Семя Ветра - Александр Зорич Страница 3

Разодранные пластины хитина. Вывороченные из суставов лапы, покрытые сотнями коготков. Стеклянистые внутренности, похожие на сгустки омерзительного студня. Все пребывало в мелком, едва заметном движении, бессильно поскребывало по распоротой тростниковой циновке, судорожно сгибалось, едва заметно дышало. Сон про паука в ручье был вещим?

Откуда Тайен ведомо Истинное Наречие Хуммера? Какова полная сила Семени Ветра, если сейчас ему – не более чем опытному воину, но отнюдь не искушенному магу – удалось разрушить страшного врага? Что привело сюда тварь, о которой никто и не слыхивал в Сармонтазаре?

Вопросы теснились в гудящей голове Герфегеста, саднила израненная грудь, но статуи-хранительницы не умолкали. Они лишь сменили тон и лад своего предупредительного гудения.

Это означало, что времени на разговоры у них нет.

День обещал быть солнечным и жестоким. В подтверждение мыслей Герфегеста снаружи раздался щелчок тетивы и в дверь что-то стукнуло. Конечно, стрела.

5

Если тебя хотят убить, незачем выпускать стрелу в твою дверь. Нужно целиться в твое горло. И всадить железное жало точно в кадык – чтобы наверняка.

Герфегест не сомневался в том, что паук-убийца и неведомые гости за дверью связаны одной неразрывной, хотя пока еще и непонятой цепью причин.

Вначале незваные гости хотели его убить, теперь же обстоятельства изменились и они хотят разговора. Значит, надо поговорить. Почему нет?

Герфегест был по-прежнему наг, но отнюдь не смущался этим. Подобрав среди останков Слепца свой меч, он подошел к двери. Немного помедлил. Потом распахнул дверь настежь.

Выстроившись полукольцом у ручья, напротив святилища стояли полтора десятка человек.

Они были одеты в пластинчатые панцири с огромными декоративными наплечниками. На головах у них красовались гребенчатые шлемы с полумасками, прикрывающими глаза и нос.

Вооружены незнакомцы были преимущественно секирами на длинных древках, трое имели короткие луки с крутым прогибом. А один, стоящий чуть впереди остальных и выделяющийся небольшим церемониальным щитком на левом предплечье, опирался на палицу с массивной многогранной главой. Он поигрывал цепью с разомкнутым ошейником, который пришелся бы впору теленку, но отнюдь не собаке.

Три лучника – значит, застрелить его, в совершенстве владеющего «веером бражника», будет непросто. Хорошо.

Десяток обалдуев с секирами – значит, его все-таки зарубят. Зарубят, оставив в кровавой траве шесть-семь своих. Плохо.

Два черных лебедя на пурпуре церемониального щитка – значит, Алустрал пришел в Сармонтазару. Потому что черные лебеди – птицы Гамелинов. Очень, очень плохо.

– Я имею два вопроса, – сказал главный, когда приличествующий молчанию срок истек. Теперь по привычным установлениям Алустрала полагалось либо говорить, либо сходиться в танце бурана стали, либо расходиться. Расходиться, похоже, никто не собирался, рубиться было рано, оставалось говорить.

– Я имею два вопроса, – повторил главный, смакуя каждое слово («Наверное, общаться с людьми ему выпадает редко», – некстати подумал Герфегест). – Где мое животное и ты ли Герфегест из проклятого Дома Конгетларов?

– Твое животное… – Герфегест усмехнулся. – Оно очень устало и легло отдохнуть. Если хочешь, можешь ложиться рядом – я не буду возражать.

– Отвечай на второй вопрос! Ты – Герфегест?! – рявкнул Мелет.

– Да, я Герфегест, – с достоинством поклонился Герфегест. – Из бесчестно истребленного Дома Конгетларов, – добавил он и в глазах его блеснули кровавые отблески пламени. Пламени над башнями Наг-Туоля.

– Хорошо, Герфегест из проклятого Дома Конгетларов, – сказал Мелет с особым нажимом на «проклятом». – Мое животное приходило не за твоей жизнью. – Герфегест был другого мнения, но он счел за лучшее промолчать. – Оно искало одну вещь, которая принадлежит пославшим меня. Имя этой вещи – Семя Ветра. Отдай ее нам и мы уйдем. Уйдем так же, как некогда ты ушел из Алустрала. Мы не причиним вреда ни тебе, ни твоей женщине.

С последними словами Мелет едва заметно улыбнулся, бросив взгляд куда-то за спину Герфегеста.

Герфегесту не нужно было оборачиваться чтобы понять, что в дверях святилища давно стоит Тайен. Стоит, так же, как и он, не стесняясь своей наготы, и в ее руках сейчас напряженный лук, а через плечо повешены колчан и широкая перевязь с метательными ножами.

Ее отражение Герфегест видел в глазах Мелета, и еще, к своему огромному удивлению, он видел, что Мелет не лжет. По крайней мере предводитель отряда верил своим словам. В противном случае его лицо раскрыло бы Герфегесту темные намерения своего обладателя.

Со своей стороны, Герфегест счел ложь унизительной.

– Твое животное не ошиблось. Семя Ветра действительно со мной. Но ответь – по какому праву вы пришли требовать с меня то, что сполна оплачено моей кровью? Я искал Семя Ветра семь лет, я истоптал Сармонтазару от Када до Магдорна, от Цинора до Хелтанских гор и сделал это не единожды. Семя Ветра принадлежит мне, как мои легкие и печень.

Мелет рассеянно пошевелил носком сапога свившуюся у его ног цепь Слепца.

– Твои легкие и печень слишком легко достать теперь, человек из проклятого Дома Конгетларов. Слишком легко, чтобы ты мог спорить.

Мелет был прав. Его правота была воплощена в мощных панцирях пятнадцати воинов, принадлежащих Дому Гамелинов. Его правота тусклым пламенем жила в широких лезвиях секир. Его правота была вплетена в тетивы куцых складных луков.

Когда-то у Герфегеста был друг. Элиен, сын суровой северной Харрены, прожил короткую человеческую жизнь длиною в двадцать два года, превзошел ее и последние семь лет бытийствовал прошедшим через второе рождение Звезднорожденным.

На исходе своей человеческой жизни Элиен начал войну за спасение своего Брата по Слову. «Слишком долгая история, чтобы вспоминать ее перед лицом своих убийц», – подумалось Герфегесту. Элиен выиграл войну, спас Брата по Слову и обрел преданного друга – Герфегеста. Но, главное, в этой войне Элиен нашел свою любовь, странную и непостижимую Гаэт, девушку-тень.

Герфегест навсегда запомнил тот день – второе число месяца Вафара. В тот день закончилась их дружба.

Элиен, только что переживший второе рождение, превзошедший свою человеческую сущность и необратимо изменившийся, оставался, чтобы навсегда забыть о войне и жить во имя любви к Гаэт. Герфегест, последний из Конгетларов, уходил, чтобы найти Семя Ветра и раствориться в Хелтанских горах.

Тогда Герфегест не понимал Элиена, не понимал, что означает новая отрешенность в его взгляде. И только встретившись с Тайен, он понял, что в жизни нет и не может быть ничего лучше покоя, ничего выше любви. Ни слава, ни могущество, ни борьба во имя призрачной справедливости не стоят ни любви, ни даже покоя.

Сейчас, стоя с обнаженным мечом перед своим кровавым прошлым, которое жестоко и решительно вторглось в безмятежность настоящего, Герфегест принял решение, о котором – он это знал совершенно доподлинно – ему никогда не придется жалеть. Ни ему, ни Тайен.