Юдоль - Сергей Малицкий Страница 30

— Почему? — повторила она так же тихо, но настойчиво.

— Не понимаешь? — раздраженно скривил губы Кай.

— Нет. — Она словно и вправду пыталась понять.

— Дура, ведь прирасту к тебе, — проговорил он вполголоса, — и что тогда? Оставлю здесь, покачусь от тебя как клубок ниток? Так ведь размотаюсь через сотню-другую лиг до последнего узелка — и нет меня. Что дальше? Или возьму с собой, а тебя убьют? Как жить буду?

— Как и жил, — не сказала, словно обронила слова. Села, закуталась в одеяло, положила голову на колени. Нет, не глазами наградили девчонку высшие силы, а просто зеркалами для сигнальных башен!

— Как и жил? — Кай завязал рубаху, стер рукавом липкий пот со лба, припал с кувшину с водой. — Было это уже все. Прирос, тут же и потерял. Только-только отходить начал. Не могу я так. Не знал бы тебя, всю ночь бы не отрывался, утром бы закрыл дверь и забыл.

— Не-а, — протянула Каттими с тихим смешком. — Не забыл бы. Знаешь, как танцует гиенская девушка танец избранному? Как волна плещется над ложем. Как лилия вьется. Как роса блестит. Обжигает как огонь. Не забыл бы. Поверь мне. Хотя я и не танцевала пока никому.

Вымолвила и осеклась, похолодела, сжалась в комок, вспомнила.

— Чего ты хочешь? — Он остановился. — Ты видела Сая? Этого хочешь? Ты помнишь бой с тати? Этого хочешь?

— Другого хочу. — Она всхлипнула, вовсе закуталась в одеяло как в кокон. — Но приму все.

— Послушай… — Кай сел на край постели. — Я обдумывал все ночью. Не сходится что-то. Все не сходится, каша какая-то в голове, но ты тоже не сходишься. Почему ты? Да, беглая, но и не таких беглых ломали, поверь мне. Да, порченая, шрамы. Но есть лекари, которым этот шрам в полгода трудов. И пятнышка не оставят при должном усердии. Я же не слепой пока, всех товарок твоих разглядел. Нет там никого красивее тебя. Да раздели цену такой рабыни, какой была ты, на десять, все одно еще на сотню делить надо, чтобы с остальными сравнять. Почему он тебя послал?

— Я так захотела, — прошептала Каттими. — И красоты моей он не разглядел, потому что я так захотела.

— Как это? — не понял Кай. — Сама попросила Такшана? Уговорила? На колени упала? Да он, как я понял, наказывал тебя, кормил так, чтобы только не умерла. Ты ведь в обморок в Кривых Соснах падала?

— Я, — кивнула девчонка. — Но послал он меня к тебе потому, что я так захотела. Ты забыл. Я ведь сразу сказала тебе. Я ведьма.

— Ты колдуешь? — хмыкнул Кай. — Надо же, три года искал какого-никакого колдуна, и вот он. Прямо в моей постели образовался.

— Не он, а она. — Каттими надула губы. — Да и какая я колдунья? Умею кое-что, но мало. Простые наговоры, кое-что по лекарскому делу. Насторожи могу плести. Заклинания могу на земле или еще на чем расчертить. Бабка и мать рано умерли, мало чему успели научить. Иногда что-то всплывает в голове, как будто забытое на язык просится. Но если я чего-то очень хочу, то это сбывается. Понятно, что кубок воды не превратится в кубок вина, но заставить человека сделать что-то могу. Не всегда легко, правда. Так и ты ведь можешь колдовать? Глаза закрываешь то и дело, а сам словно смотреть продолжаешь. Да и тепло от тебя исходит. Точно можешь.

— Могу, да не умею, — в замешательстве пробормотал Кай, поднялся, стал натягивать перевязь. — И не тепло от меня исходит, а жар. Затянулась что-то на этот раз немощь. Еще и жажда эта, никак не могу напиться. Ну ничего, на коня сяду, ветерком всякую хворь выдует. Значит, говоришь, что Такшана заставила ты? Хорошо. Ладно! Тогда заставь Таркаши принести нам круг сыра. Нет, рассчитаемся честь по чести, но чтобы он прямо сейчас явился к нам и принес круг лучшего гиенского сыра. Можешь?

— Я попробую, — выпятила губы Каттими, зажмурилась, потом закрыла глаза ладонями, надула щеки.

— Такшана тоже так заставляла? — спросил Кай, а сам взгляда не мог отвести от груди, что из-под одеяла выглянула.

— Такшан был рядом, — процедила сквозь стиснутые губы Каттими. — Не мешай!

— Если Таркаши принесет сыр, куплю тебе отличное платье и сапожки, — пообещал Кай. — Ты колдуй, колдуй, время пока есть.

— Сапожки, порты, рубаху, куртку, колпак и кафтан, — поправила его Каттими, вытерла пот со лба, снова закуталась в одеяло. — Осень наступила, замерзну в платье. Сыр будет. Вместо колпака можно хиланскую шапку с ушками.

— Ну посмотрим, — прищурился Кай. — Что за дело у тебя в Кете?

— Оружейную урая хочу ограбить! — выпалила девчонка.

— С ума сойти, — оторопел Кай. — Это еще зачем?

— Есть сказ один, — Каттими расширила глаза и стала вышептывать слова медленно и таинственно, — что в одну из давних Пагуб была девушка, которая сражалась со всеми пустотными тварями и всех их побеждала. И был у нее чудесный меч, который не портился от поганой крови. Но однажды пришлось ей сражаться против страшной твари, которая была выше ростом самого большого быка. Дом могла раздавить! И никто не мог победить эту тварь. Конечно, чудесный меч мог поразить чудовище, но броня у твари была так толста, что клинок не мог достать до ее сердца. И тогда девушка бросилась чудовищу в пасть. К счастью, оно проглотило ее целиком. И она убила его изнутри, но умерла, потому как утонула в черной крови.

— Дитятко, — рассмеялся Кай, — я эту сказку сам мальцом слушал не раз. Ты мне другое скажи: зачем тебе грабить оружейную урая?

— Чтобы найти чудесный меч, — удивилась непонятливости охотника Каттими. — Тебе еще раз сказку рассказать? Кетские урай сотни лет древнее оружие собирают, в прошлые времена по всему Текану, по всей Салпе нужных купцов рассылали, о том все кузнецы знают. Отец мне это рассказывал. Там чудесный меч, больше негде ему быть. Если что где в Текане ценного из орудия и находилось или по рукам шло, все в Кете оседало. Надо только в оружейную попасть, а там уж меч точно моим будет. Я присказку придумала, чтобы его вызвать. Всякое оружие отозваться может, главное, присказку правильно придумать.

— Еще считалочки помогают, — вздохнул Кай. — И бантики на косичках. Вот отрастишь волосы, заплетешь столько, сколько захочешь. Нет, девочка, я тебя с собой не возьму. Тебе бы еще подрасти немного. Хочешь, кормилицу найму? Сиську сосать не разучилась?

— А если не прирастать? — Она смотрела на него, не отрываясь. — Если без танца, без близости, без присказок дурацких, тогда возьмешь с собой?

— Зачем? — Он смотрел на нее с интересом.

— Васу-то возьмешь, — надула губы Каттими.

— Васу? — удивился Кай. — Да она и не просилась со мной. К тому же приятель у нее какой-то.

— Попросится еще. — Глаза Каттими налились слезами.

— Если Васа и попросится, — он наклонился к девчонке, — и если даже я соглашусь, все равно будет она и я. Или я и она. А если со мной окажешься ты, то не будет «я» и «ты». Будет большое «я», в которое можно попасть стрелой, мечом, копьем, колдовством. Понимаешь? — Последнее слово Кай почти прокричал.