Вампир - Вольфганг Хольбайн Страница 30

— Не особенно, — ответил тот, — человек сто пятьдесят. Остальные — простые солдаты, наемники или крестьяне и пленные, которых заставили служить. — Он прикинул в уме. — Всего сотен пять наберется, от силы семь, но не больше.

— Против трех тысяч опытных янычар Селика! — Абу Дун покачал головой. — Это самоубийство.

— Нельзя недооценивать возможности людей, которые сражаются за свое право на жизнь, — сказал Влад.

— Это я понимаю, — кивнул Абу Дун. — Известно, на что они способны. Я многих из них поубивал.

Андрей испытал облегчение, когда они наконец добрались до поджидавших их лошадей и запрыгнули в седла.

Влад поднял руку, давая понять, что они выступают, — жест, который сказал Андрею больше, чем сам Влад мог предположить. Он был слишком быстрым, слишком уверенным. Было заметно, что Влад привык командовать. И еще привык к тому, что его команды неукоснительно выполняются.

Маленький отряд тронулся в путь. Видимо, не случайно всадники держались от них на изрядном расстоянии, группируясь в вытянутый овал, окружавший их со всех сторон и исключавший попытку побега. Андрей и не собирался бежать. Он горел желанием увидеть Вайхс и графа Цепеша.

Однако они не шли прямой дорогой, ведущей к замку Дракулы, а продвигались на восток. Какое-то время ехали на северо-восток, не слишком быстро, но в одном направлении, и замок почти не был виден. Они двигались параллельно ему, и высившееся на горизонте мрачное строение казалось посланцем чужого жуткого мира. Андрей сожалел, что не сможет лучше ознакомиться с замком, — не важно, как долго будет продолжаться путь, но когда-нибудь ему предстоит сразиться с Цепешем на мечах, и тогда каждая деталь, которую Андрей узнает, может решить вопрос жизни и смерти. Но вместе с тем он испытал и некоторое облегчение. От Вайхса веяло чем-то… мрачным. Он не мог до конца осмыслить это, но сомнений на этот счет у него не было.

Они поднимались по пологому, но длинному склону холма, а когда достигли его вершины и посмотрели вниз, то увидели прямо под собой военный лагерь султана Селика. У Андрея захватило дух, когда он понял масштаб турецкого нашествия. Там было огромное множество палаток, людей и животных, главным образом лошадей, но, к своему удивлению, он увидел и нескольких верблюдов. Все это было довольно далеко, в нескольких милях от них, но воинов там было куда больше, чем три тысячи. Ему никогда прежде не доводилось видеть так много людей сразу. Если бы ему сказали, что войско насчитывает десять тысяч, он поверил бы.

Влад дал Деляну время рассмотреть османское войско, затем коснулся его руки и указал в противоположном направлении. Взгляд Андрея переместился. Войско Цепеша располагалось по другую сторону хребта, примерно в двух милях от турецкого. Оно насчитывало человек шестьсот и, по сравнению с турками, выглядело беспомощно.

— Мне что же, одному нападать на турков или ты поедешь со мной? — спросил Андрей насмешливо.

Влад бросил на него предостерегающий взгляд, но ничего не сказал.

Абу Дун добавил:

— Дай мне время попасть на другую сторону. Ты погонишь их от себя, а я уложу их всех.

— Интересное предложение, язычник, — произнес голос у них за спиной. — Я об этом подумаю, если мой план окажется неудачным.

Андрей повернулся в седле и так сильно вздрогнул, что лошадь испугалась и стала нервно рыть землю копытами. Цепеш вынырнул в нескольких шагах за ними. Андрей узнал его голос раньше, чем обернулся, и теперь смотрел на рыцаря в кроваво-красном одеянии. На коне тоже были странные доспехи, и он выглядел как сказочное существо. Цепеш всадил еще в стремя короткое копье, на котором был укреплен черный флаг с кроваво-красным драконом. Впрочем, испуг Андрея не был связан с Дракулой.

Он касался двух рыцарей, которые держались примерно в двадцати метрах за ним. Они были одеты так же непривычно, как Цепеш, но не в красное, а в блестящие золотые доспехи. Билер и Кербер, подручные отца Доменикуса.

— О да, — сказал Цепеш иронично, заметив испуг Андрея. — Чуть не забыл. Я был уверен, что ты охотно поприветствуешь их и вы немного поболтаете о старых временах, но, к сожалению, ситуация не особенно благоприятствует этому. Сначала я должен выиграть войну.

Андрей слушал вполуха. Он во все глаза смотрел на золотых рыцарей. Они сняли шлемы и положили их на седла. Андрей не мог бы объяснить выражение их лиц. Сам он не испытывал ничего, кроме ненависти, слепой ненависти, которая толкала его к тому, чтобы немедленно наброситься на обоих — обоих вампиров! — и вырвать из живой плоти их сердца.

— Я вижу, эта встреча порадовала тебя не меньше, чем их, — издевался Цепеш.

Андрей все еще не реагировал. Дрожь охватила его целиком. Он был потрясен силой собственной реакции. Поклявшись убить этих двоих, он еще не знал, как глубоко ненавидел их. Его гнев граничил с безумием.

— Вы хотите напасть на Селика? — спросил Абу Дун.

— Вообще-то цель одной армии нападать на другую армию, — насмешливо заметил Дракула.

— При таком различии численного состава? Это безумие!

— Численность войска не всегда определяет исход битвы, — возразил Цепеш. — Кстати, я не знаю, почему должен раскрывать тебе свои военные планы, но прошу учесть: Селик не считается с тем, кто первый нападает.

— Ты действительно полагаешь, что он не заметил твоей подготовки к сражению?

— Его лазутчики были так близко, что я ощущал их дыхание, — ответил Цепеш. — Но он рассуждает так же, как и ты, — что мы не рискнем напасть. Граф Олдесский с тысячей гусаров поджидает дневного нападения нашей конницы к западу отсюда, чтобы соединиться с нами и разгромить османов, прежде чем они нападут на Венгрию. Селик ждет, что мы туда поскачем, чтобы объединенными силами напасть на него. Кроме того, мусульмане — суеверные глупцы, которые ночью не сражаются. Мы нападем с наступлением темноты, и на нашей стороне будет преимущество внезапности.

— И гораздо меньше воинов.

— У меня есть союзники, с которыми Селик не считается. — Цепеш снова обратился к Андрею: — Есть же у меня такие, правда?

— Если бы я тебе сказал, что ты в союзе с дьяволом, это произвело бы на тебя впечатление? — Андрей говорил с трудом. Его взгляд был прикован к лицам рыцарей. Он не мог бы сказать, какие они — гневные, торжествующие или ненавидящие, но смотрели они на него так же пристально, как он на них.

— Выбор за тобой, — сказал Цепеш. — Мы нападем. Самое позднее, когда зайдет солнце. Тебе решать, выступят ли они на моей стороне и сделаешь ли это ты сам.

Он пошарил вокруг себя и нащупал в седле меч, в котором Андрей узнал свое сарацинское оружие, отданное им самим Цепешу. Но он и пальцем не шевельнул, чтобы схватить его.

— Что ты сделал с Доменикусом? — спросил Деляну. — И…

— И с его очаровательной спутницей? — Граф опустил меч, но не сунул его в ножны, а положил поперек седла перед собой. — С ними ничего не случилось, не волнуйся. Они мои гости. Их будут обслуживать с такой же предупредительностью, как и твоего юного друга. Пока я жив, по крайней мере. Если меня убьют в сражении, погибнут и они. Точно так же, как ты и твой темнолицый друг. — Он снова поднял меч. — Если же мы победим… то и вопросов не будет, на чьей стороне мои симпатии. Так что хорошо обдумай свое решение.