Невменяемый собственник - Юрий Иванович Страница 3

Оставшись только в кругу детей и женщин, Невменяемый шустро стал собирать остатки обеда с каменных возвышений. Приговаривая при этом:

– Уже вечереет, так что давайте поторапливаться с возвращением!

Ему стали помогать только три женщины, не прекращая при этом посматривать за детьми. Элиза и Молли, оставшиеся на месте, высказались на тему бессмысленности подобного занятия:

– Ну и чего тут убирать? Крошки грызуны подберут.

– А костры и так погаснут. Разве тут вокруг сухая степь или лес гутой?

На что мужчина ответил сухими нравоучениями:

– Нельзя оставлять после себя беспорядок и загаживать такое чудесное место. Свои земли надо беречь и приукрашивать.

– Если бы они были твои! – саркастически хмыкнула Галирема. – Или ты всё-таки решился на смену подданства? Вот было бы смеху и разговоров: великий герой вдруг решил перебраться под крылышко летающих коротышек. Ещё и получил от них своё личное баронство! Хи-хи!

– А если бы и так? Что в этом плохого? – скорей ёрничал, чем язвил Кремон. – Места здесь шикарные, природа великолепная, и никто не надоедает со своими нравоучениями. Построил бы себе здесь замок да и жил бы в тишине и покое.

– … Забыв о детях и об их воспитании! – в тон ему продолжила наследная принцесса Спегото. – Когда мы шли сюда, ты высказывался несколько иначе, намекал, что жить здесь не станешь.

– Мало ли что я намекал? Тем более что и детям здесь очень понравилось. Они бы с удовольствием жили у меня по полгода.

После такого заявления не удержалась от реакции герцогиня Шиари:

– Ребёнку нужны талантливые преподаватели и лучшие воспитатели. Не говоря уже про нормальные цивилизованные условия проживания. Само пребывание в этой дикости весьма негативно скажется на его умственных способностях.

Кремон взглянул на Кашада, весело ему подмигнул и уже было собрался спросить, где тот предпочтёт жить, но в последний момент передумал. Не хватало только в данное мгновение накалить обстановку ненужными спорами. Натянутые отношения создать легко, зато вновь сделать их доверительными – гораздо сложней.

Да и сборы к тому времени остатков обеда и мусора оказались закончены. Подхватив две сумки на плечи, а две в руки, почти ещё отшельник скомандовал женщинам:

– Поспешим к плаверу! Постараемся проплыть на нём под мостом Непреодолимый. А если не получится или возникнут непредвиденные сложности – поднимемся тогда по жёлобу от тоннеля.

Никто из матерей на руки детей брать не собирался, потому они тащились медленно к водопаду. Точнее говоря, чуть правее, где имелись удобные выходы к воде. Тогда как названые брат и сестра достигли природного пирса гораздо быстрей, уложили сумки в пустые пространства под сиденьями малого плавера и успели даже наговориться:

– Что принцесса, что Галирема очень злы по поводу твоих мизерных запросов по освоению Ничейных земель. Они не столько травников решили туда отправить, как по полсотни самых ушлых и преданных воинов. И это – как минимум.

– Откуда знаешь?

– Подслушала некоторые распоряжения для секретарей и помощников.

– О! Только войны там или геноцида не хватало! – скривился Кремон, поглядывая на берег. – Но я всё равно собирался с каждым проводить собеседование. Нам здесь действительно нужна фактория, а не плацдарм для истребления народа курьеров.

Мальвика обратила внимание на стоящий дальше вдоль стены большой плавер, некогда принадлежавший заговорщикам против императора и ещё нынешним утром заваленный трупами сентегов:

– А кто и когда успел так идеально убрать и вычистить большой корабль Древних?

– Так плайшири и помогли. Их уже особей двадцать летает при дневном свете. Вот все и набросились на судно, когда я его сюда притянул.

Больше всего маркизе Баризо хотелось заглянуть в таинственное помещение под водопадом, которое отшельник называл мавзолеем. Ведь там лежала его погибшая супруга Ягуша, вот уже сколько лет не подвергающаяся порче временем. По крайней мере, дети так утверждали, видевшие умершую женщину глазами отца. Когда нынче Кремон вывел женщин и детей из пещеры, то сразу провёл их к месту встречи с тиграми и плайшири. Да и сейчас поглядывал в сторону малышей со строго сжатыми губами. Словно предчувствовал, что кто-нибудь из них обязательно ткнёт рукой в сторону темнеющего входа и поведает матери о скрывающейся внутри сути.

Пока они приближались к водопаду, Мальвика не удержалась от вопроса:

– Ты позволишь и нам почтить память твоей супруги, посетив мавзолей?

Показалось, что сейчас вдовец вспылит или скажет нечто грубое, но он сдержался. И выдавил из себя:

– Не знаю… Там нет ничего интересного. И вообще планирую заложить оба входа в мавзолей глухими стенами. Пусть покоится… – не договорил. Потому что как раз Паула со всей силы потянула свою мать к входу в диковинное помещение. И Молли вроде как поддалась на призывы дочери. На что Кремон сразу отреагировал передачей своего голоса в уши непосредственных нарушителей: – Туда нельзя! – и уже для всех повторил озвученное ранее предупреждение: – Там странное излучение, которое может быть опасно детям. Неужели вы его не чувствуете?!

Малыши отрицательно замотали головками. Так же отреагировали и Сильвия с Элизой. И это несмотря на то, что её высочество обладала очень многими способностями, умениями и талантами, ставящими её на одну ступеньку с «познавшими основы мирозданья». А вот обе Эль-Митоланы легко осознали и прочувствовали те самые минуты слабости, которые накатывали на разумное существо даже во время приближения к водопаду. Это было заметно даже по их действиям: что герцогиня, что Галирема живо подхватили своих детей на руки и проскочили последние двадцать метров без лишних задержек.

Пока все загрузились в плавер, пока расселись и стали отплывать, малыши вновь резко разыгрались, пытаясь вскакивать ногами на скамейки и выглядывать за борт на волны, расходящиеся от форштевня в стороны. Благо что борта оставались для деток слишком высокими и вывалиться в воду никому не удалось бы при всём желании. Опять-таки желания у данных отпрысков, имеющих невесть сколько магических Признаков чуть ли не с пелёнок, могли быть весьма разные. Вот и приходилось мамашам прочно удерживать свои чада от излишних прыжков и прочих выражений восторга.