Одиночество жреца. Том II - Александр Якубович Страница 30

Мои слова вызвали еще один приступ монаршего смеха.

— Двадцать лет в камере?! Да ты страшный человек, барон! Ужаснейший! Я не настолько чудовище, чтобы держать кого-то в камере всю его жизнь. Лучше уж на плаху или виселицу, полчаса и дело сделано! И поверь мне, любой преступник, которому ты предложишь двадцать лет в камере или виселицу, выберет второе! Не глядя!

Я немного призадумался, глядя на рубиновую жидкость в кубке, Кай же продолжил вышагивать по кабинету.

— Я не знаю, что ты там придумал, Антон, уверен, что-то дельное, но на самом деле судьба Ирдиса интересует меня сейчас меньше всего. Скоро тут будет посольство Ламхитана! А у нас ничего не готово! Вроде бы и выделили им целый этаж в крыле нового дворца, но судя по твоим рассказам, это так, один тупичок в дворце Великого Арха. А если они привезут две сотни человек с бойцами и слугами?! У меня своей гвардии — три сотни мечей, так у них отдельные казармы стоят!

Я наблюдал, как обычно холодный и расчетливый, король Клерии Кай Фотен Первый, мужчина, который выцарапал свой престол когтями и выгрыз зубами, имея за спиной только Вилу де Шонц, безымянного счетовода и своих гвардейцев, сейчас боялся показаться нищим в глазах будущей родни…

— И костюмы эти! Вот как мне их встречать? Сания, опять же, ходит, вся в меха закрученная, только нос торчит! Вечно простывшая, Вила мне все уши прожужжала. У нее в покоях жарко, как в кузне, я говорю, в этом-то и проблема. Она сидит в этой жаре, выходит потом из комнаты и все! Зовите лекаря. Но нет, не слушает. И что, нам выходить встречать послов: я в камзоле и плаще, а моя невеста вся в шкуры замотанная? Или что? Что обо мне подумают?!

— В смысле, в шкуры?

— В прямом! Ей было холодно, и она приказала притащить ей самый теплый материал, который есть на этом проклятом богами севере! И ей приперли плащи из волчьих и медвежьих шкур! И из толстой шерсти еще! Так и ходит…

Я настолько много времени проводил в подземельях, что так и не нашел минутки встретиться ни с Санией, ни даже с Вилой.

У меня шевельнулось несколько мыслей на тему того, в чем может крыться проблема. Надо бы заглянуть к арха-те на огонек. Только Вилу нужно выловить.

— Я уверен, места ламхитанцам хватит. А не хватит — так у нас тут не юга, а север, слишком большие дворцы будут чересчур холодными… Для служивых можно освободить несколько казарменных помещений, поселить с гвардией. Уверяю, мой король, для них это будет если не честью, то приемлемо. Они же помешаны на воинском деле, пусть тренируются пока с вашими бойцами, смотрят, как умеет воевать север и на что способна гвардия.

Мои слова немного успокоили нервного короля, и Кай замедлил шаг. Во всяком случае, перестал так сильно стучать пятками по каменному полу.

— В одном из посланий мелькнуло, что посольство «самое высокое». Есть мысли, что это значит? Кто пожалует?

Я задумался.

— Вариант только один, король. На кораблях прибудет кто-то из архов Ламхитана, возможно, даже, несколько.

В нашей классификации арх равнялся герцогу, так что в этом случае посольство и в самом деле будет не просто «самым высоким», а буквально «высочайшим». Выше — это только визит самого Верховного, что по традициям южного королевства было просто невозможно.

— Вот и граф де Шонц-Вилен сказал мне тоже самое. Только архов мне тут не хватало в посольстве! — чуть не взвыл Кай.

Мне очень хотелось встать и успокоить монарха силой Лу, но я понимал, что еще и это знание будет для Кая лишним. Ведь я до сих пор не знал, что выболтал королю шесть лет назад по пьяни, что ему рассказала сама Лу, когда высылала меня из Пите. Может, он и так знает слишком много, непозволительно много. Но даже если это и было так, то Кай не подавал виду.

— Так вот, король, что касательно наказаний…

— Слушай, меня сейчас это вообще не беспокоит. Просто скажи, это будет слишком дорого?

— Не думаю. Плюс, так можно будет судить высокопоставленных преступников.

— Да? Уверен?

— Более чем.

— Сколько в золоте?

Я пожал плечами, прикидывая расходы на охрану и содержание.

— На самого осужденного, если он благородных кровей или ценный — полтора-два золотых в луну, может, три. Ну и на охрану еще пять.

— Семь золотых в луну? Девяносто в год? Дешевле снести голову.

— Только если эта голова не стоит девяносто золотых в год. А если будет много арестованных, то стоимость содержания каждого будет уменьшаться. Охрана-то одна на всех.

Глаза короля сузились. В последние годы он стал большим счетоводом, нежели я.

— А можно еще и имущество в пользу короны конфисковать. Или вычитывать из семьи за содержание, пусть и частично… Вот и получается не так и дорого, — добавил я.

— А смысл держать взаперти людей столько лет?

— Казнить некоторых преступников слишком расточительно, — просто ответил я. — Вот представь, что старший Регон… Пережил встречу со мной. Что бы ему грозило?

— Плаха или ссылка в имение с отлучением от двора, — пожал плечами король. — Но скорее плаха.

— А мы бы могли продержать его в камере лет двадцать, давать видеться с родными, напоминать, что когда он отбудет свое наказание — выйдет на свободу с чистой совестью…

— Держать в заложниках? Это низко, — сказал, как сплюнул, Кай.

— Не держать в заложниках, а осудить как преступника и держать в тюрьме, — поправил я короля, — и всем вокруг напоминать, что за преступления перед престолом и людьми можно не только отправиться в свое имение или лишиться головы, но и провести половину жизни взаперти…

Наш разговор зашел в тупик. Я понимал, что мне нужно что-то посулить Ирдису, чтобы закоренелый преступник и вор пошел на сотрудничество с канцелярией, частью которой я как-то незаметно для себя самого уже и стал. Вот только король в этом вопросе оказался каким-то непробиваемым.

Тем же днем я встретился и с Вилой, и мы вместе навестили принцессу в ее покоях.

Сания на самом деле ходила по дворцу завернутая то ли в шубу, то ли просто в шкуры, и выглядело это немного дико. Если бы я не знал крутой нрав девицы, то подумал бы, что это очередной саботаж, но невеста Кая просто отказывалась надевать что-либо иное после наступления холодов — южанка постоянно мерзла и заставляла слуг круглосуточно топить камин в своих покоях. А по углам еще и жаровни расставила.

Но вот когда в комнатах начинался форменный Ташкент, молодая арха-та преображалась. Сания сбрасывала плащи, переодевалась в привычное ей, легкое, почти невесомое платье из южных тканей и бодро порхала по покоям, занимаясь какими-то своими делами.

Апартаменты девушке выделили поистине огромные. У нее было минимум четыре комнаты без учета спальни, одну из которых она уже переделала под некое подобие рабочей лаборатории с кабинетом. Одна комната — под спальню. Прихожая — для приема гостей, ну и, само собой, гардеробная. Была и просторная ванная комната, в которую слуги постоянно таскали воду: девушка, привыкшая к просторным мраморным бассейнам и купальням в дворце своего отца, сейчас очень мучилась, плещась в медной ванне. Хотя специально для нее король заказал чуть ли не джакузи: когда слуги увидели объем, который им придется наполнять ежедневно, я думаю, они прокляли будущую королеву.