Ровельхейм: Право на жизнь - Анна Ледова Страница 30

— Обязательно поужинаем, — с готовностью улыбнулся Анхельм.

— Я это… ко мне тут в лавку обещался клиент зайти вечером, присмотрел кое-что, — отвела взгляд Беата. Ага, так госпожа Скарта не на пустом месте спрашивала!

— Э-ээ. А-аа. Юден. Да, точно, Юден. Воздуховод барахлит. — смешалась Мекса. — Починит. Просила. Сейчас поеду, а то в другое время не может.

Какой воздуховод? Какой клиент? Я недоуменно уставилась на подруг, но те, стремительно распрощавшись, уже скрылись из виду. Я вопросительно посмотрела на Хельме, ожидая той же реакции, но Анхельм, оказалось, вовсе не был растерян их бегством.

— Ардин, поужинаем вдвоем? — протянул он мне руку.

От центральной площади Ровеля, где так поспешно ретировались Беата с Мексой, мы прошли метров триста по главной улице города. Подруги, на мой взгляд, повели себя странно, но не лишать же себя удовольствия поужинать без неусыпного надзора дядюшек. Те, конечно, добрые, забавные, и за меня всегда горой, но в последний раз что-то заигрались. А такой прекрасный день просто требовал достойного завершения, и картофельно-капустное рагу никак в эти рамки не вписывалось!

Анхельм остановился у внушительного четырехэтажного здания, богато украшенного лепниной и гипсовыми статуями на входе. «Верлеген», заметила я на черной мраморной вывеске золоченые буквы. Усатый и исполненный достоинства швейцар в долгополой шинели уже распахнул перед нами двери. Я потянула друга за рукав, прошептав:

— Хельме, ты с ума сошел? Это же самый дорогой ресторан Ровеля!

— Не дороже твоей улыбки, — подмигнул Анхельм и легонько подтолкнул меня вперед. На входе небольшой вестибюль разделялся соответствующими указателями, такими же мраморными табличками. Слева виднелись столики ресторана, справа находился просторный холл отеля — «Верлеген» был еще и гостиницей самого высокого класса.

О таких богатых убранствах мне доводилось лишь читать в книгах, и когда на входе в ресторан к нам бесшумно скользнул вышколенный распорядитель, я совсем стушевалась. Хельме же без всякого стеснения кивнул ему.

— Столик на имя Эррано.

— Господин Эррано, прошу Вас со спутницей следовать за мной, — учтиво поклонился встречающий. На его безупречной форме, тоже черной с золотом, замысловатым вензелем была вышита золотая «В».

Ресторанный зал поразил своим великолепием. Шелковые полосатые обои с растительным орнаментом дополняла живая зелень во внушительных кадках. Хрустальные многоярусные люстры с десятками огоньков, и это не свечи, а магические светильники! Круглые столы застелены белоснежными накрахмаленными скатертями, удобные на вид кресла с резными ножками и подлокотниками обиты тем же шелком, что и стены.

Я вовремя спохватилась и перестала таращиться по сторонам, чтобы не выглядеть совсем уж простушкой. Хельме вон как уверенно держится! И люди за столиками такие расслабленные, нарядно одетые — им-то наверняка такие места привычны.

Хельме, видимо, почувствовал мою неуверенность, легонько сжал ладонь и шепнул на ухо:

— Считай, репетиция перед дворцом. Не обращай ни на кого внимания.

Распорядитель уверенно вел нас вглубь ресторана, а я все же заметила в обособленном углу знакомую белобрысую макушку. Слава богам, его высочество Аландес сидел ко мне спиной и не смог бы нас заметить. Зато его спутник, не прекращая что-то говорить принцу, поднял глаза и скользнул взглядом по новым посетителям. На Хельме он не задержался, зато вдруг уставился на мои волосы.

На них и так часто заглядываются, что прохожие в городе, что студенты в Академии. Пепельные с искристым серебряным отливом, я и сама больше не встречала такого оттенка ни у блондинок, ни у русых. Я к таким взглядам привыкла, а вот сейчас стало не по себе. Принцев собеседник пристально смотрел одним только черным глазом, второй же, как и всю левую половину лица, скрывала черная бархатная маска.

Правы были разочарованные девицы — «душечке Аландесу» больше не до них, по подавшемуся вперед телу видно, что все его внимание занимает исключительно этот странный человек в маске. Жуткий тип, хоть в этом с девицами соглашусь. Я еще долго чувствовала на себе чужой сверлящий взгляд, но наконец распорядитель усадил нас за столик в обособленной нише, пожелав приятного вечера.

А столик-то явно рассчитан на двоих! Вот же хитрюга, заранее все спланировал. Сердиться я никак не могла, лишь бросила на Хельме притворно укоризненный взгляд, мол, понятно все с вами, сговорились за спиной. Хельме согласно заиграл бровями, мол, признаюсь, каюсь, и расплылся в своей заразительной улыбке. Как было не ответить тем же!

Очень милая официантка в кружевном фартуке подала нам меню, не рукописное — отпечатанное на плотной бумаге и в кожаной папочке! Я, ужаснувшись от цен, машинально ее захлопнула. Но Хельме и тут не растерялся, снова подмигнул и сделал заказ за двоих. Девушка с легким поклоном удалилась.

— Ардин, ну перестань. Решили же — сегодня отдыхать и наслаждаться.

— Хельме, тут одна только вода два эйрат стоит…

Анхельм решительно взял меня за руку, будто стремясь забрать все мои сомнения.

— Дин, никаких возражений, ладно? Выкинь все из головы. А то Беате нажалуюсь, — шутливо пригрозил он.

Против Беаты не попрешь, железный аргумент. И я действительно отпустила все. Сегодня мне дела нет ни до учебы, ни до переживаний. Мысленно плюнула в принца с его загадочным спутником, забывая и о них. Подумаешь, день Содружества! Я туда не красоваться еду, а по делу. Император, дворец? Пф-ф! Сперва доедем, а там и видно будет. Не все же в правящей семейке на голову отшибленные; сам император, по слухам, вполне адекватный человек. Не то что младший бесчувственный братец или высокомерный сынуля.

И все же странно немного, что арн Шентия так внезапно пропал, третий день не видно, не слышно. Ну да перед кем ему отчитываться? И правильно Мекса сказала: орк с возу — глаштину легче. И без его садистских методов прекрасно боевую освою. И уж без синяков и ночных поучений.

— Так это что получается, что-то вроде свидания? — шутливо спросила я.

— Ага, — довольно ответил Хельме. Вот и пойми, серьезно он это сказал или нет.

А когда начали подавать еду, на время стало не до разговоров. Дядюшек духов я, конечно, безмерно ценю, но отчего бы им в следующий раз не прикинуться ровельскими кулинарами! Какими-нибудь Айваном и Ксандрисом, есть же нормальные имена! А то такими деликатесами они меня даже в период «Жанчика и Алекси́са» не баловали.

С Хельме было легко. Давно мы уже так не болтали — взахлеб, обо всем подряд, не напрягаясь. Сначала под шипучее розовое вино, затем под медовый чай с заморскими пряностями. Хельме с интересом слушал про мою нехитрую жизнь в Обители, про сестер и воспитанниц, то сочувствуя, то улыбаясь. И сам живо рассказывал о теплой прибрежной Корсталии, где воздух пропитан соленым запахом моря; о своей удивительной семье, где на шесть человек пятеро носят имя Анхельм; о детских проделках и еще сотне вещей.