Ночной ангел. Книга 3. По ту сторону тени - Брент Уикс Страница 32

— Входите, — приказал Дориан достаточно громко, чтобы все услышали, но не повышая голос до крика, что стало бы свидетельством его неуверенности.

Вюрдмайстеров не запугаешь простым заклинанием, а если попробовать навязать его силой, это вызовет подозрения. Тем, кто умел прочесть, что произошло во время драки этелингов, Дориан дал возможность это сделать. Он позволил им осмотреть зал и находящихся здесь женщин, почувствовать магию и даже изучить фигуру Хоппера. Пусть смотрят на самого Дориана, и те, кто его помнят, замрут в изумлении, а потом станут тихонько рассказывать остальным, кто он на самом деле. Дориан — наследник, воскресший из мертвых, мятежник и бунтовщик, стертый с лица земли. Он терпеливо ждал, вспоминая времена, когда отец учил его управлять людьми.

Как-то раз они проходили по пшеничному полю.

— Как тебе удается держать в руках такой честолюбивый народ? — спросил он у отца.

Гэрот Урсуул ничего не ответил, а только указал на пшеничный колос, возвышающийся надо всеми остальными, и оторвал ему головку.

Стоящие перед ним люди из поколения в поколение проходили через эту процедуру. Молчание затягивалось, прошло десять секунд, двадцать, минута — никто не произнес ни слова. Дориан терпеливо ждал. Вот он заметил молодого вюрдмайстера, которому не терпелось высказаться. Призвав вир, Дориан швырнул в юношу магический жезл.

В тронном зале взметнулись в воздух две сотни защит. Жезл, усиливающий действие магии, ударился о защиту молодого чародея и упал на пол. Дориан смерил присутствующих снисходительным взглядом, и майстеры стали медленно убирать свои защиты. Молодой вюрдмайстер, который собирался вступить в спор с Дорианом, со смущенным видом бросился вперед и подхватил упавший жезл. Тогда Дориан швырнул еще один жезл женщине-майстеру, которая стояла справа, и она поймала его на лету. Он бросал и бросал жезлы, пока не осталось ни одного.

Конечно, жезлов на всех не хватило, хотя Дориан не пожалел даже своего. Самое главное, он ясно продемонстрировал свои намерения: король не станет вооружать тех, кого считает врагами.

Дориан поднял вир на поверхность кожи, и он покрыл не только руки, но и обрамил лицо, разрывая кожу на голове и образуя вокруг нее живую корону. Вир прорывался наружу, причиняя неимоверную боль, а еще он пробивался по каналам власти и могущества, которые Дориан отключил много лет назад. Теперь он снова стал могущественным и вызывает у людей священный трепет.

— Некоторые из вас узнали меня. Я Дориан, первородное семя, первый этелинг, победитель во всех состязаниях, первый, кто завершил свой уурдтан, перворожденный сын Гэрота Урсуула.

— Дориан мертв, — возразил один из молодых майстеров в толпе.

— Да, он мертв, — согласился Дориан. — Вы читали хроники. Дориан погиб двенадцать лет назад. А сейчас погиб и Пэрик, а также и Дрэф. Тави, Джурик, Ривик, Дьюрон и Хесдел, и Рокуин, и Поррик, Гуэсси и Уэрисс, Джуламон и Вик — все они мертвы. Все, кто хотел оспорить мое право на престол, погибли, и теперь каждый из вас может сделать свой выбор. Ответьте, намерены ли вы тоже оспорить мое право на престол или предпочтете выловить всех моих врагов и доставить их сюда?

Лицо Дориана сохраняло бесстрастное выражение. А что остается делать, если хочешь жить? Талант и вир иссякли, а силы, которую придает трон, явно не хватит, чтобы уничтожить двести майстеров и вюрдмайстеров.

Дориана мучил вопрос: а понимают ли все собравшиеся здесь люди хрупкость его положения? Им не потребуется много силы, чтобы уничтожить новоиспеченного претендента на престол. Достаточно одной презрительной усмешки — и он пропал.

К счастью, их годами учили жить в смирении и никогда не насмехаться над властью, пусть даже презираемой. Время тянулось бесконечно долго, но вот один из юношей упал на колени перед новым королем-богом, и все остальные торопливо последовали его примеру, стараясь не оказаться в последних рядах.

«По крайней мере, за эту удачу я должен поблагодарить тебя, отец. Жестокий и беспощадный, и все же удивительный человек! Тебя называли богом, и ты заставил всех поверить в свое божественное происхождение».

Новоиспеченный король-бог сделал вид, что иного и не ожидал. Он начал отдавать приказы, и все спешили их исполнить. Несколько майстеров побежали к наложницам, чтобы позаботиться об их безопасности. Их коллеги отправились на поиски оставшихся в живых этелингов и занялись решением неотложных дел, связанных с армией. Король велел созвать городских глав, а также управляющих высокогорных и низинных областей страны и отыскать майстеров, которые спрятались на время резни.

— Что я натворил? — тихо спросил он Дженин, когда все закончилось.

Девушка ничего не ответила. В тронном зале было по-прежнему полно майстеров. Получив огромную власть и возможность исправить все, что ему так ненавистно на родине, Дориан должен был испытывать ни с чем не сравнимое счастье, а вместо этого казался себе попавшим в капкан зверем.

— Ваше святейшество, — обратился к Дориану рыжеволосый вюрдмайстер, который поначалу вознамерился вступить с ним в спор, — если Дориан мертв, то как прикажете называть вас?

Разумеется, назвать себя королем-богом Дорианом невозможно, и не только потому, что отец желал его смерти. Дориану не хотелось, чтобы об этом узнали Солон и Фейр или любой другой маг. Пусть считают его погибшим.

«Похоже, Господи, мне все же придется поплавать в дерьме?»

Господь ничего не ответил, так как был слишком далеко. Зато свалившиеся на голову Дориана проблемы находились здесь, рядом, и требовали немедленного решения.

— Называйте меня, — он на мгновение задумался, — королем-богом Уонхоупом.

На старинном наречии слово «уонхоуп» означает «отчаяние». Он бросил взгляд на Дженин. Девушка выглядела испуганной, но была полна решимости. Дориан взял ее за руку и крепко сжал.

«Она стоит принесенных жертв, и мы как-нибудь выпутаемся».