Континент - Андрей Красников Страница 32

Нос заметно опух.

Но тренироваться я не бросил — лишь подождал, пока боль немного пройдет. В этот раз травма почему-то не разозлила меня, а наоборот настроила на благодушно-философский лад.

Полено отправилось в полет, рассерженным коршуном ринулось обратно, целясь в мою пострадавшую физиономию — и я вдруг понял, что не хочу еще раз получить по носу. Совсем-совсем не хочу.

Деревяшка остановилась в паре локте от моей выставленной вперед руки.

Я от удивления раскрыл рот — и полено продолжило движение, мягко ткнувшись в ладонь.

— Да неужели, — пробормотал я, хватая его и снова отбрасывая в сторону.

В этот раз, несмотря на все мои старания, полено довольно чувствительно двинуло меня по руке, не замедлившись ни капли. Но это уже не имело никакого значения. Я в очередной раз одержал маленькую победу — и оставалось только довести дело до ума дальнейшими занятиями.

Утром, намаявшись и получив еще несколько ссадин, но умудрившись пару раз остановить-таки приближение деревяшки, я принялся за разделку медвежьей туши. Разумеется, именно в этот самый момент сильнее всего захотелось спать, но дело я не бросил — мне не так уж и много было надо.

Правда, когда ты чего-то не умеешь, это превращается в настоящую пытку. В итоге, намаявшись с мечом и с опаской переключившись на нож, я все же сумел отрезать задние лапы и снять с них шкуру, а также срезал с медведя на память все когти. Но измазался при этом, как самая настоящая свинья.

Думаю, в эту хижину я точно больше не вернусь — везде грязь, кровь, мухи… Аж тошно.

Сбегав до ручья и кое-как отмывшись, я вернулся, вывел на выпас лошадь, настороженно посматривающую в сторону дома и нервно нюхающую воздух, а затем принялся складывать неподалеку костер. Мясо нужно было как-то сохранить, хотя бы на несколько дней — и ничего лучше жарки с попытками одновременно немного его подкоптить мной не было придумано со времен Мертвого плато.

Соорудив длинный костер, я приволок лапы медведя, нарезал веток с ближайшего дерева и принялся насаживать куски мяса на получившиеся вертелы. Затем сходил за рюкзаком и разлегся неподалеку, посматривая на процесс.

Каким-то чудом мне удалось не заснуть в процессе готовки, но затем, сняв приготовленное мясо и завернув его в листья лопухов, очень удачно и в изобилии росших чуть выше по течению, я буквально провалился в сон.

И мне приснилась Невеста.

В этот раз не было никакого праздника, никакой свадьбы. Мы стояли с ней рядом на улочке и смотрели вдаль — туда, где слабо дымился большой костер.

— Они убили меня, мальчик… — неожиданно грустно произнес демон. — Люди, которых я знала с детства, любила и уважала, убили меня. И люди заплатят за это. Все до единого…

В голосе Невесты прорезались жуткие нотки.

— И ты поможешь мне в этом, мальчик…

Я проснулся, широко открыв глаза. Это что, случилось с ней на самом деле? История — настоящая? Или же демон в очередной раз просто играет моими мыслями?

Вот же не было печали на мою голову, привязалась… Где еще силы берет на то, чтобы сниться мне и показываться иногда наяву. Хотя, демон она известный, страшилки постоянно рассказывают — наверное, не такая уж великая проблема.

Странно, что Эйя тогда в такой печали находится. Хотя, наверное нет, не странно — он-то не особо страшный демон, ему не рассказы по вечерам у костра, а настоящие встречи нужны. Которых в последние десятилетия почти не стало…

Следующие несколько дней были всецело посвящены тренировкам. Я чувствовал азарт — и летящее полено останавливалось все чаще и чаще, натыкаясь на незримую стену. Пора было переходить на что-нибудь другое, более быстрое — в итоге моими жертвами стали упитанные слепни, летающие вокруг.

Остановить в полете шуструю муху было заметно сложнее — но я потихоньку справлялся с этой задачей, стараясь при этом, чтобы заклинание не хватало насекомое, а словно бы создавало перед ним преграду. Еще через пару дней мой организм, наконец, сдался, согласился использовать новую магию — и пошла сплошная череда удачных попыток. Слепни бились о возникающее перед ними препятствие, недоуменно жужжали и улетали восвояси.

А я теперь стал обладателем уже третьего работающего заклинания — это если считать руну, взрывающую камни и двери. И не считать лечение и умение поджигать собственную кровь.

Вот так, потихоньку, авось и стану настоящим грозным магом. Лет через двадцать. Не самая, кстати, плохая перспектива — сейчас обычно в учениках ходят лет до тридцати, а следующие десять пытаются как-то упрочить свою силу. Так что сорок лет для мага — это как раз начало настоящего расцвета.

Но все это — дела отдаленного будущего. А для меня сейчас, похоже, наступала пора снова отправляться в путь.

Сборы заняли не особо много времени — я успел подъесть чуть ли не все запасы, даже от жареной медвежатины осталось не так уж много. Книги, бурдюки с водой и свертки с провизией, одежда… Наибольшие сомнения вызывал жилет с кармашками — монет оставалось не так уж и много, а сам жилет при этом был почти непригоден к носке и вызывал откровенное неудобство. В конце концов, я отрезал от него кусок материи, соорудил сверток и пересыпал туда монеты, а сам жилет оставил на берегу ручья. Если где-то еще такой же найдется — куплю, может быть.

Дорога из долины, ведущая на восток, была. Когда-то. Теперь она представляла собой точно такую же заросшую кустарником и мелкими деревцами просеку, как и та, по которой я сюда приехал. В итоге, двигаться опять было не очень удобно, но любая дорога — все равно гораздо лучше, чем полное ее отсутствие.

Через день неспешного пути я выехал на более-менее нормальный сельский проселок и, добравшись до небольшой деревушки, с опаской зашел в местную таверну. К моей тихой радости, всем было на меня наплевать. Пришел путник, хочет помыться, пожрать и переночевать? Без проблем, главное — чтобы платил. На голову, предусмотрительно замотанную еще одним куском ткани от жилета, никто внимания тоже не обращал.

Уезжая на следующий день, я жалел только о том, что в деревеньке не было никого, кто мог бы как следует обстричь мою отросшую шевелюру — длинные волосы под повязкой быстро загрязнялись и голова начинала немилосердно чесаться, заставляя останавливаться у каждого встреченного водоема и немного ополаскиваться.

Потянулись однообразные дни пути. Я крался по проселочным дорогам Империи, избегая заглядывать в большие города, останавливался в захудалых тавернах и постоялых дворах, расположенных в мелких непритязательных селениях — и постепенно приближался к Срединному княжеству, время от времени оставляя позади себя листок-другой с печатью Эйя. Эта обязанность меня уже начала серьезно раздражать, но договор есть договор — и я время от времени все же подбрасывал бумажки в укромные места. Кто-нибудь все равно найдет.

Местность постепенно становилась все холмистее, дороги, которые я выбирал, вели все выше и выше. А уже совсем неподалеку виднелись настоящие горы.