Жена против воли - Анна Нест Страница 30

Ох, я стучала по Сэдрику своей маленькую ручкой, но это было все равно, что колоть орехи ложкой — очень смешно и малоэффективно. Не знаю, сколько прошло времени от начала и до конца представления, но все, что я поняла — попытка проучить графа Сэдрику приносит ему сплошное удовольствие. По крайней мере, граф улыбался и выглядел вполне довольным. Да. И он уж точно не раскаивался. Хех, я была готова принять свое поражение, но не успела — Сэдрик схватил меня за руку, ощутимо сжав приготовленный для второго раунда кулачок.

Граф действовал решительно. Он удерживал мою руку, а затем немного ослабил хватку. Признаюсь, что это было неприятно, поэтому, когда появилась возможность выпрямить пальцы, я сразу ею воспользовалась. И Сэдрик тоже не терял времени даром — граф нагло просунул свои внушительные пальцы между моих тоненьких и худых. И как только мы переплелись с Сэдриком таким нехитрым способом, я почувствовала, насколько в покоях душно. Этот невинный жест вызвал во мне столько тепла, желания, что я пожалела о том, что раньше подобного не пробовала.

Так хотелось, чтобы он завладел и второй моей рукой, а потом прижал их к кровати, где-то в районе моей головы. Я желала ощутить на себе тяжесть вредного Сэдрика, услышать, как он прерывисто дышит, увидеть, насколько сильно граф хочет меня, и как борется с желанием тут же меня получить. Не знаю, возможно, я думала вслух, иначе сложно объяснить, почему Сэдрик сделал все именно так. Я даже пикнуть не успела, как снова оказалась на постели, а наши тела разделяла только ткань его рубашки. Боже-е… Еще одно мгновение. Еще один вдох. Несколько ударов сердца. Кажется, я никогда ничего так не хотела, как сейчас желала его. Рядом с Сэдриком померкнул даже плюшевый медвежонок, которого я просила в детстве, и которого отец не успел мне купить. Егор же считал мое желание ребячеством…

— Я никогда бы не поверил, даже Шарлотте, что женюсь на такой вредине, как ты? — его глаза смеялись, а губы становились ближе. Они почти прикоснулись к моим…

— Прошу меня простить, граф, но я не давала согласие на брак, — в носу защипало, на глаза набежали слезы — этот был один из самых трогательных моментов в моей взрослой жизни, он был настолько милым, что тут же захотелось чихнуть, словно я смотрю на яркое солнышко.

— Ты будешь замечательной женой, Алисия, — подлизывался граф, — а я буду…

— Надутым индюком, — хихикнула я, отвернувшись от графа — и теперь он щекотал дыханием мое ушко. Хех, стоило опасаться, что Сэдрик укусит меня за такое, но он просто рассмеялся в ответ.

— Нет. Я буду очень умелым любовником. Лучшим в твое жизни…

— Так уж и лучшим! — я снова перебила Сэдрика. Если честно я хотела, чтобы граф замолчал и просто действовал. Ну а еще я успела удивиться и до кучи — обидеться. Да! Удивилась потому, что граф легко смирился с моей порочностью, а обиделась — поскольку Сэдрик считал меня более порочной, чем я была на самом деле.

— Посмотрим, у тебя есть время в этом убедиться. Много времени, — прошептал мой деловой граф. Но как раз времени у нас и не было. Стоило Сэдрику дотронуться ко мне, в покои вошел Винсент. Нет. Не так! Он просто влетел. Как ужаленный. Целым роем пчел.

— Сэдрик! Мой сын! Простите, — замешкался Винсент, когда увидел, что его сын не один. — Я не хотел вас смущать, дорогая Алисия, но дело не терпит отлагательств, — Винсент смотрел в пол, и я была благодарна за это свекру. Да, да. Чего душой кривить — сейчас я была совсем не против стать его невесткой. Конечно, Сэдрика мне проверить не удалось, но я совсем не сомневалась, что он в этом деле хорош. И разве это самое главное?

Сэдрик слышит и слушает. Ну и пусть граф делает вид, что ему все равно, и что его не беспокоят мои желания, но я-то чувствую, что в Сэдрике больше человечности, чем я разглядела в Егоре за всю совместную жизнь.

— Что случилось? — до того, как задать вопрос, Сэдрик поднялся, а затем сел на край кровати, пряча обнаженную меня за своей широкой спиной. А еще он дал мне рубашку. Такую большую и белоснежную, пахнущую им — моим будущим мужем. Графом из рода Мантоя. Ох уж это род. Интересно, у них все такие красавчики?

— К нам едут с соседнего королевства, — я робко выглянула из-за спины графа и увидела, как мрачен Винсент. Никогда его таким не видела. Раньше мне казалось, что Винсент и не умеет быть таким. — А ты знаешь, сынок, что такие встречи не сулят нам ничего хорошего, — черт, я надеялась, что дело не закончится войной, ну или чем-то вроде этого. Я же не знала, что тут популярно из варварских методов подчинения.

— Твой брат? — сухо поинтересовался Сэдрик, но не стал ждать, когда Винсент ответит. — Не думаю, что в этом есть проблема — дашь ему наших новых тканей, свой лучший трофей. Что? Да, я знаю, что он тебе дорог, но лишиться его — не так страшно, как развязать кровопролитные войны. Согласен? — убедившись, что я оделась, Сэдрик поднялся с постели. — Да ладно. Разве он тебе не надоел? — по лицу Винсента я видела, что Сэдрик не понял, почему так печален его отец. Или трофей был Винсенту действительно дорог, или дело было не в нем. Интересно, что за трофей? — Ты порадовался сам — дай порадоваться другому! — рассмеялся Сэдрик, но, по-моему, он делал это из-за повисшего в комнате напряжения, которое передавалось каждому из нас, а не потому, что графу действительно было смешно.

— Он послал Георга, — мне было непонятно, кто такой Георг, но я почувствовала, как напрягся Сэдрик. — А мы ведь хорошо знаем с тобой сын, какие трофеи интересуют этого черта, — да-а, Винсент наконец-то посмотрел на меня, но его взгляд совсем не обрадовал. Нет, пусть лучше не смотрит. Да, вот так.

— Нечестно! — взвился мой Сэдрик. — Он приезжал в тот раз, когда… — Сэдрик умолк и волком посмотрел на своего отца, — ты знаешь, о чем я.

— Я понимаю, сынок, но ты ведь сам говорил…

— Нет! — в голос Сэдрика просочилась сталь. Мне казалось, еще секунду, и я увижу на лице графа оскал. Граф напоминал мне волка, который вступил в неравную и смертельную битву, чтобы защитить свою семью. Но от кого он будет ее защищать? И кого именно? И как?..

— Я полностью разделяю твою печаль, сын, но правитель не может думать только о себе, — напомнил Винсент Сэдрику.

— Я думаю о себе? Напомнить, что произошло в прошлый раз? Тебе напомнить?! — я не знала, что произошло, но мне стало страшно. Казалось, кровь перестала течь в моих жилах и стала замерзать.

— Не надо, — Винсент устало выдохнул. За несколько минут тяжелого разговора он, как будто, состарился на семь лет. — Ты понимаешь, что я не могу тебя заставить. Не могу заставить сделать это, — глаза Винсента непривычно заблестели, — снова. Так прими же решение сам, — Винсент собирался уйти, а я собиралась вернуться в объятья графа. Страх понемногу стал отступать. Почему-то я подумала, что ничего такого сверхъестественного на самом деле не произошло. Что просто двое упертых мужчин нагнетают обстановку, обсуждая политику. Я такое видела, когда в наш дом приходили друзья отчима.