Командор Петра Великого - Алексей Волков Страница 3

– Но христианские святыни в руках неверных… – Сколько бы потом ни обвиняли первого императора в богоборчестве, на самом деле он был верующим человеком. Церковь и вера – понятия несколько различные. Атеистов в этом веке практически не было даже среди самых закостенелых злодеев.

– …уже который век. Что-то не наблюдаю крестовых походов. В Европе политика давно определяется интересами выгоды. Сейчас важнее торговые пути и заокеанские колонии.

– Головин говорил мне то же самое, – вздохнул Петр. – Мол, мы для Европы малый политик. Но ничего. Тогда одни справимся! Летающие корабли почто?

– Рано нам с турками всерьез воевать, – снова возразил я царю. – Государство у них пока крепкое. На три части света раскинуто. Армия, флот… Один, пусть два дирижабля погоды нам не сделают. Победа будет решаться на земле. А у нас пока даже войск толковых нет. Старые полки иноземного строя никуда не годятся. О стрельцах уже не говорю. Самое лучшее – разогнать их на четыре стороны, а взамен набрать новые части. И уже готовить к боям всерьез.

– Наберем и подготовим. Но и стрельцов используем. – Петр вновь потянулся к чарке. – На первое время и они сойдут.

Если не ошибаюсь, во время Великого посольства стрельцы взбунтуются. Наверно, не все, я не такой знаток истории, но с тех пор никакой заметной роли в войне оставшиеся играть не будут. Однако как заявить во всеуслышание об этом?

– Их надо расформировать, Петр Алексеевич. Тех, кто на что-то годен, влить в новые полки. Остальные пусть становятся мещанами. Воюют не числом, могли бы под Азовом убедиться.

Царь, конечно же, убедился. Только не хотелось ему распускать войско, которое содержалось с минимальными расходами от казны. Казна ведь, я точно знал, была хронически пуста. И вводимые новые налоги не помогали. С одного мужика десять шкур не сдерешь.

Плюс – остаться лишь с четырьмя полками пехоты на огромных пространствах – тут поневоле задумаешься. Даже пятый полк, мой, как я заявил Петру в самом начале, окончательно будет готов только летом. Помимо индивидуальной подготовки требуются всевозможные тактические занятия, спайка, в конце концов. До тех пор у меня не воинская часть, а вооруженная толпа. Законное бандформирование.

Был один способ пополнить государственную копилку, да только при нынешних расстояниях на это должно было уйти минимум несколько лет. А у нас просто не было свободных людей. Поручить же кому-то другому настолько ответственное дело я не мог.

– И потом, зачем нам сейчас Турция? – зашел я с другого конца. – Победить окончательно мы ее не сможем. Пока не сможем, – поправился я, видя, как скривился царь.

– Нам выход к морю нужен. Понимаешь? – за Петра воскликнул Меншиков. – Чтобы в Европы свободно плавать.

– Из Азова свободно никуда не поплывешь. – Ну и пусть гневается! Не такое видали. – В Черное море путь лежит через Керченский пролив, который контролируется турками. Если же и прорваться каким-то образом, то дальше лежит Босфор. И там тоже турки. Но, не миновав Босфора, в Средиземное море не выйдешь. Хотя только оно может позволить нам возить товары в другие страны и что-то привозить оттуда.

– Возьмем мы этот Босфор. И Царьград возьмем. – Меншиков заметно захмелел, и любые препятствия казались ему пустяками.

– А в горах кто-нибудь воевать умеет?

– Чего там уметь? – Алексашку уже несло. – Подумаешь, горы!

– Угу. А русский человек, между прочим, равнинный. И никаких гор отродясь не видывал. – Я-то, в отличие от собеседников, провел в горах свою первую войну. И подготовлен был не в пример лучше.

– Хорошо. Куда ты клонишь? – Петр уже понял, что критику я обрушил неспроста.

– России сейчас нужнее Балтика, государь. Тогда будут у нас пути в европейские страны. Гораздо более надежные, чем южные.

Некоторое время в горнице висело молчание, а потом Меншиков выдохнул с нескрываемым удивлением:

– Так ведь у Швеции первейшая армия в мире!

Сколько будет еще этих первейших армий! При Фридрихе Великом – прусская, во времена Наполеона – французская, затем при Гитлере – немецкая. И куда они подевались после встречи с русскими полками?

То-то же!

– Потому с нее и начнем. Для затравки. К чему мелочиться? – улыбнулся я, и Петр с Алексашкой через несколько секунд дружно захохотали.

Слово прозвучало. Северная война была предрешена без меня. Всего лишь жестокая необходимость. Я лишь надеялся сократить ее продолжительность. Но как-то получилось, что первым грядущую бойню провозвестил я.