Будь моей игрушкой - Алина Лис Страница 3

— Ты не понимаешь, — жалобно всхлипывала сильфа. — Я же его люблю-ю-ю.

Это любовь? Куда больше похоже на болезненную зависимость.

Плохой, очень плохой парень Арман д’Крессен. Увлекается подпольными боями с призванными из-за грани сущностями, регулярно напивается в хлам и устраивает дебоши. И, судя по слухам, только алкоголем дело не ограничивается… А еще он вампир. И пусть в последнем и нет его вины, мысленно Дженни всегда добавляла происхождение к списку прегрешений бойфренда своей подруги.

Но на все можно было бы закрыть глаза, если бы Арман не обращался с Валентой, как с надоедливой собачонкой. Мог неделями не замечать, забыть поздравить с днем рождения, грубо оборвать и высмеять в присутствии друзей. Изменял направо и налево, не скрываясь. Это называлось «свободные отношения». Вэл вроде как тоже не возбранялось заводить интрижки на стороне, но разумеется этот козел клыкастый отлично понимал, что влюбленная насмерть сильфа никуда от него не денется.

Последней каплей стал вчерашний инцендент, когда этот кусок дерьма (мысленно Дженни называла его и пожестче) заявил, что хочет пригласить в их с Вэл постель третьего.

Точнее, третью. Мол, разнообразие укрепляет чувства.

Безропотно прощавшая все закидоны дружка сильфа на этот раз не выдержала и сбежала, наорав на бывшего бойфренда. А потом пол ночи рыдала в объятиях Дженни, жалуясь на жестокую судьбу.

Нет, если это любовь, то такой любви врагу не пожелаешь! Снова вспомнился отец, и на душе стало тошно.

— … как он мог? Ведь мы… Ведь я… — Он оказал тебе большую услугу! — довольно резко отозвалась Дженни, уставшая от стонов о мифических достоинствах Армана. Послушать Вэл, так сволочной вампир был ходячим вместилищем всех добродетелей мира. — Такие парни, как Арман, совершенно не подходят приличным девушкам вроде тебя или меня. И ты прекрасно знаешь, что вампир никогда не жениться на сильфе. Только время с ним теряешь.

Про то, что сталось с репутацией Вэл за год этой «великой любви» Дженни великодушно не стала напоминать.

Стараниями Армана, адепты и даже некоторые преподаватели академии теперь относились к сильфе со смесью жалости и презрения. Нравы в столице были куда вольней, чем в глубинке, но даже здесь откровенное выставление напоказ слишком близких отношений не поощрялось. Всего-то десять лет прошло, как из устава академии убрали пункт, предписывающий исключение женщин за «непристойное поведение», то есть добрачный секс, в случае, если факт этого «поведения» удалось доказать. Арман же и не скрывал, что спит с Валентой. Даже похвалялся, что сильфа «дала» ему уже на первом свидании.

Ну разве не гнида он после этого?! Ох уж эти аристократы! И вампиры и, тем более, демоны.

Избалованные, наглые, уверенные, что весь мир существует для их удовольствия. За три года в академии Дженни достаточно насмотрелась на эту породу. И на девчонок, которые поверив красивым словам, оставались с разбитым сердцем и запятнанной репутацией.

Надо быть полной дурой, чтобы надеяться, что станешь для такого, как Арман, единственной. Нет, приличной девушке из семьи среднего достатка нечего делать рядом с подобными субъектами.

— Хватит бегать за ним. Не позорься.

— Кто бы говорил! — неожиданно набычилась подруга. — Сама-то со своим Чарли… — Что?! Дженни настолько не ожидала подобного подлого удара, что растерялась. Чарли был больной темой, и Вэл прекрасно знала об этом. Как она могла?! — Чарли по крайней мере мне ничего не обещал, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Он — порядочный парень… — Порядочная скотина, — мрачно и совершенно в несвойственной ей манере откликнулась подруга. — Это называется френд-зона. Он просто пользуется тобой. Приятно, что за ним такая девушка бегает. Ты-для-меня-просто-друг- Дженни, — передразнила она оборотня.

— Хватит! — вспылила девушка. — Еще слово о Чарли, и я уйду.

Сильфа снова расплакалась.

— Прости. Я сама не знаю, что со мной происходит. Я никогда раньше такой не была.

Дженни вздохнула и обняла зареванную подругу.

— Держись! Я с тобой.

Вэл больно, но это пройдет. Сильфы не оборотни, у них нет этого проклятия — «истинной пары». Вэл сама не знает, как ей повезло. А разбитое сердце всегда можно склеить.

О Чарли они больше не говорили, но сейчас, возвращаясь в свое общежитие после ночевки у Вэл, Дженни так и эдак крутила в голове ее слова, сочиняя достойный ответ.

И вовсе она не бегает за Чарли! Они дружат очень давно, с детства. С того самого дня, как он спас ее от других оборотней и принял в стаю. Вэл просто не знает всего. Не видела, какой он сильный и смелый, как слушаются его все другие волки Маккензи. И не видела, как Чарли заботился и опекал прибывшую извне девчонку-полукровку.

Да, между ними ничего нет. Но может однажды он посмотрит на подругу по детским играм свежим взглядам.

Посмотрит и увидит, что нелепая рыжая девчонка давно превратилась в красивую девушку, и эта девушка ждет всего лишь знака с его стороны… Увлекшись приятными мыслями, Дженни чуть было не споткнулась о чьи-то протянутые поперек прохода ноги.

Обычные такие ноги. Мужские, обряженные в брюки. Их обладатель дремал, сидя на полу и прикрыв лицо шляпой, словно нищий на улице. От звука ее голоса он вздрогнул и встрепенулся. Шляпа слетела, открыв симпатичное, но измученное лицо.

— Чарли? Что ты здесь делаешь? — Дженни, — хрипло пробормотал юноша. — Я пришел к тебе, а тебя нет… Ждал.

Так непохоже на него. В предчувствии беды по коже побежали мурашки и, тоскливо засосало в животе.

— Что-то случилось? — Случилось! — он подался вперед и схватил ее, вцепившись в ее запястье с неожиданной силой. Взгляд Дженни замер на обгрызенных до мяса ногтях и предчувствие беды переросло в ощущение полной катастрофы. — Дженни, спаси меня! Пожалуйста, спаси! Паника, звучавшая в его голосе, оказалась заразительной. Еле удерживаясь, чтобы не встряхнуть Чарли за плечи и не заорать: «Да говори уже в чем дело!», Дженни открыла дверь. Хорошо, что соседка уезжает на выходные, сейчас пришлось бы ее выпроваживать. Богиня, она совсем забыла какой бардак оставила в комнате, что Чарли о ней подумает… Она обернулась. Оборотень нерешительно топтался на пороге, словно не был уверен, что ему можно внутрь.

Взъерошенный и потерянный, разом потерявший все свое обаяние и уверенность.

— Заходи, — она выдавила кривую улыбку изо всех сил пытаясь казаться спокойной, — и рассказывай. Я сделаю чай.