дни, ему уже давным-давно осточертел замок. А Токугава, казалось, и не собирался трогаться в путь, предъявлять свои права, рваться к власти.
В ожидании более серьезных дел Ал старался учить язык и ухаживать за красавицей Марико. Но разве можно ухаживать за замужней женщиной в прозрачном и переполненном шпионами мире?
Уже несколько раз Ал подумывал слинять из Японии и попробовать развернуться в какой-нибудь другой, более привычной для европейца стране, но это было невозможно без корабля. Игра затягивала, не объясняя правил и почти не позволяя двигаться. Хотя с каждым проведенным в Осаке днем Ал все больше и больше проникался мыслью о том, что происходящее с ним давным-давно перестало быть игрой.
«Продолжать ли игру или выйти из нее и обратиться с претензиями к разработчику?
То есть к какому к черту разработчику, если игра происходит в твоем сознании?» – обругал себя Ал. И тут он по настоящему испугался – что значит, обратиться к разработчику? Что значит, прийти к Маразмусу и набить ему морду? Если это игра, то каким образом вообще можно выйти из этой игры?
Ал не знал ответов, да и, скорее всего, никто этого не знал. Он сглупил и попался в свой собственный капкан, в мир, из которого, возможно, нет выхода.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии