Наследие Сири - Марьяна Брай Страница 31

Спали очень тесно, но было тепло. Люди перелезали через меня часто. Кто-то постоянно дежурил снаружи, и сквозь сон были слышны шаги вокруг нашего временного домика. Это успокаивало. Дозорным нельзя было сидеть, только ходить, это было правилом всех привалов в этом мире.

Утром я насчитала восемь шкур. И четыре волка лежали еще не разделанными. По два на каждого. Сейчас я жалела, что не видела бойни, но с другой стороны, мой страх мог сыграть дурную шутку, я могла повести себя прямо глупо — допустим, побежать в сторону леса, тогда охотникам пришлось бы бежать за мной, и вероятно, потерять лошадей, или даже погибнуть. Мне стало стыдно.

Над костром навесила котел со снегом, и дождавшись, когда снег растаял, я добавляла туда снежные комочки, чтобы набралось побольше воды. Заварила кашу, добавила соленого мяса. Больше я не могла помочь этим уставшим и плохо выспавшимся мужчинам абсолютно ничем. Они обдирали кожу с оставшихся волков, но это было сложнее, так как они за ночь остыли, и начали «схватываться».

Вскипятила еще один котел с чаем, и разлила по кружкам. Тарелок не было, кашу ели из одного котла. Молча и сосредоточенно. Лагерь собрали быстро, в этот раз я принимала участие более активно, единственное о чем я жалела — отсутствие хорошего горнолыжного костюма, потому что юбки заплетались, а ноги в высоких валенках были как две веселки в бадьях, и быстро передвигаться было просто невозможно. Ну да, побегай вот так от волков.

Горнолыжки, горнолыжки… Сири, ты гений. У нас есть шелк. Ну, как есть… Теоретически у нас, а на самом деле у тааров. Но он продается. Даже неважного качества, если его прошить с обычной грубой тканью, а сверху разложить шерсть и потом слой ткани, и прострочить. Мы получим вполне себе пуховик. Меня интересовали именно штаны. Шелк не будет так быстро пропускать воду, а шерсть — тепло от тела. Парусина достаточно грубая, и тяжелая. А вот шелк — то, что надо. И если надеть эти штаны на чулки, зимой можно хоть на крайний север.

Пока мы ехали на юг нашего плато я думала только о пуховиках. Ведь делают они одеяла из шерсти, догадались прошивать ее между двух отрезов ткани. А почему не сделать свою одежду легче и приятнее? Даже если желающих на такую покупку не будет, для себя обязательно сделаем. И Юта будет счастлива поиграть зимой на улице, а не выбегать туда по-быстрому.

Первым упал Бор. Лошадь поскользнулась и уронила расслабившегося ездока. И следом завалилась сама. Она испугала коня, ехавшего рядом Драса, и он нелепо отскочил, и тоже повалился. Остальные затормозили лошадей. Я шла последней. Подъехав, мы поняли, что это озеро, и, если приглядеться, оно простирается достаточно широко на восток. Ширина его была около пятисот метров, на той стороне росли кусты. Мы обошли его западнее, и наконец вышли на край.

Когда-то давно, еще маленькой девочкой, я видела фильм о Большом каньоне. Я хотела увидеть его по-настоящему, сверху, с высоты птичьего полета. Даже видео захватывало дух. Сейчас у меня сперло дыхание, и казалось, остановилось сердце, но в ушах я слышала, как пульсирует кровь. Было тихо.

Под нами простирались леса и долины, я видела змейку реки, которая уходит далеко за горизонт, а возле подножия гор теряется в расщелине. И только спустя какое-то время поняла, что это то самое место, по которому мы шли почти два дня назад. Я обернулась, и вдалеке, практически у горизонта уже, увидела лес, на окраине которого мы делали привал с охотой. Это плато было просто создано для города. Нужно еще поискать дорогу западнее ущелья, на левом берегу реки, но это уже могут сделать охотники. Не другой стороне гора еще выше этой, и спуститься к воде с них невозможно.

— Ты думаешь о том же, о чем и я, Сири? — Драс подъехал ко мне, и вывел меня из нирваны.

— Здесь должен быть город, самый красивый и самый безопасный город, — я впервые решила высказать свои мысли вслух.

— Да, Сири. Ты права как никогда. Если все всадники опытные, не метет снег, и не терять времени на привалах, дороги сюда — три светлых. В теплую можно и быстрее. С телегами — не меньше пяти светлых, и то, если лошадей менять. Нужно много охотников, и лагеря делать в огне. Но охота здесь будет хорошая, а в реке много рыбы.

— Мне здесь очень хорошо, просто не могу объяснить почему. Спокойно и хорошо. — я опустила голову, и развернула лошадь. Стоя на этой горе, я понимала важность этого обзора, важность озера, реки, и гор, которые укрывают плато с севера. Нужно возвращаться, и продолжать жизнь, но меня успокаивало то, что теперь у меня есть это место.