Яддушка Для Злодея, Или Нельзя (Влю)Убить Кощея - Витамина Мятная Страница 32

Только в силу моего вредного, поперечного характера это был совершенно не мой вариант. Отступать я не умела, равно как и держать язык за зубами. А от того, чтобы я не начала давать советы, меня и вовсе нельзя было удержать.

После того как я увидела картину неравного сражения, алкогольные пары, которые я опрометчиво вдохнула на делянке лешего, окончательно ударили в мою голову. И сформировались в одну-единственную фразу: «Наших бьют!» Причем под «нашими» я имела в виду даже Кощея (хоть и злодей, зато свой), по которому топталась гусеницами чудо-печка.

– Банданы, ик! Снять! – скомандовала я белочкам. – Погрузить в чугунки! Петя, ик! Подь сюды! – Огненный петух, бросив свое занятие, опасливо приблизился.

– П'джигай! – Сообразительный кочет побежал вдоль рядов, касаясь спиной запалов.

– Пуш-ИК-стики мои, по чудо-юдо печкам – пли! – Белочки рады были стараться. Тем более швырять зажигательные снаряды гораздо веселее, чем шишки. Вспыхивают ярко, и опять же шуму больше.

Град бутылей с «коктейлем лешего» (все, что горит, плюс бомжатина) полетел в цель.

Не все чугунки и бутыли попали куда надо. Один шальной снаряд звезданул по касательной высунувшуюся было из кустов лисицу, и несчастная прилегла отдохнуть обратно в заросли.

Некоторые емкости оказались совершенно пусты и не сдетонировали. Но те самодельные бомбы, что угодили в цель, произвели фурор.

Мир вздрогнул, закачался, но устоял.

Качались и ряды беличьей армии вместе со своим командиром. Правда, мне, веселой и пьяной, все казалось норм. Лишенная бандан и чугунков армия в моем представлении стояла ровнехонько, не шелохнувшись.

Большинство подбитых самоходных печек перевернуло набок, они лежали и беспомощно шевелили гусеницами.

Но вот проблема – у опрокинутых печей отвалились заслонки и из горнил вырвалось пламя.

Все вокруг радостно запылало, только это оказался не обычный домашний огонь, а потустороннее адово пламя, с которым мой жаренный петух не в силах был справиться.

На поляну выскочил леший и схватился за голову: его лес гиб на глазах. Такого исхода битвы никто не ожидал.

Резко протрезвев, я, спотыкаясь и падая, побежала на поиски того, кто мог управлять неживым огнем. А то вместо спасения леса мы полную зачистку здесь устроим.

Сонного Кощея я вытащила из-под еще шевелящей гусеницами печки.

Что я с ним только не делала – и поднять пыталась, и трясла, и била, и пинала – все без толку.

– Мертвый он, что ли?! – испугалась я.

Неужели самоходные машины вусмерть укатали Кощея? Он и на вид какой-то плоский.

Я нагнулась послушать, дышат ли злодей, и уловила слабый выдох:

– П`целуй… – пробормотал обморочный шантажист.

Нет, я догадывалась, что все не может быть так просто, но и не думала, что настолько сложно.

– Что, пристрастился, гад?! – зашипела я, краем глаза замечая, как несчастные белочки лезут по дереву вверх, а огонь за ними. Жадно так, плотоядно, словно понимая, что там, впереди, убегает самое вкусное.

Медведь косолапо рыл, а волк с лисицей «по-собачьи» закидывали огонь землей. Даже рыжая лентяйка принимала участие в тушении, спасая свою шкуру.

– Да подавись ты! – сдалась я, осознавая, что времени в обрез, еще чуть-чуть – и все мои друзья будут хорошо прожарены.

Видно, не все алкогольные пары выветрились из моей головы, ибо на трезвую голову я бы такого не учудила. Но будучи во хмелю – легко.

Настал момент истины: тварь я дрожащая или право имею?!

Я набрала в грудь побольше воздуха и как присосусь к Кощею, что твоя пиявка. Пусть злодеи знают, что и мы не лыком шиты!

Этот поцелуй остановил время.

Сначала я почувствовала, как ожил сам Кощей, потом – как поползли его руки и обвились вокруг моей талии, а после… А после я забыла обо всем.

Осталось только крохотное понимание на границе сознания: если я хочу, чтобы первый злодей изнанки спас моих зверей, придется заплатить. Этакая маленькая нерушимая договоренность между Бабой-ягой и Кощеем. Он делает добро, а я никому об этом не рассказываю. Правда, за подобную уступку со стороны зла придется расплачиваться, но что такое один крохотный, ну ладно, вполне себе приличный по размерам поцелуй взамен на жизнь моих друзей? Сущая мелочь.

А вот чувство эйфории, которые прочь уносило землю у меня из-под ног, уже являлось достаточно большой проблемой, по размерам сопоставимой с самим поцелуем и значимостью ситуации в целом. Я, Баба-яга, целуюсь со злодеем! Мрак!

Стоило разорвать поцелуй, как я услышала отрезвляющее:

– М`ало!

– АХ ТЫ! – Я схватила с земли бревно и что есть силы замахнулась. На будущее в планах у меня было еще надавать злодею пощечин, потом вытереть и помыть губы, затем найти что-нибудь тяжелое – бревна недостаточно, – а в конце и вовсе свернуть шею злодею. Чтобы никто и никогда не узнал о том, что я целовалась с Кощеем.

Но обморочный резко очнулся с криком:

– Ну надо же, мы горим! – И без подсказки принялся тушить пожар. Только почему-то подальше от меня и в стиле «пьяный мастер», покачиваясь из стороны в сторону.

Тяжелое вроде не понадобилось. Выронив бревно, я обессиленно опустилась на землю.

Огонь был потушен, но не все самоходные машины обезврежены, некоторые еще шевелились и довольно активно.

Я задалась вопросом: как это получилось, что самое главное, что есть в доме – печь, можно сказать, сердце любого жилища, превратилась в бездушное чудище, готовое в хлам рубить все живое и неживое.

Чуяло мое баба-ягское сердце, без магии здесь не обошлось. Знала я это, и все. Так же как знала, что Кощею можно доверять и свое дело он сделает, огонь потушит. Откуда мне было известно – не могла понять, но в этот момент я доверяла злодею.

Я заозиралась в поисках домика.

По сожженной земле, перебирая короткими лапками, уже бежал ко мне ежик, неся на спине волшебную книгу заклинаний. Хорошо, что он был лысым, а то точно бы в страницах остались дыры. Впрочем, я была бы не в обиде, ежик всегда, как верный рыцарь-книгохранитель, был рядом и помогал не только советом. А книга – что ей сделается, она же волшебная, к тому же по ее внешнему виду становилось ясно, что ее не только компостировали иголками, но и долго жевали клыками и сосали, вымачивая в слюне.

Сборник заклинаний, как живой, скользнул в мои руки. Не передать словами, насколько я была благодарна лысому за то, что он тайком вынес книгу из домика и спрятал его.

– НУ ТЕПЕРЬ, ИК, ВСЕ ДЕРЖИТЕСЬ! – возрадовалась я на весь лес. Мое зверье, уже ученое горьким опытом, прыснуло во все стороны.

А я принялась сводить счеты с этим сказочно несправедливым миром, в котором зло имеет наглость спасать добро, предлагает ему жениться, да еще без спроса целуется, и все ему мало, сколько ни поцелуй.