Забор, чердак и прочие неприятности - Анна Митро Страница 31

‒ Понимаете, я из клана медведей, полгода назад мой отец погиб при непонятных обстоятельствах, полицейские ничего не нашли, а старейшины подумали на демонов, мама была вне себя от горя, но через два месяца вдруг начала встречаться с мужчиной. Вы подумаете, что я ревную, знаю, как это выглядит со стороны, и это действительно так, мне кажется, что она предала память папы, забыв о нем так быстро. Но с другой стороны, если ей так легче, то значит это к лучшему. Только мужчина странный и все время вынюхивает о нашем финансовом состоянии. Семья у нас не бедная, отец считал, что женщины работать не должны, это прерогатива мужчин, их обязанность, так что при должном отношении может и на пару жизней хватить, но вчера мама вызвала юриста и составила завещание, где оставляет все какой-то церкви. Даже то, что отец оставил мне, она ведь считается моим опекуном, до восемнадцати я не имею права распоряжаться финансами. Это еще три месяца. А вдруг с ней что-то случится? А еще она собралась переписать нашу квартиру на него. Как так, я ведь там тоже живу? Вдруг с ней что-то случится? Он совсем не вызывает у меня доверия.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍‒ Да, согласно, странное поведение. Наталкивает на интересные мысли. А что за церковь?

‒ Не знаю, названия они не говорили, но это точно какие-нибудь аферисты. До смерти папы мы спокойно ходили в церковь недалеко от дома, там хороший батюшка, из наших, из иных.

‒ Так, я позвоню Медведеву, попрошу его ненавязчиво разведать обстановку, а ты, давай-ка свой дневник.

‒ Зачем?

‒ Как зачем? Оставлю длинную запись красной ручкой. Вызову твою маму на беседу. Ведь нет ничего обыденней, чем разговор об успеваемости выпускника с его родителями, ‒ Дарья с Мариной утвердительно закивали головами. ‒ И сожитель твоей мамы ничего не поймет.

‒ Спасибо, Александра Михайловна, ‒ девочка протянула дневник, а Саша быстро написала убористым почерком, что очень хочет видеть родителей Светы в школе.

‒ Все, беги, скажи ей, что бы обязательно завтра пришла, чем быстрее я на нее взгляну, тем больше шансов спасти ее, если что-то действительно происходит, ‒ потом повернулась к подругам. ‒ Что скажете?

‒ Скажем, что завтра будем с тобой, ‒ похлопала ее по плечу Марина. ‒ Звони Борису, а мы пойдем, у тебя уже толпа под дверями.

Саша набрала номер оборотня, обрисовала в двух словах ему картину его подопечных и открыла дверь перед учениками.

‒ Hola, los niños. Empezamos la lección.* (Здравствуйте, дети. Мы начинаем урок)

Напарники уже ждали ее в банке, даже успели опросить управляющего, сказавшего, что пропавший приходил переводить деньги не один, он подробно описал обоих, а потом подумал и выдал видеозапись того дня, чем очень порадовал ребят. На записи было видно, что владелец фирмы-банкрота шел как-то неестественно медленно, но никакого принуждения со стороны своего спутника не испытывал. Лица второго же не было видно, обычный человек среднего телосложения, неясного цвета волос, скорее всего темно-русого, без особых примет, только едва заметно припадал на левую ногу.

‒ Я больше не буду верить сериалам, ‒ сказала Саша, собираясь домой. ‒ Они там за два дня убийства раскрывают, а мы вторую неделю мучаемся и только глубже увязаем.

‒ Ничего, подруга, справимся! ‒ хлопнул ее по плечу Марк. ‒ Кто, если не мы?

‒ Некому, напарник, больше некому, ‒ поддержал Антон.

Парни проводили ее до машины. Дорога обошлась без происшествий, а дома ждал вкусный ужин приготовленный мужчиной мечты.

‒ Ну как первый двойной рабочий день? ‒ спросил Елизар, усаживаясь на диван и притягивая полусонную девушку к себе на колени.

‒ Вроде можно работать в таком темпе, проблемы у ученицы и очень умный преступник, в деле пока все непонятно.

‒ Про дело не спрашиваю, понимаю ‒ тайна следствия, ‒ улыбнулся краешками губ мужчина и, поцеловав в макушку, погладил любимую по спине. ‒ А что за проблемы у ученицы?

‒ Да какая-то мутная история с отчимом, возникшим почти сразу после смерти отца, девочка ‒ выпускница, переживает. Завтра поговорю с ее мамой.

‒ Аленька, ты же просто учитель английского, какое тебе может быть дело до семейных дел школьников?

‒ Они растут у меня на глазах, и не хочу, что бы кто-то из них пострадал от произвола взрослых. Понимаешь, Елизар, это дети, они беззащитны, и если я могу им помочь, то обязательно это сделаю.

‒ Ты любишь детей? Ты хочешь детей? ‒ немного печально спросил мужчина.

‒ Если бы не любила, разве стала бы работать в школе? ‒ девушка дотронулась ладонью до щеки любимого человека. ‒ А ты не хочешь? ‒ и приготовилась услышать суровую правду.

‒ Да что ты, родная, ‒ перехватил он ее руку и поцеловал запястье. ‒ Конечно хочу, просто не в ближайшие год-два, они же не рождаются сразу старшеклассниками, и к этому надо морально приготовиться, ‒ Саша засмеялась.

‒ Ты прав, да и с работой моей надо обвыкнуться. Мы что, только что разговаривали о детях? ‒ она прикрыла рот ладошкой и сделала «удивленные» глаза.

‒ Да, любимая, а хочешь, я тебе расскажу, как они появляются? ‒ томным голосом выдохнул Елизар Саше в ухо. ‒ И покажу, ‒ подхватил на руки и понес наверх, в спальню, под ее звонкий смех.

Утро к влюбленным вновь подкралось незаметно.

‒ Знаешь, Шур, меня пугает выражение абсолютного счастья на твоем лице.

‒ Это все, Маринка, потому что у тебя пары нет, ‒ бросилась на защиту подруги Дарья. ‒ А вот ты лучше бы присмотрелась к Ярику или Антону.

‒ Ярослав давно и безнадежно влюблен, ‒ пума выразительно поглядела на Сашу. ‒ А на счет Антона, конечно, можно подумать, он очень милый, только вот одна проблема ‒ человек.

‒ Привереда, ‒ суккуб показала ей язык.

‒ Да если бы, как представлю, что мы начинаем встречаться, а он узнает об иных.

‒ Вот Саше это светит, а она ничего, не переживает.