Тайный обожатель - Натали Лавру Страница 30

Хастад, как был, замер на месте с банкой стирального порошка в руках.

Оля нехотя соскребла себя с постели и поплелась отвечать на звонок.

– Да?

– Сюрприз! – пропищали в трубку два женских голоса.

Это были её названые сёстры по детскому дому, Женя и Алёна.

– Привет, не ожидала… – протянула Оля и покосилась на Хастада в одной набедренной повязке.

– Открывай, именинница, мы к тебе с тортиком! – донёсся из трубки голос.

«Ох, как же я могла забыть о своём дне рождении, будь он неладен…» – недовольно вздохнула Оля.

Пришлось открыть и в спешке бежать одеваться.

– Хастад! Прячься и не высовывайся, пока в доме гости.

Великан насупился и прислушался. Где-то в подъезде брякнули двери лифта.

– Там мужчина! – злобно рыкнул Хастад.

– Да какой это мужчина! – махнула рукой Оля. – Это, наверное, Лёшка, брат Жени. Он безобидный мальчик. Всё, брысь! – сказала она напоследок и пошла открывать дверь.

– Приве-е-ет! – хором протянули гости. – С днём рождения!

– Привет… вы знаете, я даже и не вспомнила, какой сегодня день… – ответила именинница.

В квартире, несмотря на открытую форточку, витал пряный запах секса, и гости заподозрили неладное.

– Ольчик, ты одна? – ненавязчиво поинтересовалась Женя.

– Ну, да, – неопределённо дёрнула плечами она. – Проходите на кухню, сейчас поставлю чайник.

Лёша, Женин брат, сбивчиво поздравил Олю с двадцатичетырёхлетием и густо покраснел. Когда-то он был безнадёжно влюблён в неё, но из-за собственных комплексов и разницы в росте не нашёл в себе смелости признаться открыто. Лёшины сто семьдесят семь сантиметров роста против Олиных ста восьмидесяти пяти выглядели в его глазах жалко. Над ними наверняка смеялись бы на улице… Какая нелепая вышла бы из них пара.

И вот, спустя столько времени, Оля поняла, что парень до сих пор питает к ней нежные чувства. Как некстати…

Женя с Алёной переглянулись, но не стали заострять внимание на малиновой Лёшиной физиономии.

Все сели за стол, за тортиком нашлись темы для беседы, девочки расспрашивали подругу о жизни. Они давно не виделись, и особой эмоциональной близости у них не было, но любопытство взяло верх.

Общение с бывшими соседками по детскому дому вовсе не было натянутым, просто оно строго дозировалось. Так как все четверо росли вместе с самого детства, они хорошо знали друг друга, поэтому Олина замкнутость никого не обижала. Все всё понимали.

У Жени, Лёши и Алёны дни рождения были в конце марта, поэтому и праздновали их совместно. А вот Олин – 20 сентября – стоял особняком, ни к чему не присовокупишь. И дабы поддержать одинокую нелюдимую во всех смыслах этого слова подругу, гости решили нагрянуть без предупреждения, чтобы у той не нашлось поводов отвертеться.

Пронырливая Женя заранее узнала рабочий график подруги (благо это было легко сделать через бывших воспитателей) и организовала поход в гости.

У Жени имелся ещё один интерес: устроить личную жизнь ненаглядного брата. Лёша был положительный во всём: умный, аккуратный, без вредных привычек, но чрезмерно мягкий и безотказный. А ещё он страдал по Оле, которая была птицей высокого полёта. Слишком высокого для неуверенного в себе юноши.

Оля подозревала, что её, предположительно одинокую, можно сосватать за Лёшу. А что? Он к ней давно неравнодушен, парень он хороший, хоть и моложе на два года.

Но Оля в ходе разговора думала о своих утренних любовных приключениях, а на её губах застыла лёгкая полуулыбка.

– Как же давно мы не собирались все вместе! – вырвал Олю из сладких воспоминаний Женин голосок. – Давайте сходим в кафе на следующей неделе? У Лёши как раз начинается отпуск.

– Эм… – задумалась Оля, и тут же раздался громкий «бух!» в стену.

Все сидящие за столом подпрыгнули, в том числе и хозяйка квартиры. Но, в отличие от гостей, Оля знала, кто свирепствует за стеной.

– Что это было? – вытаращила глаза Алёна, подпиравшая спиной ту самую стену. Она передвинула свой табурет поближе к другому краю стола.

– Сейчас посмотрю, – сказала Оля и отправилась проверять, что творится в комнате.

***

Она нацепила на лицо строгое выражение и уже приготовилась показать Хастаду парочку сердитых и предельно понятных жестов, но возле окна обнаружила великана в таком виде, что захотелось в ужасе сбежать из квартиры и никогда в неё не возвращаться.

Таким Хастада Оля не видела даже в момент, когда к ним пожаловал другой, незнакомый, великан.

Синие глаза, ещё недавно с обожанием смотревшие на Олю, превратились в два горящих гневом угля, готовых испепелить неверную женщину.

Великан сидел на полу, впившись когтями в собственные колени. Обнажённый ряд острых клыков недвусмысленно намекал о готовности растерзать предательницу. Ещё секунда и чудовище набросится на её! В его глазах нет и следа нежных чувств к Оле, одна лишь ярость и жажда убивать.