Седьмой сын - Орсон Скотт Кард Страница 30

– Не знаю, по-моему, лучше быть не может, – ответил Сказитель.

– Я все гадал, как это я умудрился проворонить гостей, ведь ни повозка вроде не подъезжала, ни лошадь. Но, глядя на вас, вижу, вы пришли пешком.

– Именно так оно и есть, – кивнул Сказитель.

– Да и котомка у вас не столь набита, чтоб вы могли что-то предложить взамен.

– Я меняюсь не вещами, – подчеркнул Сказитель.

– Чем же тогда? Что еще, кроме вещей, можно обменять?

– Ну, во-первых, работу, – пожал плечами Сказитель. – Я отрабатываю кров и обед собственными руками.

– Вы слишком стары для бродяги.

– Я родился в пятьдесят седьмом, и до старости еще далеко. Кроме того, у меня есть кое-какие способности, которые могут пригодиться.

Мужчина как будто отступил от него. Хотя на самом деле он и с места не тронулся. Просто глаза его стали далекими.

– Моя жена и я справляемся с работой по дому, пока наши дети не выросли, чтобы помогать. А помощь от посторонних нам не требуется.

Позади мужчины возникла женщина, не женщина даже, а девушка – лицо ее еще не затвердело и не обветрилось, хотя хранило печать торжественной серьезности. На руках она держала младенца.

– Армор, сегодня вечером мы вполне можем поделиться с кем-нибудь обедом… – обратилась она к мужчине.

Услышав ее голос, хозяин дома упрямо поджал губы.

– Моя жена куда более щедра, чем я, незнакомец. Но скажу тебе напрямик. Ты тут намекал на кое-какие способности, которые могут пригодиться, и я исходя из собственного опыта понял, что ты имеешь какое-то отношение к тайным силам. Я не потерплю ничего подобного в добром христианском жилище.

Сказитель немигающим взглядом посмотрел ему в глаза, после чего, уже немного помягче, взглянул на жену. Так вот как обстоят дела: магические обереги и заклятия она творит втайне от мужа, и он тупо считает, что ничего подобного в их доме нет. Интересно, что будет, если ее тайна откроется? Этот человек – Армор, кажется? – вроде не расположен к насилию и убийству, но разве можно предугадать, что за страшная сила заиграет в мужских венах, когда ярость вырвется на волю?

– Я принял ваше предупреждение, сэр, – вежливо ответил Сказитель.

– Знаю, на тебе имеются обереги, – продолжал Армор. – Такой путь преодолеть по лесной глуши в одиночку и пешком! Скальп, еще присутствующий на твоей голове, доказывает, что ты, должно быть, заговорен от краснокожих.

Сказитель широко улыбнулся и стащил с себя шапку, демонстрируя лысую, как локоть, макушку.

– Самый лучший оберег от них – это отражение сияющей славы солнца. За мой скальп они награды не получат.

– По правде говоря, – согласился Армор, – краснокожие, обитающие в здешних лесах, гораздо менее воинственны, чем где-либо. На другой стороне Воббской долины построил свой город одноглазый Пророк. Там он учит их не пить огненную воду.

– Этому полезно поучиться не только краснокожим, – ответил Сказитель. А про себя подумал: «Надо же, краснокожий, величающий себя пророком!» – Думаю, прежде чем покинуть ваши края, я постараюсь встретиться с этим человеком и перекинуться с ним парой слов.

– Не волнуйся, тебя он видеть не захочет, – хмыкнул Армор. – Разве что ты вдруг изменишь цвет кожи. Он и словом не перемолвился с белым человеком с тех пор, как несколько лет назад его посетило первое видение.

– Так что же, он убьет меня?

– Вряд ли. Во всяком случае, своих людей он учит не убивать бледнолицых.

– Тоже полезное начинание, – усмехнулся Сказитель.

– Полезное для белых людей, но для краснокожих оно может аукнуться не лучшим образом. Белые всякие встречаются, взять, к примеру, так называемого губернатора Гаррисона [17], что обосновался в Карфаген-сити. Для него все краснокожие едины, мирные они или нет. Спит и видит, как бы перебить их племя. – Лицо Армора по-прежнему заливала краска гнева, и тем не менее он продолжал говорить, и слова его шли от чистого сердца. Превыше всех на свете Сказитель ставил тех людей, которые всегда говорят искренне – даже с незнакомцами, даже со своими врагами. – Да и не все краснокожие, – продолжал Армор, – веруют в мирные речи Пророка. Такие, как Такумсе [18], постоянно баламутят в низовьях Гайо. За последнее время множество народу переселилось на север Воббской долины. Так что ты без труда найдешь дом, где с радостью примут нищего попрошайку – за это, кстати, можешь поблагодарить краснокожих.

– Я не нищий и не попрошайка, сэр, – поправил его Сказитель. – И как уже говорил, от работы я никогда не отлыниваю.

– Конечно, не отлыниваешь. Всякие способности да изворотливость тебе помогают.

Жена, вопреки неприкрытой враждебности мужа, излучала мягкое радушие.

– Так каков же ваш дар, сэр? – спросила она. – Судя по вашим речам, вы человек образованный. Может, вы учитель?

– Мой дар становится явным, стоит лишь назвать мое имя, – ответил он. – Меня кличут Сказителем. Мой дар – рассказывать истории.

– Выдумывать, точнее сказать. Знаешь, у нас здесь всякие байки кличут враками. – Чем больше жена пыталась сдружиться со Сказителем, тем холоднее становился ее муж.

– Я умею запоминать. Но рассказываю только те истории, которые считаю правдивыми, сэр. И убедить меня – дело не из легких. Если вы расскажете мне что-нибудь новенькое, я поделюсь с вами своими рассказами. От этого обмена мы оба выгадаем, поскольку ни один из нас не потеряет того, с чем начинал торги.

– Не знаю я никаких историй, – буркнул Армор, хотя уже поведал Сказителю о Пророке и Такумсе.

– Печальные новости. Что ж, раз так, значит, и вправду я постучался не в те двери.