Мост Душ - Фиона Макинтош Страница 31

Память вернула его в более приятные времена, когда жизнь Илены была спокойной и счастливой. Он вспомнил, как она ложилась в постель по крайней мере на один день, но его не посвящали в подробности. «Твоя сестра приболела. Она попросила передать, чтобы ты приходил к ней завтра, когда она будет себя чувствовать лучше». Первый день самый тяжелый, рассказала она ему потом, когда он осмелился задать более откровенный вопрос. Итак, ему придется помучиться с болью один день, а потом что? Как долго будет продолжаться кровотечение? Уил знал, что необходимо пользоваться салфетками и регулярно их менять, но это был мир женщин. То есть сейчас его мир… и он его ненавидел. Уил еще глубже опустился в теплую воду.

Слова Финча не выходили из головы. Его друг был прав. Какая разница, умрет ли Илена от рук Селимуса или чьих-то еще? Ее смерть даст Валентине дополнительное время. Уил Тирск будет продолжать жить в любом случае, угрюмо подумал он. Возможно, вынудив Селимуса совершить страшный поступок, он сможет покончить с ним раз и навсегда. Но тут Уил вспомнил предупреждение Элизиуса: если он попытается спланировать собственную смерть, последствия будут очень неприятными. Он не мог рисковать человеком, которого любил, ведь наказание будет направлено не на него, а на кого-то другого, в этом Уил не сомневался.

От горя он обхватил голову руками. Что ж, решение уже принято. Финч дал ему мудрый совет. Уил может представлять Валентину перед Селимусом. Король Моргравии вряд ли откажет себе в удовольствии вернуть Илену в Стоунхарт, а потом, вне всякого сомнения, в ее бывшую камеру в тюрьме… или сделает что-нибудь похуже. Неважно. Чем скорее он избавится от тела Илены, тем лучше. При мысли, что он снова ее потеряет, у него защемило сердце, но жить в женском теле дальше было невыносимо.

Пока Уил мыл волосы и приводил себя в порядок, чтобы предстать перед королевой, у него созрел план. Когда пришла служанка, чтобы забрать поднос, он попросил ее оказать любезность, и через несколько минут она принесла куски мягкой ткани и странную коричневую жидкость с противным запахом и еще более противную на вкус.

Молодая служанка улыбнулась, когда он ее поблагодарил.

— Боль пройдет очень быстро. Я потом принесу вам еще салфеток.

* * *

Герцог Фелроти пересек комнату и стиснул Илену в объятиях.

— Уил, — прошептал он прямо ему в ухо. — Благодарение Шарру, ты спасся.

Уил держался с чувством собственного достоинства, выражая ответные чувства, поскольку знал, что королеве эта сцена покажется совершенно нормальной. Она стояла рядом, радуясь воссоединению своих моргравийских гостей. Этим вечером гостья выглядела ослепительно в темно-коричневом платье самого простого фасона. Облегающего силуэта, без всяких оборок, рюшей и складок, оно подчеркивало стройную фигуру, а насыщенный цвет делал ее глаза еще ярче на фоне матовой кожи и темных волос, собранных на затылке в тяжелый узел, скрепленный черепаховым гребнем.

Когда ноги снова коснулись пола, он взял руку герцога в свою руку и прижал оба кулака к груди. То было приветствие легионеров, выглядевшее не только странно, но и вульгарно в исполнении женщины. К счастью, Валентина не понимала его значения, но Уил знал, что Крис сможет оценить знакомый жест. Для него это была единственная возможность показать свою истинную сущность и передать глубину чувств по отношению к происходящему.

— Я знаю, что случилось с твоей семьей, — мягко сказал он.

Крис моментально разжал руки, и Уил увидел, как сквозь непроницаемую маску красивого лица медленно и болезненно проступило выражение глубочайшего горя.

— Я не могу… — сбивчиво заговорил Крис.

— Знаю, — перебил его Уил, пытаясь сглотнуть застрявший в горле комок. — И понимаю. — И Крис почувствовал — так оно и есть — ведь перед ним стоял человек, потерявший все, кроме собственной души. — Крепись, Крис. Они прожили свои жизни не зря.

Крису не оставалось ничего другого, кроме как быстро взять себя в руки и спрятать боль под той же непроницаемой маской. Либо это, либо окончательно потерять самообладание. Он кивнул и отвернулся.

Спасла положение Валентина.

— Илена, Крис, прошу вас. У камина накрыт стол. Давайте вместе преломим хлеб.

Намеренно ли Валентина выбрала ту же самую комнату, где Уил впервые встретился с ее отцом, с секретной дверью и огромным гобеленом, скрывающим укромный уголок? Он, конечно, не мог этого знать, но здесь ему было удивительно комфортно, словно его жизнь завершила полный цикл. В комнате ничего не изменилось — повсюду были расставлены кувшины и вазы с лавандой, а по полу рассыпана душистая трава, чтобы, когда на нее наступали, она отдавала свой аромат, толстый ковер на полу и скромно висевший в углу нарисованный углем портрет Валора работы его дочери. Не шедевр, конечно, но было в нем что-то, что точно отражало характер короля. Замечательное произведение и, несомненно, выполненное с душой. Последним штрихом картины был крошечный щенок, резвящийся с косточкой около камина.

Валентина заметила удивление Уила при виде собачки и, когда они уселись за стол, сказала, пожав плечами:

— Я скучаю по Нейву. — А потом прошептала: — Слышала, у вас трудные дни. Хотите чая с листьями малины?

Уил кивнул, не имея понятия, пьет он такой чай или нет, но пораженный ее прямолинейностью. Судя по всему, женщины открыто обсуждают между собой это состояние.

Ее улыбка была полна сочувствия.

— Первый день всегда самый трудный.

Интересно, покраснел ли он от смущения? К счастью, Крис отвлек ее внимание, избавив Уила от заговорщического взгляда королевы.

— Вы слышали, что Элспит ушла?

Уил почувствовал за него гордость — молодой герцог держался с достоинством, несмотря на все свалившиеся на него беды. Моргравия должна процветать с такими, как Крис, они — ее будущее. Если бы только удалось избавить королевство от нынешнего монарха, тогда появилась бы и надежда.

— Да. Подозреваю, прямо в лапы Кайлеха.

— Что мы можем сделать? — спросил Крис, обращаясь скорее к себе, чем к остальным.

— Я собираюсь пойти за ней.

— Что? — воскликнула Валентина. — Что вы можете сделать против Кайлеха и его горцев?

— О, — ответил Уил, изобразив ленивую усмешку, которой мог бы гордиться Ромен, — вы бы очень удивились, если бы узнали, ваше величество.

— Но вы ведь раньше никогда там не бывали и не имеете представления об этом человеке! — быстро заговорила она. Своей самонадеянностью госпожа Тирск очень напоминала ей человека, которого она любила.

— Это правда, — солгал Уил, в надежде, что тема на этом исчерпана, в противном случае ему предстоит длинный и непростой вечер. — Элспит сделала свой выбор, — продолжил он. — И на нашей стороне время. По-видимому, она отправилась пешком?

Королева кивнула.

— Она не взяла ничего, оставила даже лошадь, на которой приехала.