Академия отверженных. Избранница зимы - Анна Одувалова Страница 3

— Представляете, — раздался высокий голос темноволосой грудастой девицы, которая стояла вполоборота ко мне, облокотившись на перила на площадке между первым и вторым этажом. — Эту новенькую чудачку, которая притащила к нам снег, поселили ко мне! Вы вообще можете подобное вообразить?

Потенциальная соседка мне совершенно не понравилась — вызывающе броская, вульгарная и в блузке, которая была расстегнута так, что виднелся черный кружевной лифчик. Я не любила таких девушек, они меня обычно тоже. Вряд ли мы с ней уживемся. Вопрос в том, есть ли у меня выбор.

— Да ты что? — Стоящая рядом рыжая удивленно вытаращила глаза. — Они совсем сдурели? Неужели нельзя было пихнуть ее к кому-то из перваков?

— Не понимаю, я год жила одна, и меня все устраивало! И не подумаю что-либо менять! — возмущалась брюнетка, а мне стало интересно, как же она привыкла проводить вечера. Впрочем, я скоро получила ответ на свой вопрос.

— Что, и Брюса будешь таскать, как и раньше? — засмеялась третья собеседница — худая блондинка. В ее глазах мелькнуло злорадство.

— А почему бы и нет? — Черноволосая посмотрела на подружку с вызовом. — Пусть она стесняется. Я не буду.

Разговор был неприятен, но я все равно замедлила шаг и постаралась услышать как можно больше. Интересно, что еще обо мне скажут. Я предпочитала быть в курсе всего.

— Ты хоть ее видела?

— Нет. — Брюнетка брезгливо передернула плечами. — Делать мне, что ли, больше нечего, кроме как бегать по улице из-за каких-то дур! Брюс сказал — страшненькая и забитая. Я ее очень быстро построю. Будет сидеть, как мышка, в уголке.

Что касается «забитой» — это они плохо меня знают. Забитых не выгоняют в Академию Отверженных. Я разозлилась, но вида не подала, просто прошла мимо, намеренно задев плечом брюнетку. Понимала, что нарываюсь, но не боялась. Девица пошатнулась — удар у меня сильный. Я всегда много занималась спортом и хрупкая лишь с виду.

— Ой, простите… — без намека на сожаление извинилась я и посмотрела на брюнетку сияющими изумрудными глазами потомственной ведьмы.

Девица отшатнулась. Нас боялись. Таких зеленоглазых было немного. Я улыбнулась и пошла дальше. Догонять меня не стали. Думаю, переваривали. Будем считать, первое знакомство состоялось. Да уж… придется тут непросто.

Сдается, девица поняла, кто я, и мне казалось, она так это не оставит. Будет мстить. Ну ничего, я тоже серьезно настроена отвоевывать себе место под солнцем. И чем раньше я заявлю свою позицию, тем лучше.

Я ускорилась и следующий пролет преодолела на одном дыхании. В душе клокотало бешенство. Когда мне три дня назад родители объявили, что на второй курс я пойду учиться не в свою группу, не на свой курс и не в свой университет, я думала, хуже быть не может. Но сегодня внезапно поняла — бывает и хуже. И я не смогу даже позвонить им и поделиться своими переживаниями. Из другой реальности звонки не проходят. В ближайшие три года я предоставлена сама себе и лишена связи с родней и друзьями. Меня даже на праздники не выпустят. В первый год точно, а там — может быть, если буду вести себя хорошо. Только вот я сама не верила в то, что получится.

С хорошим поведением у меня не ладилось нигде и никогда. И здесь я еще часа не провела, но привлекла к себе внимание и нажила недоброжелателей, а вот друзей — нет. Может измениться мир, но вряд ли изменюсь я сама, а значит, моя жизнь тут не будет легкой. Чего-чего, а неприятности на вторые девяносто я находить умела. И никогда не молчала, даже если и стоило бы оставить при себе драгоценное мнение. Собственно, и здесь я оказалась из-за неумения сдерживаться. Я злилась на себя, обстоятельства, на бывшего, который меня предал, на родителей, которые не захотели в очередной раз меня выгораживать и отправили в ссылку, на этот дурацкий снег, который повалил почему-то именно на мою голову! И на то, что я понимала — без академии я рано или поздно стану убийцей! А с магами-убийцами не церемонились. Вряд ли бы мне предоставили еще один шанс!

Я мчалась так быстро, что едва не налетела на симпатичного брюнета, который, задумчиво уставившись на ступеньки, спускался по лестнице. Ойкнула и отскочила в сторону, позволяя ему пройти. Ну и, конечно, не заметила, как по лестнице меня пытался обогнать преподаватель-блондин, который разогнал любопытствующих на улице.

— Диана… — холодный, будто подернутый хрустящей ледяной коркой голос резанул по ушам. — Вы еще даже не успели оформиться, а уже дважды попались мне на глаза — это много.

Он поймал меня за плечи, не позволив упасть, и тут же брезгливо отодвинул в сторону.

— Простите, лорд Рэмол… — прошептала я и осторожненько отступила, заметив краем глаза, что брюнет, которого я едва не сшибла, замер на несколько ступеней ниже и смотрит на меня с усмешкой. Похоже, я тут всех забавляла.

— Что уставился? — буркнула я.

Брюнет хмыкнул и ушел, а вот лорд Рэмол посмотрел на меня с возмущением.

Губы сжались в тонкую полосочку, а ноздри гневно раздулись. Голубые ледяные глаза, казалось, могли меня заморозить на месте. Я поняла, что заявление он принял на свой счет, и мне что-то поплохело. Не знала, кем именно являлся тут блондин, но его боялись даже преподы. Вот почему же я вечно попадаю в такие ситуации? Даже по лестнице не могу подняться без приключений!

— Это я не вам… — пискнула, крутанулась на каблуках и позорно сбежала. Я даже намерений своих не скрывала, неслась что есть мочи, будто была в любимых кроссовках, а не на шпильках.

Зато нужный кабинет нашла почти сразу. Влетела без стука, растрепанная и запыхавшаяся.

— Вас, милочка, стучать не учили?

От холодного голоса по спине пробежали мурашки. Сидящая за столом женщина наводила ужас. Тонкая, словно трость, сухая, с колючим взглядом изумрудных глаз потомственной ведьмы. Она была, что называется, холеной. Прическа волосок к волоску, строгое темно-фиолетовое платье с высоким воротом и длинные, унизанные кольцами пальцы. Руки выдавали ее возраст, а вот по лицу можно было дать и тридцать, и пятьдесят.

— Простите… — проблеяла я и замерла на проходе, не зная, что делать. Поэтому изучала кабинет. Дорогой ковер на полу, массивный дубовый стол, диванчик с вычурными подлокотниками и стеллажи по стенам. Мебель явно не современная — натуральное дерево, резьба. Я такую видела только в музеях.

— Ну и что вы замерли, будто истукан? — вопросила она, презрительно изогнув бровь. — Выйдите и зайдите как положено, а не как к себе домой.

Я выскочила за дверь с глазами перепуганной мыши. Ничего себе приемчик! Прислонилась спиной к двери кабинета, отдышалась и, повернувшись, наконец прочитала табличку. «Ректор. Леди Кариеса фон Стрендж». Жуть какая! От здешнего ректора волосы дыбом становились! И я угадала, лорд Рэмол ректором не был. Тогда кто же он?

Я подняла кулак и осторожно постучала. Показалось, что даже стук вышел каким-то нервным. Мне определенно не нравилась академия. Учиться здесь три года… нет, пока я себе не представляла, как справлюсь.