Танкисты. Перезагрузка. "Бывали хуже времена..." - Олег Таругин Страница 3

Улыбнувшись окровавленным – разбил губы, пока по дороге кувыркался – ртом, сержант ВДВ Дмитрий Захаров тяжело распластался на пыльной поверхности горной дороги. Душно воняло тротилом и кордитом, кисловато – сгоревшим порохом, химически – обгорающей краской, бензином и соляркой – и железисто – кровью. Нестерпимо хотелось жить. И пить. Но жить – больше. Вот только сил на это уже не оставалось. Выгоревшая под жарким кандагарским солнцем «афганка» потемнела и отяжелела с правой стороны, пропитавшись сочащейся из ран кровью. Он знал, что погружаться в беспамятство нельзя; что нужно как можно скорее вытащить из кармашка оранжевую коробочку индаптечки и вколоть себе противошоковое, омнопон в одноразовом шприц-тюбике, но руки словно налились свинцом – не тем, что, будучи втиснут в исчерченную следами нарезов латунную оболочку, пробил его тело, а другим, хрестоматийным, неподъемным, тяжелым… сонным…

Проводив угасающим взглядом еще один заходящий на цель в обрамлении сброшенных тепловых звездочек-ловушек, чем-то похожих на бенгальские огни из далекого детства, вертолет, Захаров перевернулся на спину, раскинул руки и, застонав от пронизавшей все его существо боли, потерял сознание.

И в который уже раз проснулся с криком на мокрой от пота, скомканной простыне…

Дмитрий Захаров, недалекое будущее

Тяжело сев на краю кровати, Дмитрий поднял с пола упавшую подушку и потряс головой, прогоняя остатки очередного ночного кошмара, одного из тех, что с завидным постоянством посещали его не реже пары раз в месяц. Нащупав ногами тапки, протопал в кухню и, не зажигая света, поставил на плиту чайник. Потер внезапно занывшие бок и плечо – старые раны после подобных снов всегда давали о себе знать.

Если верить мерцавшему мертвенно-зеленым жидкокристаллическим светом дисплею электронных часов, встроенных в дверцу холодильника, половина четвертого утра. Нормально, самое время для воспоминаний, приходящих отчего-то всегда в один и тот же срок, между двумя и четырьмя. «Хоть какое-то постоянство в жизни», – как он, бывало, шутил. Опустившись на табурет, тупо уставился на голубенький венчик зажженной конфорки. Мирный домашний огонь вовсе не походил на злое кипящее пламя пылающей солярки из недавнего сна – и далекой, почти тридцатилетней яви.

Тяжело вздохнув, он встал и, открыв холодильник, вытащил полупустую бутылку водки. Не делая ни одного лишнего движения, достал из шкафчика над мойкой стакан, бесшумно опустил на стол и налил ровно половину. Закрутив пробку, убрал бутылку и молча выплеснул содержимое в глотку, не закусывая и не запивая. Снова опустился на табурет, нашаривая на столе пачку сигарет. Закурил одновременно с жизнерадостной трелью закипевшего чайника. Привычный и грустный ритуал, уже давно ставший неотъемлемой частью жизни – по крайней мере с тех пор, как ушла Оля, его первая и единственная жена. Ушла тихо, без ссор и скандала, однажды просто собрав вещи и оставив на кухонном столе записку, придавленную пепельницей. Не к любовнику, нет – просто ушла, не выдержав этих его ночных кошмаров, ежедневного пьянства – был и такой период, был – и дневного молчания. Впрочем, даже окажись он в тот момент дома, останавливать бы не стал, равно как и разыскивать после, прекрасно все понимая. Все равно это была не жизнь, хорошо, хоть ребеночка не родили, не пришлось безотцовщиной оставлять. Причина? Да сам он причина и есть, кто ж еще, не Ольку ж винить? Слишком уж многое надломилось в нем на горных перевалах и извилистых серпантинах той войны…

Другие, бывало, нормально со своим прошлым уживались, в люди, как говорится, выходили и новую жизнь начинали. Кто-то уходил в предпринимательство, благо кооперативы уже прочно заняли свое место в жизни советских людей, кто-то поступал в училище или институт, кто-то оказывался среди братков, где либо погибал в первые же годы, либо поднимался достаточно высоко в преступной иерархии или бизнесе. А он вот – не смог. Нет, высшее образование получил и на работу по специальности, на радость родителям, устроился, а вот затем, лет через пять, на него и накатило. Так накатило, что уж больше и не отпустило. За все эти годы он и с сослуживцами-то встречался от силы пару раз, всеми правдами и неправдами отказываясь от предложений отметить день вывода войск из Афганистана или выпить водки и искупаться в фонтане на второе августа.

Просто не хотелось – и все.

В эти дни – и еще в один, тот самый, когда разгромили на горном серпантине их колонну – он, наоборот, даже из дома не выходил, заранее закупая водку, немудреную закуску и курево. Просто сидел в четырех стенах и пил, поминая погибших друзей и вспоминая выживших, многие из которых, увы, точно так же, как и он сам, так и не нашли себя в мирной жизни. Впрочем, уже довольно скоро жизнь стала не столь уж и мирной – Карабах, Баку, Приднестровье и, наконец, Чечня…

А недавно появилась Игра. Именно так, с большой буквы. И он неожиданно понял, что это именно то, о чем он неосознанно мечтал все эти годы. Игра стала для него возможностью уйти от себя и своих воспоминаний, пусть ненадолго, но уйти. Из воспоминаний об одной войне переселиться на войну другую, на сей раз – виртуальную. Где все точно так же, как в реальности, но ты никого не убиваешь на самом деле. И никто не убивает тебя и твоих друзей… по-крайней мере так он считал…

По-прежнему не зажигая света, Дмитрий заварил крепкий сладкий чай, докурил, аккуратно затушив окурок в пепельнице – той самой, ага! – и вернулся в комнату, усевшись за приветливо гудящий компьютер. Спать уже не придется, это точно, «проверено временем», как в какой-то старой рекламе говорилось. Сегодня пятница, то есть уже суббота, так что о работе можно пока не думать. Ох, да какая работа, он же третий день в отпуске. Не, ну нормально, даже про отпуск забыть!.. Сыграть, что ли?

На отозвавшемся на движение беспроводной мыши мониторе развернулось привычное меню сетевой игры нового поколения «Великая Отечественная война: танковая схватка». В углу экрана мигало доставучее «доступна обновленная версия, хотите ли вы запустить обновление сейчас?». Поморщившись, Дмитрий злорадно кликнул «нет» – в отличие от множества подобных сетевух, «Схватка» позволяла играть даже на старых версиях баз данных, не требуя от игрока обязательного обновления.

Захаров привычно ввел логин и пароль, пробежал глазами сводки последних сражений – реальных, между прочим, сражений Великой Отечественной, скрупулезно воссозданных разработчиками на основании архивных данных чуть ли не поминутно, а вовсе не смоделированных компьютером или написанных программистами, как это делается в других симуляторах! Никаких «боев у поселка N летом такого-то года» в игре не имелось с первого дня ее появления. Хочешь сражаться? Выбери реальную боевую операцию, дату и танк. А порой не только танк, но даже и экипаж.

Впрочем, наслаждавшиеся небывалой достоверностью происходящего «по ту сторону монитора» игроки в подавляющем большинстве на подобное внимания не обращали. Ну, участвуют они не в выдуманном компом бою, а в реально произошедшем в далеком прошлом, отстоящем от привычного настоящего на семь с лишним десятилетий сражении, и что с того?! Ведь там все так по-настоящему, так реально и осязаемо благодаря ECP [1]– эффекту полного присутствия! Мнемопроектор и киберперчатки позволяют и на самом деле ощутить себя в раскаленном, заполненном пороховым дымом и солярочной гарью танке – что еще нужно? Ну, а если не хочется выбирать конкретный бой, можно включить случайный выбор, и программа сделает все сама, ориентируясь на прошлые предпочтения, касающиеся боевой техники, и на результаты отыгранных сражений, в которых ты набрал то или иное количество «боевого опыта». И, если раньше ты показывал наилучший результат за рычагами Т-34, а воюя на тяжелом танке, сразу же проваливал миссию, будь уверен, тебя «посадят» именно в «тридцатьчетверку» или в наиболее близкую ей по тактико-техническим характеристикам бронемашину, а вовсе не в КВ, ИС или «Тигр».