Рыжая Соня и кладовые тьмы - Джордж Бейли Страница 30

А король желал иметь непробиваемые доспехи и всесокрушающий клинок…

— Но ведь одно противоречит другому! — не выдержав, воскликнула Соня, впервые позволив себе прервать рассказчика.

— Именно,— согласился Стальной Кузнец и, помолчав, продолжил: — Однако спорить я не стал, а предпочел вернуться к любимой работе, теша себя надеждой на то, что переживу повелителя и таким образом сумею избежать наказания за то, что не исполнил его сумасшедших желаний. Увлеченный любимым делом, я вновь позабыл обо всем. Нужного результата я получить так и не сумел, но порой мне удавались удивительные вещи, и благодаря им гнев стареющего короля обходил меня стороной, хотя, мне кажется, он и понимал, что желаемого не получит… Вскоре Брог IX скончался.

Однако время шло, понемногу и ко мне подкралась старость. Подошла пора, когда человеку положено умирать, однако смерть все не приходила, хотя мне очень хотелось верить, что колдовство не удалось. Мое тело стало дряблым и сморщенным, но сила, как ни странно, не покидала меня. В один из дней я почувствовал, что со мной творится что-то неладное, и вскоре случилось то, что и заклятому врагу не пожелаешь. Очень скоро мое тело начало разваливаться на куски, но я никак не мог отбыть в Страну Мертвых. Я не знал, что мне делать, а Гробор только посмеивался, говоря, что скоро я избавлюсь от бренной оболочки и вновь смогу послужить любимому повелителю. Пусть даже того давно нет среди живых. Чудовище! От меня смердело, как от протухшего трупа, мясо отваливалось кусками, а остатки болтались рваными лохмотьями! Но он оказался прав, этот ублюдок. Избавившись от разлагающейся плоти, я почувствовал, что как бы родился заново. Стал, как бы это сказать, другим что ли…

— Человеком,— подсказала Соня.

— Уж не знаю, кем я стал,— продолжил Стакул,— но только вскоре мое новое состояние и впрямь понравилось мне. Я больше не испытывал ни голода, ни жажды, ни усталости. Отпала потребность во сне, а силы, казалось, удесятерились! Я и думать забыл о той постылой жизни, когда был полутрупом. А ведь был момент, когда, доведенный до отчаяния, я попытался бежать, сам даже не зная, на что надеясь. Да вот только через двери пробиться так и не смог, ведь к тому времени уже десять лет находился здесь. Меня вернули и приставили стражу, которую мне ничего не стоило разметать, но я смирился… Даже сам не знаю, почему. Быть может, понял, что единственный для меня выход — это броситься в пламя горна, а этого я себе почему-то позволить не мог. Наверное, боялся осквернить его чистую силу своим телом, замаранным черным колдовством…

— Досталось же тебе…— посочувствовал ему Север.

— А я не жалею, что остался в живых! — неожиданно заявил Стакул.— Я уже привык к своему новому телу и думаю, даже мог бы изведать счастье, если бы мой труд приносил пользу, а не вред! — Он почти выкрикнул последние слова.— Гррызы хотят, чтобы я выковал им оружие, способное рассекать камень! Уж не знаю, зачем оно им понадобилось, но не для доброго дела.

— А смог бы? — спросил Вожак.

— Не знаю…— подумав, ответил Стальной Кузнец.— Камень камню рознь… Туф, даже мрамор — наверняка. Гранит…— Он покачал головой.— Вряд ли… Тут без магии не обойтись.

— Ну вот и хорошо,— успокоившись, кивнул Север.— Что ты намерен дальше делать? Может, пойдешь с нами? Вернешься в Светлый Мир?

При упоминании о Светлом Мире глаза Стального Кузнеца полыхнули огнем. Он окинул быстрым проницательным взглядом своих гостей, на короткое мгновение остановившись на каждом их них, и так же внезапно огонь в глазах потух.

— Вряд ли мне найдется там место,— с горечью сказал он.— Я ведь даже не просто скелет. За века пары стали пропитали меня насквозь. Люди будут меня бояться, пугать мной ребятишек… Нет, такая жизнь не по мне. Лучше уж здесь, одному…

Никто не стал его разубеждать. Все понимали, что он, пожалуй, прав: там, где сияет Око Митры, не место такому созданию. И пусть он сохранил в себе гораздо больше душевных человеческих качеств, чем многие люди. Это невозможно объяснить всем и каждому.

— А не слышал ли ты чего о Святилищах? — заговорила наконец и Халима — Где они расположены, или хотя бы в какой стороне их искать?

— О том мне не ведомо, госпожа,— смиренно ответил он.

— А ты не лукавишь? — Пифия старалась говорить ровно, но люди, хорошо знавшие ее, услышали в голосе колдуньи еле сдерживаемое раздражение.— Прожив здесь столько веков, ты не можешь не знать больше нашего.

— Быть может, я сумею пояснить, что мы ищем? — заговорил Север.— Халима имела в виду небольшие прямоугольные залы. Входы в них защищены магией, а стены исписаны рунами. В конце зала обычно находится трон из черного камня, и на нем сидит однорогий и одноглазый верзила.

— Теперь понимаю,— кивнул Стальной Кузнец.— Ты говоришь о Ключниках.

— Ключники?! — воскликнула Халима.— Что за ключи они хранят? И где?

— О том мне не ведомо,— смиренно повторил Стакул.— Я ведь никогда не покидал этого зала и не видел ни Ключников, ни их обителей.

— Но ты хоть знаешь, сколько их?

Но и теперь Стакул только беспомощно развел могучими стальными ручищами:

— Нет, госпожа. Знаю только, что не один.

Однако Халиму не удовлетворили его уверения, и, хотя открыто выражать свое сомнение она не решилась, все-таки почла не лишним проверить его слова и отправилась исследовать зал. Но почти сразу колдунья поняла, что ошиблась. Она увидела обитые железом стены и никакого следа входа. Только горы угля да полки со стальными заготовками.

Наутро пришла пора прощаться. Стакул еще раз повторил, что остается, но на прощание сказал:

— Вы хорошие люди, и мне хочется, чтобы все вы остались живыми. Поэтому предупреждаю — не заходите в проломы.

— Ты говоришь о хищных растениях,— кивнул Север.— Нам эта опасность не грозит.

— Я говорю о Черных Пауках,— произнес кузнец зловещим шепотом. Он окинул быстрым взглядом Соню, Севера и Халиму, и от него не укрылось, как вздрогнула прекрасная колдунья.— Черные Пауки живут только в пробитых в камне лазах, потому что не выносят даже того слабого света, которым порой светятся глаза вечно голодных лиан… К тому же в узком лазе проще сплести сеть и легче подавить сопротивление попавшейся жертвы. Я не знаю, откуда взялись эти твари, но уверен, что они появились здесь гораздо позже меня.

— Ты и правда уверен в этом?

— Ну да,— убежденно кивнул он.— Прежде здесь вообще все выглядело иначе. Залы заливали потоки яркого света, а проломов в стенах просто не было. А все эти твари: и зубастые гррызы, и те, на кого они охотятся,— пришли значительно позже.

Стакул умолк, но Север видел: хотя ему есть что сказать, он почему-то сдерживается. Ни на миг не усомнившись в том, что Стальной Кузнец знает, что делает, настаивать Вожак не стал.

Он кивнул на прощание приютившему их на ночь человеку — несмотря на странную внешность Вожак относился к нему именно так — и направился догонять своих, сознавая, что расстается с Кузнецом не без сожаления. Они быстро вернулись в круглый зал, без задержки миновали его и вышли на площадку перед лестницей. Им предстояло попасть в следующий зал, и Соня без промедления принялась за дело, так как заночевать они собирались уже там. Уже давно никто не испытывал того трепета, что овладел всеми, когда девушка вскрывала первую попавшуюся им на пути дверь. Да и она теперь знала, как действовать.