Сварог. Печать скорби - Александр Бушков Страница 31

– У Привратника много врагов, – ответила, кривоусмехнувшись, Лана. – Было. А я, если ты еще не запамятовал, была еголюбовницей, и…

Она запнулась.

Тогда Сварог выстрелил наугад:

– Считаешь, господин И меня подослал?

И промазал.

Лана хохотнула, совсем по-мужски:

– Господин И? Этот мешок с дерьмом пополам с деньгами?Ты что! Купить всю область – на это у него хитрости хватит, но кого-нибудьподослать… Не смеши.

И снова в салоне повисла тишина. Шуршали колеса. Летеланавстречу дорога, маслянисто-блестящая в свете фар.

– Насколько я понимаю, – себе под нос проговорилСварог, – все ждали, что господин И прибудет именно на этой… – онпокрутил пальцем перед лицом, изображая пропеллер, – летающей машине. Так?

– Ну.

– Но вместо господина И к встречающим его людямприлетело много-много маленьких смертей. Именно из той самой летающей машины. Ичто эти люди должны были подумать?

Лана недоверчиво покосилась на него:

– Так ты действительно ничего не знаешь?

– Это с какой стороны посмотреть… – загадочноответил Сварог. – Хотя, вполне вероятно, мое знание основано на точкезрения с совершенно другой стороны. – И добавил: – У меня, видишь ли,свои, весьма особенные источники информации.

– Нет, не может быть, – тряхнула волосами Лана,его не слушая. – Зачем? Все документы подписаны, даже в столице далидобро, Привратник проиграл конкурс, а господин И получил, что хотел, заповедниктеперь его – зачем же ему убивать побежденного соперника? Да еще и толпугостей, приглашенных аккурат по поводу подписания документов, да еще такимгромоздким способом…

Так, еще и заповедник какой-то…

Сварог поразмыслил малость, вспоминая труп седогривого влуже растекающейся крови, и промолчал. Бездумно уставился на дорогу. А что онмог сказать? Только одно: его величество влипло в очередной раз, оказавшись вцентре неких политических игрищ…

Не по себе становится от такой езды. Впрочем, если знаешь,куда едешь, если уверен, что за следующим поворотом будет новый поворот, а ужза ним всенепременно откроется заправочная станция, вся в свете электрическихогней, тогда жить, конечно, легше. А вот когда ты пришлый и чужой и вообще непонимаешь, где ты, кто ты и с какой стати тебя принимаются мочить с воздуха, атут тебя еще заносит на пустой ночной тракт, – то, согласитесь, охватываетжутковатое ощущение. Невольно закрадываются и вовсе уж странноватые, отдающиегнилой метафизикой мысли: «А не навсегда ли это? Вот так и будешь ехать, ехать,и ничего в жизни уже не будет, кроме этого мрака и бесконечной дороги…»

– А мне нравится, – неожиданно громко и невпопадсказала Лана, словно прочитав его мысли. – Нравится гонять ночами на этойколымаге. Через каждые пять шагов никто не перебегает дорогу, не прут напроломжирные уроды с маяками… Ха, попробовали бы они сейчас замаячить сзади! Даже вдогонялки играть бы с ними не стала: кишка у ребят тонка… Да и вообще, в кои-товеки здесь, на трассе, можно отдохнуть от людей. А то мельтешат, мельтешатперед глазами целыми днями, чего-то все хотят, чего-то требуют, чего-то им всенадо, чего-то у них у всех свербит. А тут… Втапливаешь газ, врубаешь наченджере что-нибудь эдакое… Что-нибудь типа «Muse». Любишь «Muse»?

– Не знаю, – Сварог честно пожал плечами.

– Ну да, не слышал никогда, – утвердительнохмыкнула Лана.

– Это почему это? – враз насторожился Сварог.

– Ну… – она бросила быстрый взгляд на спутника итут же снова вернулась к дороге. – Ну, из возраста исходя. Коллективчик-томолодежный… а какая ж ты молодежь!

– М-да, это точно. Не молодежь я, – вздохнулСварог. Потом неожиданно сказал: – Не нервничай, Лана. Все уже позади.

– С чего ты взял, что я нервничаю?

– Говоришь без умолку, – честно ответилСварог. – Верный признак. Ты мне лучше вот что скажи: у тебя нет с собойдорожной карты?

– Зачем? – в свою очередь насторожилась Лана.

«Затем, чтобы хоть какое-то представление составить о мире,в котором ты обитаешь, хотя бы об одном куске этого мира», – мог ответитьСварог. Но ответил по-другому:

– На всякий случай. Хочу посмотреть проселочные илесные дороги, объезды, ближайшие населенные пункты… и все такое прочее.

– Да скоро уже в городе будем. Хотя… Тампогляди, – она кивнула на то место в приборной доске, где у нормальныхмашин располагается бардачок. – Вроде был атлас. Но ничего не обещаю.Может, и выкинула ненароком.

Сварог провел ладонью по шершавой поверхности «торпеды»,случайно наткнулся на небольшое углубление, пошарил, осторожно потянул запластиковый язычок. И ларчик открылся, осветившись изнутри приглушенным светом– явно электрическим… И тут странный звук привлек его внимание. Он повернулголову, посмотрел на Лану. А с той происходило нечто непонятное. Она крепкосжимала губы, надувала щеки – словом, была похожа на человека, который тужитсяизо всех сил, сдерживая кашель. И не сдержала. Прорвало, правда, ее не кашлем.Лана, что называется, зашлась смехом. Прямо-таки затряслась от хохота, даже вглазах заблестели слезы. Опять истерика? В общем-то, ничего удивительного… Номобиль из ее рук не выбился, не принялся вилять по дороге. Автопилот у девочкиработал вполне уверенно.

– Ой не могу… Я сейчас представила… – Лана делалаглубокие вздохи, пытаясь успокоиться. – Представила, как мы… в наших…костюмчиках вылезаем посреди города из этой «вагонетки»… Вылезаем, будто так инадо. Причем не просто в камзолах, а в драных камзолах и порванных платьях. Ябосиком. Этакие поизносившиеся маркиз с маркизой, приехавшие домой на«Геландвагене»…

С беспокойством поглядывая на Лану – не начнет ли стучатьсяголовой о руль, – Сварог наугад вытащил из бардачка книжку в мягкомпереплете, что лежала поверх всего остального барахла. Посмотрел на обложку,прочитал название… и обмер.

Нет…

Не может быть!

Он вдруг почувствовал, как голова стремительно пошла кругом.

– Почти приехали, – услышал он неожиданноспокойный голос Ланы, но теперь с ним самим отнюдь не все было в порядке: голосдонесся словно бы откуда-то из-за стены.

Сварог поднял голову, невидяще глянул сквозь лобовое стеклона дорогу. Свет мощных фар выхватил установленный на обочине синийпрямоугольник дорожного указателя. На нем, как и положено, белым по синему былонаписано, причем по-русски: «ШАНТАРСК. 75 км».