Мечи Дня и Ночи - Дэвид Геммел Страница 3

Голубоглазый бережно зажал медальон в руке.

— Это мое. Не знаю, откуда мне известно об этом, но это так.

— Попробуй назвать имя.

Человек помедлил, закрыл глаза и произнес:

— Дайна.

— Можешь его описать?

— Его?

— Этого человека.

— Это женщина. — Внезапная вспышка памяти заставила его сморщиться, словно от боли. — Дайной звали мою жену. Она умерла.

— И ты носил на шее ее локон?

— Я вижу, тебя это удивляет. — Неизвестный пристально посмотрел на Ландиса Кана. — Что тут особенного?

— Ничего, ничего. Ошибки случаются. Одна из легенд утверждает, что ты был женат на принцессе по имени Дунайя. Демон якобы унес ее в подземный мир, и ты отправился за ней. Долгие годы ты отсутствовал в мире живых и странствовал по недрам земли, чтобы вернуть ее назад. Красивая сказка, — усмехнулся Ландис, — и, возможно, зерно правды в ней есть. А теперь, друг мой, пойдем со мной. Мне нужно многое тебе показать.

Ландис с трудом сдерживал волнение. Вера в то, что его бесплодные усилия когда-нибудь будут вознаграждены, не обманула его. Последние двадцать три года он терпеливо ждал, надеясь вопреки всякой вероятности, что этот последний опыт окажется решающим.

Три первые неудачи разозлили его и поколебали уверенность — но теперь, в один великолепный миг, все восстановилось. Два слова заново разожгли огонь его веры: Дайна и згарны. Глядя на высокого человека с глазами цвета сапфиров, он заставил себя улыбнуться.

— Куда мы идем? — спросил тот.

— В библиотеку и мой кабинет. Там есть вещи, которые тебе необходимо увидеть.

Они прошли по узкому коридору и спустились по лестнице. Внизу было холодно, хотя на стенах в железных кольцах горели лампы. Ландис поежился, но его спутник как будто не замечал холода.

Отворив двустворчатую дверь, они оказались в длинной комнате с пятью мягкими креслами и тремя диванами, где лежали вышитые подушки. В высоком закругленном окне виднелись далекие горы. Полуденный бриз шевелил занавески. Арка слева вела в библиотеку, полки прогибались под тяжестью книг. Ландис прошел через библиотеку к другой двери и открыл ее снятым с пояса ключом.

Внутри не было окон и стоял мрак. Ландис зажег лампу, вставил в кольцо, и золотой свет упал на голые стены.

— Раньше здесь что-то висело? — спросил неизвестный. Ландис улыбнулся, взглянув вслед за ним на темные прямоугольники, оставшиеся на более светлой стене.

—Да, пара картин, — ответил он быстро. — Ты очень наблюдателен. — Подойдя к письменному столу, он взял в руки то, что на первый взгляд могло показаться коротким изогнутым посохом. С двух сторон — покрытая искусной резьбой слоновая кость, посередине — полированное черное дерево. Ландис протянул этот предмет гостю.

Тот потемнел и отшатнулся.

— Я не хочу прикасаться к ним.

— К ним?

— В них заключено зло.

— Но ведь они твои. Их похоронили вместе с тобой. Они лежали у тебя на груди, и ты сжимал их руками.

— Так или нет, я не возьму их. Ландис шумно перевел дыхание.

— Но ты знаешь, что это такое, не так ли?

— Знаю, — ответил человек с заметной печалью. — Это Мечи Дня и Ночи. А я — Скилганнон Проклятый.

Ландис взялся за рукоять одного из мечей.

— Не вынимай, — проговорил Скилганнон. — Я не хочу его видеть. — С этими словами он повернулся на каблуках и пошел назад через библиотеку.

Ландис положил ножны с мечами на стол и бегом устремился за ним.

— Постой! Прошу тебя!

Скилганнон со вздохом остановился и повернулся к нему.

— Зачем ты вернул меня назад, Ландис?

— Ты поймешь это, когда увидишь мир за пределами моих владений. Там творится великое зло, Скилганнон. Ты нам нужен.

Скилганнон покачал головой.

— Я пока мало что помню, Ландис, но знаю, что богом никогда не был. В каждом поколении бывают свои вожди, герои, достойные люди. Быть может, и я — повторяю, быть может — был в свое время известен. Но и в ваше время можно найти таких же, как я.

— Если бы так, — с чувством возразил Ландис. — В нашем мире идет война, но ведут ее в основном не люди. Да, у нас есть несколько хороших бойцов, но своему выживанию здесь мы обязаны двум причинам. Во-первых, мои земли труднодоступны и не содержат ценных минералов. Во-вторых, перевалы охраняются нашими собственными джиамадами. Однако я забегаю вперед, — добавил он, видя недоумение на лице гостя. — Ты не можешь знать, кто такие джиамады. В древности их называли полулюдами или зверолюдами, а в твое время, кажется, Смешанными. Слияние человека со зверем.

Лицо Скилганнона застыло, глаза сверкнули при свете лампы.

— Ты помнишь их?

— Неясно. Впрочем, да, я сражался с ними.

— И побеждал?

— Нет такого существа с кровью в жилах, которого я не мог бы убить, Ландис.

— Вот видишь! Во всем краю не наберется и горстки мужчин, которые осмелились бы сказать то же самое о себе. Роду человеческому грозит погибель, Скилганнон.

— По-твоему, я могу изменить это злосчастное положение вещей? И где же моя армия?

— Армии нет, но я все-таки верю, что ты — тот единственный, кто способен спасти нас.

— Это еще почему? Ландис развел руками.

— Существует одно пророчество относительно тебя. Когда-то оно было написано на золотых табличках, и под ним стояла подпись самой Благословенной. Затем таблицы были утрачены и восстановлены по памяти, с множеством противоречий. Там, однако, имелась карта того места, где Благословенная погребла твое тело. Хитрая карта, обманная. Все, кто ей следовал, находили только пустой саркофаг в пещере. Рядом валялась разбитая крышка. Искатели удалялись несолоно хлебавши.

— Но с тобой вышло иначе.

— Выходило точно так же — притом раз за разом. Хотелось бы сказать, что я раскрыл загадку карты лишь с помощью своего блестящего ума, но это не так. Мне было видение — или сон. Обыскивая эту пещеру раз, помнится, в пятнадцатый, я утомился и уснул. Мне приснилась Благословенная. Она взяла меня за руку и свела из пещеры вниз, к пересохшему руслу. «Ответ здесь, — сказала она. — Имеющий очи да увидит». Такие же слова были написаны под картой. «Тело героя покоится здесь. Имеющий очи да увидит».

Проснувшись на рассвете, я вышел из пещеры и посмотрел вниз. Когда-то там бежала река, а посреди нее лежал остров. Теперь от речки остались два сухих рукава, обегавшие круглый каменистый курган. С высоты пещеры казалось, будто кто-то вырезал в земле огромный выпуклый глаз. Не могу передать тебе, с каким волнением я привел туда землекопов. Мы начали копать сверху и футов через семь наткнулись на каменную крышку твоего гроба.