Пират. Капитан - Командор - Андрей Посняков Страница 31

Вежливо постучавший слуга — юркий темноволосый парнишка — принес звонкий медный таз и корыто, поставив все это у порога:

— Верно, хотите вымыться с дороги, господа? Я притащу с кухни теплой воды и пришлю служанку.

— Не надо служанку! — с улыбкой отмахнулся Громов. — А воды — притащи, помыться и впрямь неплохо. Тебя как звать-то?

— Анри.

— О, да ты тоже француз?

— Конечно, месье! — поклонился мальчишка. — Здесь, в «Онфлере» у нас все французы. Я-то родился уже здесь, в колониях, а вот матушка моя из Гавра.

— Знаю я Гавр, — глянув в окно, покивал молодой человек. — Красивый город.

— А я вот не был там никогда, — Анри похлопал ресницами. — И вряд ли когда буду. Но здесь ведь тоже неплохо, правда?

— Конечно, неплохо, — поддержала гарсона юная баронесса. — Тре бьен!

— О, вы тоже говорите по-французски, мадам?! Так я побежал за водой?

— Беги, беги!

Мальчишка проворно выскочил за дверь, но тут же вернулся:

— Совсем забыл сказать, господа. Здесь, в шкафу — кое-какая одежда, не новая, правда, но чистая. Выбирайте, что подойдет, не ходить же вам… так…

Поклонившись, Анри выбежал из комнаты, Бьянка же, глянув на свой голый животик, покраснела:

— А ведь этот негодник прав!

И, подскочив к шкафу, принялась выкладывать всю нашедшуюся там одежду на ложе.

— Та-ак, посмотрим, посмотрим, что тут есть… Бумажная рубашка… кофта, юбка… ага — вот и платье! Хорошее, шерстяное, даже с шелковыми вставками! Простоватое, правда, но… за неимением другого… А ну-ка, милый, помоги переодеться… Ой! Отпусти мою грудь… ну пожалуйста, не целуй меня… Позже, позже… сейчас гарсон с водою придет. Посмотри — вот как раз для тебя кафтан! Серо-голубой, под цвет твоих глаз. А вот штаны, чулки… Интересно, башмаки впору придутся?

Громов, конечно, лучше оставил бы кеды, но, увы, те давно уже разорвались и держались на честном слове. Модные — с пряжками — башмаки немилосердно жали, и Анри, подумав, притащил для «дорогого гостя» старые индейские мокасины — вполне еще крепкие.

— Как раз впору! — примерив, довольно улыбнулся Андрей. — То, что доктор прописал. Спасибо, друг Анри, удружил, не забуду: будут деньги — заходи. Да! Хватит воды-то… Нет, нет, служанку не зови, сказали уже. Как-нибудь сами управимся.

Ох, какое это был наслаждение, мыть спинку красивой молодой женщине, обливать ее из кувшина теплой водой, любоваться прекрасным телом…

…и не только любоваться…

— Ой… что ты делаешь… отстань… ну…

— А ну-ка, милая, наклонись…

Влюбленные не заметили, как прошла ночь, поглощенные друг другом, несмотря на усталость. Удобство, комфорт, теплая постель и сытный ужин с вином? И любовь. Страстная, до умопомрачения. Что еще нужно для счастья?

Андрей и Бьянка уснули лишь под утро, так и не закрыв ставни, и утренний лучик солнца, заглянув в окно, игриво пощекотал веки.

А потом кто-то громко забарабанил в дверь!

— А?! — Громов, словно ужаленный, подскочил на кровати. — Что такое? Кто там?

— Это я, Том, масса Эндрю. Хозяин и дядюшка Сэм ждут вас внизу. Велели разбудить, да. Я бы сам не осмелился, разрази меня гром!

— Надеюсь, они только меня ждут, — быстро одеваясь, пробурчал молодой человек. — Без моей… супруги.

— Только вас, сэр! Мадам может спокойно спать.

Андрей улыбнулся, присел на секунду на ложе, нежно погладив любимую по плечу:

— Я ухожу, милая.

— Куда?!

— По делам. А ты спи.

Поцеловав девушку, Громов быстро накинул кафтан и спустился в залу:

— Говорят, вы меня ждете, господа?

— Да! Пройдемте-ка во двор, месье. Мы вам кое-что покажем.

Это «кое-что» оказалось вполне обычным морским орудием малого калибра — фальконетом — стрелявшим исключительно картечью по живым целям, ну и по всяким малоразмерным судам, типа шлюпок. Обычно такие орудия устанавливались на поворотных тумбах, вот и у этого имелись цапфы…

— Неплохая штука, — присев в сарае на корточки — фальконет хранился именно там — Громов погладил ладонью длинный — метра три — ствол и одобрительно цокнул языком. — Только, увы, для вас бесполезная.

— Это почему же бесполезная? — хмыкнув, спросил дядюшка Сэм.

— По весу, друг мой, по весу, — Андрей с сожалением покачал головой. — Калибр — так вот, на глаз — четыре фунта, вес — фунтов сорок пять, почти двести кило — такую дуру на плече, при всем желании, не потаскаешь — без плеч останешься. Стационарное оружие, да. Но — мощное, что и говорить, куда там Сильный Кулак с его мушкетом!

— Сильный Кулак? — удивленно переспросил Антуан.

— А, не вникайте, это я так, о своем. Говорю — жаль, крепости у вас нет.

Трактирщик и дядюшка Сэм переглянулись:

— Да хотели когда-то построить небольшой форт, но не стали — к чему? С индейцами мы мирно живем, а против регулярных войск никакой форт не поможет — народу у нас немного.

— Понятно, — молодой человек усмехнулся. — Потому и фальконет у вас заржавел.

— А что, если его на шлюпку поставить? — неожиданно предложил француз. — Та, на которой вы приплыли — думаю, как раз подойдет.

— Не подойдет, — Андрей категорически мотнул головой. — Отдача замучает.

— Что-что?

— Потонет, говорю, от отдачи, либо развалится.

— Жа-аль… — дядюшка Сэм сдвинул на затылок шляпу и вдруг, хитро прищурившись, спросил: — А что бы вы, сэр, посоветовали нам с ним делать? Как бы приспособить к борьбе против чужих кораблей?

— Кораблей? — удивился Громов. — Так ведь тут у вас болота одни.

— Это со стороны реки — болота, — быстро поясняя, Антуан показал рукою. — А вон за той рощицей — море. Чувствуете — ветер?

— Ну да, ну да… Так там ваш фальконет и установите!

Трактирщик и старик вновь переглянулись.

— Место там слишком уж открытое, — заметил француз. — А хотелось бы, чтоб выстрел оказался внезапным. Второго может не быть… или можем не успеть.

— Поня-а-атно…

Молодой человек, конечно, давно уже догадался, чем промышляли эти двое (наверняка и не только эти двое, а куда больше людей) — пиратство, что же еще-то? Судя по всему, своего-то корабля у них нет, вот и задумали заманить ближе к берегу какое-нибудь торговое судно и…

— Чтобы знали, этот поселок доживает последние дни, — неожиданно промолвил дядюшка Сэм. — Да-да! Что вы так смотрите? Через неделю-другую здесь будут войска полковника Роджерса.

— Что-о? — Громов и в самом деле был удивлен.