Светочи Конфедерации - Лёка Лактысева Страница 32

Сейчас, стоя в ее объятьях, он казался не чужим и пугающе огромным, а близким, теплым и очень взволнованным. Лайоне не хотелось его отталкивать. Не хотелось отпускать.

Хотелось… Хотелось еще одного поцелуя. Первый она не успела распробовать. Потянулась за вторым. И получила его. А потом третий… пятый… пятнадцатый. Через несколько минут Лайона обнаружила себя стоящей между бедер Валлиана, опирающегося ягодицами на высокий барный стул. Ее руки обнимали его спину, его руки придерживали ее талию. Оба тяжело дышали. И не знали, что сказать. И надо ли что-то говорить.

— У Вас есть кофе? — сдавленным, смущенным голосом спросила Лайона.

— Да. Сейчас. — Он встал, бережно придерживая девушку за плечи. Медленно опустил руки. На негнущихся ногах подошел к барной стойке. Перегнулся через нее, извлек откуда-то банку с молотым кофе, джезву, маленькую ложку. Поставил все перед Лайоной, попросил:

— Сварите, пожалуйста, и мне тоже. У меня почему-то никогда не получается.

— Да. Конечно. А чашки?..

— Да. Чашки.

Он пошел за чашками, а Лайона открыла холодильник и нашла там бутыль питьевой воды. Картадель вернулся с чашками, блюдцами, вазочкой с конфетами. Водрузил добычу на барную стойку. Лайона уже колдовала над электрической плиткой с единственной конфоркой. Похоже, плитка стояла тут исключительно для того, чтобы было на чем варить кофе.

— Вы любите чистый черный кофе? — задала вопрос Лайона, наблюдая за нагревающейся джезвой. — Я иногда добавляю гвоздику. Или корицу. Или кориандр.

— Нет, я предпочитаю чистый. Но сладкий. — Он смотрел на руки Лайоны, которая зачем-то принялась передвигать джезву по конфорке, словно пытаясь устроить поудобнее.

— А еще иногда к кофе добавляют соль. Совсем немного. На кончике ножа. Я пробовала — мне понравилось. Но тогда надо пить без сахара.

— Мне бы хотелось, чтобы мы обращались друг к другу на «ты», Лайона.

— Наверное, это будет неудобно, если я стану «тыкать» Вам при всех.

— Тогда хотя бы наедине.

— Хорошо. Я постараюсь.

Кофе начал вскипать. Лайона проявила бдительность и вовремя сняла джезву с конфорки. Подошла к стойке, взяла одну из чашек, перелила. Кухня наполнилась теплым, чувственным, терпким ароматом. Лайона вылила гущу, сполоснула джезву, засыпала новую порцию смолотых зерен, залила водой. Вернулась к плитке.

— Пейте кофе, остынет.

— Пей.

— Пей.

Лайона посмотрела в окно. Там была видна пустая в этот час дорожка. Отвернулась.

— Ты сегодня осталась без пробежки?

— Ничего, вечером поплаваю.

— Часам к семи вечера прибудет Мастер Аркадиан. Я предложу ему на выбор: остановиться в свободном коттедже или у меня.

— Вам, наверное, нужно будет пообщаться наедине?

— Да. Придется. Но некоторые вещи нужно будет обсудить вместе с тобой. Поплавай после ужина и приходи часам к десяти.

— Приду.

Помолчали. Валлиан сделал очередной глоток кофе.

— Вкусно у тебя получилось.

Лайона улыбнулась. Она рассеянно крутила между пальцами шнурок, свисающий с капюшона ветровки. Валлиан смотрел на ее руки.

— Ты сегодня выглядишь очень воинственной.

— И чувствую себя героиней, отправляющейся завоевывать мир.

— Мир упадет к твоим ногам, как только увидит тебя. Будет смотреть на тебя умильно и просить, чтобы ты почесала ему брюшко.

Лайона прыснула. Потом нахмурилась притворно-строго:

— Не отвлекай. Кофе провороню.

— И мне придется вызывать кого-то из ресторана, чтобы они отмыли мою плитку. Или нести ее туда. У меня здесь отмывать нечем.

В джезве вскипела новая порция кофе. Лайона снова среагировала вовремя, убрала емкость с огня, выключила конфорку.

— Ну вот, твоя плитка не пострадала.

— Возможно, у нее еще будет шанс?

— Я позабочусь об этом.

Девушка взяла вторую чашку, налила себе кофе, уселась у стойки. Бросила в чашку кубик сахара, но размешивать не стала. Подула на поверхность, поднесла чашку к губам, отпила. Валлиан потянулся к ней:

— У тебя над губой кофейная пенка.

Она облизала губу. Мужчина понял, что пропал.

— Ты облизываешься, как котенок.

Встал, подошел, забрал чашку, отставил в сторону. Наклонился:

— Хочу почувствовать вкус кофе на твоих губах.

Она не возражала.

В этот раз Лайона обнаружила себя сидящей на барной стойке. Ее бедра обнимали его талию, а руки — гладили его плечи. Его руки шарили у нее под майкой, нос уткнулся в ложбинку между грудей. Она судорожно вздохнула, потянула легонько его за волосы, пытаясь остановить. Он замер. Уперся лбом ей в грудь и помотал головой. Выдохнул:

— Это какое-то сумасшествие. Я не могу от тебя оторваться.

Она начала ласково перебирать его локоны. Оба не знали, на что решиться. Она была готова ему уступить. Он был готов подождать.

За них решил сигнал головидеосвязи. Валлиану звонил Картадель Клиффорд, чтобы сообщить, что просмотрел записи с мнемокристаллов и вылетает на Левконию. Просил ждать его к следующему утру. Реальность ворвалась в их мирок, беспощадно разрушив романтический настрой. Они посмотрели на таймер. Двадцать минут восьмого.

— Скоро завтрак. Я, наверное, пойду. Хочу забежать к себе. — сказала Лайона.

— Да. Иди. — Он снял ее со стойки, поставил на ноги, прижал к себе. — Еще один поцелуй?

— Только один.

— Один.

Они, наконец, расстались.

***

Лайоне не удалось проскользнуть в коттедж незамеченной. Соседки сидели на первом этаже в гостиной. Увидев ее в костюмчике защитной расцветки, слегка удивились. Спросили:

— Лайона, ты что, с пробежки?

— Да, с пробежки, — бросила на ходу Лайона и помчалась на второй этаж.

У себя в номере залезла в транспортный шкаф, достала несвежие вещи, развесила их в стиральной кабине, задала программу. Потом глянула на себя в зеркало и застонала: зацелованные губы покраснели и неравномерно припухли. Пустила в раковину холодную воду, начала подставлять рот под холодную воду.

Вода стекала по шее, собиралась на вороте футболки. Лайона вдруг представила, как Валлиан вот так же стоит у раковины и пытается подставить губы под холодную воду. Засмеялась. Возможно, она смеялась бы еще больше, если бы увидела, что он стоит в душевой кабинке, упираясь руками и лбом в стену перед собой, и подставляет струям холодной воды совсем другие части тела, потому что все известные ему энергетические практики оказались бесполезны. Но ей об этом как-то не подумалось.