Жена на замену - Мария Демьянова Страница 32

Хотело сказать без злости, а вышло, как вышло, с издевкой. Все же задело то платье. Какая оказывается я злопамятная.

— Простите, госпожа, мне строго настрого запрещено даже смотреть на ваши украшения.

— Можешь смотреть чего уж там, — тяжело вздохнула, беря себя в руки. Сама не лучше, первые дни вообще на всех бросалась и ходила в сорочке, потому, что пышные платья были неудобные и надеть их самой сложно. В моем мире заперли бы в психушку при таком поведении и таблеток бы кучу выписали, а тут ничего еще. Пальцем у виска крутили да осуждали из-за Сашки. Кстати о нем… — Где мой сын?

— Со слугой на прогулке. Хозяин распорядился еще вчера, чтобы маленького хозяина выносили на восходе, когда еще трава в росе и туман стелется.

— Здесь бывают туманы? — Видимо, чтобы я не видела, как сын в нага превращается. Дождавшись, когда Глаша сплетет нечто невероятное из мелких косичек и закрепит их на голове, повертела ею в стороны. Сетка из волос не больше, не меньше. Ладно, ей же это все и расплетать потом. Главное что голове не тяжело и шея открыта. Кивнула на цепочку. — Помоги застегнуть и накрой завтрак в ближайшей беседке.

— Все выполню, госпожа, — тихо пробормотала Глаша, приседая. Кажется, всего лишь моргнула, а она уже в дверях скрылась.

Тяжело вздохнув, бросила последний раз взгляд в зеркало. Глаза показались не естественно яркими, даже нос ближе придвинула к блестящей поверхности. Но нет, показалось. Видимо платье с цепочкой так повлияли. Пригладив невидимые складочки на платье, медленно вышла из спальни, стараясь не смотреть на противный кулон. Глаше должно хватить времени распорядиться о завтраке. Благо дорогу к беседке запомнила и сама дойду.

К моему приходу еда уже была готова и красиво сервирована. В надежде наткнуться на Сашку со слугой немного прогулялась, дыша насыщенным травами воздухом. По пути перенюхала все цветы, даже обоняние отбило, хотелось нестерпимо чихать. Завтракать гренками с яйцом в одиночестве оказалось не так приятно, как на Земле. Странно, вертя в руках поджаристый хлеб, вспоминала свою старую жизнь. Раньше не было проблемой поесть одной, не замечала этого даже. А сейчас то и дело вспоминала, как выглядел Ништхурак в своей рубашке, как ласкал бокал вина, как смотрел на небо, показывая красивую линию челюсти и шею. Тянущее чувство в груди снова дало о себе знать.

Тяжело вздохнув, отложила хлеб. И Сашка… всего-то не видела мальца со вчерашнего вечера, а уже… скучаю. Да, нужно признаться хотя бы себе — действительно скучала без его мордашки. Казалась бы прекрасное утро, но все не то и не так. И ясная погода не радует, и цветы вонючие, и трава не такая зеленая, и завтрак не вкусный. Нет, не спорю, иногда нужны такие минуты в одиночестве, прийти в себя, подумать. Но, похоже, сейчас я в этом не нуждалась. Сейчас мне хотелось на ручки к змею.

Усмехнулась, откидываясь на спинку лавочки. Кто бы мог подумать, что буду хотеть этого гада? Уж точно не я пару месяцев назад. И как бы не храбрилась, как бы отказывалась верить, но… и тут нужно признать свое поражение. Влюбилась в этого красивого змея. Переночевать стоило в одной постели — глупая курица. Откуда я знаю, что чувства не изменятся? Откуда знаю, что когда он получит свое, то не поменяется? Риски, шампанское и все такое. Очередной тяжелый вздох прервало шуршание в ближайших цветущих кустах. Хотело было повернуться и посмотреть, как глаза закрыла широкая мужская ладонь.

— Не нужно, подожди.

Если бы не знакомый голос, то заорала бы от ужаса. А так только сердце лихорадочно зашлось, да полный рот слюны набежал. Испугал до чертиков.

— Не пугай так больше, — положила свою ладонь поверх руки Ништхурака. Откуда он здесь? — Почему нельзя смотреть?

— Сейчас изменится и посмотришь. — Тихий мужской голос пробирал до самых печенок. И глупое сердце буквально кричало «да, ты мне нравишься». Глупое, глупое. Разве можно биться так ясно и отчетливо? Наверняка с его слухом все прекрасно слышит. А глаза открывать не торопился, и дышал на ухо так нежно, мурашки по коже бежали. Вот шумный вдох сделал, нюхая макушку, хорошо, что голову помыла. Хочется улыбаться как дурочке, особенно, когда опускает ладонь, задевая щеки и шею, оставляя руку на плече. То ли удерживает на месте, то ли просто отпускать не хочет.

Удивленно моргнула, когда перед носом появился непонятный кулон. Прозрачная вытянутая капля с мутью внутри. Приглядевшись, поняла, что муть как будто движется, дым что ли внутри? Или духов так прячут. Призраки тут вообще бывают? В любом случае от кулона веяло некой жутью, и носить его не хотелось.

— Э-э-э, если это подарок, то… — замялась, не зная как выразиться. Задрав голову вверх, встретилась с напряженным змеиным взглядом. Осторожно повернувшись на лавочке, чтобы лучше было видно мужчину, медленно протянула: — Мне бы не хотелось такое носить. Дело не в том, что это твой подарок, кулон не очень красивый, муть еще эта…

— Какая муть? — Тут же встрепенулся Ништхурак, ловко пряча украшение в кулак. Интересно, если потренироваться так дергать за цепочку, я тоже смогу ловко подкидывать камень и прятать его?

— Не знаю, внутри, движется еще так, — пальцем описала небольшую спираль. — А что? Что за кулон вообще?

— Принцессы. — Просто отозвался мужчина, обходя лавочку и присаживаясь рядом.

— Не помню такого, — склонила голову на бок, напрягая память. Действительно не помнила, если только… Отец в день знакомства усиленно что-то пихал в ладони, но я была так взволнованна и зла, что не ничего не замечала.

— Суи его стащила, после начались другие кражи. С кулоном она рассталась крайне не охотно, — задумчиво сказал Ништхурак, грызя мою гренку. Ну да, завтракать то собралась одна и второго прибора не поставили. За платье неожиданно потянули. Вздрогнув от неожиданности, опустила взгляд вниз. Сашка держался за подол, оставляя на нем черные разводы. Поносила платице, называется. Улыбнувшись, подняла счастливого мальчишку на руки.

— Где извазюкался так?

Как будто поняв меня, Сашка довольный донельзя посмотрел в сторону кустов. Ну да, вот и веточка в волосенках затесалась. Осторожно убрала ее и, не удержавшись, чмокнула в макушку. Пахло от сына травой и землей.

— Можешь скормить ему яйца, голодно на них смотрит, — усмехнулся змей, доедая мою гренку. И завтрак вдруг заиграл совсем другими красками. Ведь нашел же время, чтобы прийти, перебросится парой слов. А яйца Сашке скормила, съел с большим удовольствием, правда из моих рук, в свои испачканные брать даже не пытался. Может и правда что-то понимает?