Строитель руин - Владимир Мясоедов Страница 3

Боевой маг Грайден Молния оказался вполне нормальным типом, здраво рассудившим, что если его спину во время неприятной и рискованной, но довольно денежной работы будет прикрывать не просто бугай с дубиной, а более-менее обученный боец с не самым плохим снаряжением, то шансы несчастного случая на производстве резко снизятся. Для надежности он даже нанял и моего приятеля-полуорка, такого же ободранного бродягу по прозвищу Крот. Время, проведенное в доме чародея, прошло с пользой, принеся с собой некоторые знания, доставшиеся из его книг, а также начальные фехтовальные навыки. Великим мастером клинка у меня стать не получилось, это надо с детства тренироваться, но если противник уступает в массе минимум вдвое, то поединок с ним, как правило, надолго не затянется. Более длинные и сильные руки позволяют просто не подпускать его достаточно близко, чтобы провести удар, а первая же ошибка для соперника станет и последней, ибо ни один блок не выдержит столкновения с бревном. Или тем более тяжеленным двуручником, чуть ли не превосходящим по массе того, кто под него попал. Впрочем, сейчас я хожу с трофейным посохом, доставшимся от местного светила магической науки, главы академии волшебства, по прозвищу Директор. Тот еще был типчик, даже более живучий и здоровый, чем я. То, что его все-таки получилось завалить, можно назвать небывалым везением. А его посох – великолепная вещь! Не царапается, легкий, при ударе пробивает стандартную рыцарскую кирасу, да вдобавок еще и является первоклассной батарейкой для держащего его в руках волшебника.

Первоначально творить заклинания я не мог, в ауре просто отсутствовала магическая сила. Шансы развить ее, как и у любого другого обычного человека, не имеющего от рождения нужного дара, впрочем, имелись. По расчетам Грайдена, лет за двадцать-тридцать упорных тренировок из меня вышел бы плохонький деревенский ведьмак, способный зашептать порез за пару минут, а также запалить лучину без спичек или что-то подобное. Даже несколько начальных упражнений показал, не иначе как в качестве тонкого издевательства. Вот только судьба подчас выкидывает такие фортели, что любые планы и расчеты идут коту под хвост. Все началось с нашего совместного визита на кладбище Ироля. Город, где жителей насчитывалось несколько сотен тысяч, регулярно пополнялся свежими трупами скончавшихся от естественных или не очень причин. И часть их столь же стабильно разупокоивалась, трансформировалась в нежить и, после короткого периода акклиматизации в новом качестве, устремлялась на поиски пропитания. Вот ее-то чародей и уничтожал во время профилактических визитов, отыскивая тех покойников, которые вот-вот встанут или успели это сделать относительно недавно и особой угрозы потому пока не представляли, после чего с деловитостью профессионала и, едва ли не зевая от скуки, производил зачистку.

Ход очередной подобной вылазки оказался нарушен самым наглым образом. В склепе какого-то великого генерала, куда мы сдуру сунулись повесить выбитую гробокопателями дверь на место, нас поджидала охранная система в виде голема, которого там было быть не должно. Проще говоря, лицом к лицу столкнулись с оживленными, наполненными зачарованной глиной латами, сжимающими в латных перчатках большой меч. Конструкт оказался чудовищно силен, туп как пробка и безмерно агрессивен, за что и поплатился. Вот только несколькими днями позже ко мне, празднующему вместе с полуорком в забегаловке выходной, подсела молодая волшебница, представившаяся Джулией. Оказывается, именно она делала того искусственного болвана, выставленного наследниками почившего полководца в склепе, причем совсем недавно. И теперь заказчики поставили профессионализм девушки под сомнение, и ей срочно нужны были новые материалы, чтобы изготовить еще одного голема, который мог бы отстоять профессиональное соответствие создателя в показном поединке. И с оплатой ведьмочка, загнанная в очень узкие сроки, не скупилась.

Нужных ингредиентов добыть не получилось, в продаже их не было, и потому роль голема пришлось исполнить самолично. Волшебница умела уговаривать, да и причины к тому, чтобы постараться, имелись. Выяснилось, что она на самом деле ученица хоть и могущественной, но очень старой чернокнижницы, которая планирует перенести себя в тело молодой девушки, отдав ее душу каким-то демонам. И если Джулия не сохранит свой недавно полученный статус полноправного мага, то это неминуемо произойдет. Бой-то я выиграл, но ведьмочку это не спасло. И ее наставницу, занявшую чужую тушку, но проколовшуюся практически сразу же, тоже. Короче, все кроме меня умерли. Ну, возможно, Джулия сделала это не до конца. Оказавшись в испускающий последний писк плотской оболочке старой ведьмы, она решила воспользоваться одной из ее заготовок и, добровольно уйдя из жизни на чудовищном алтаре, переделала свои останки в живой артефакт. Мерзкую медузоподобную дрянь, сливающуюся с плотью носителя, умеющую колдовать за счет ресурсов его тела, связанную с каким-то древнегномьим не то богом, не то демоном и обладающую наклонностями монстра-людоеда из низкосортного фильма ужасов. А поскольку из возможных хозяев для оного под рукой оказался только я…

Побег из Ироля, подальше от трупов и возможных коллег покойных чернокнижниц, назвать удачным язык не поворачивается, поскольку закончился он в тюрьме уединенно стоящего замка, где два принца, сведенные в одном месте их отцом-королем, не желающим полноценной гражданской войны, развернули острую борьбу друг с другом на выживание. Итог – должность придворного мага при дворе малолетнего владыки, которая изначально планировалась совсем под другого кандидата, чародея-мошенника Мальграма, ставшего теперь главой телохранителей его сопливого величества. Волшебником Мальграм был слабеньким, но благодаря кое-каким фокусам сумел создать себе репутацию типа, умеющего в прямом смысле проходить сквозь стены, чего не мог больше никто в мире. Без моей помощи он бы скорее всего просто загнулся в камере тюрьмы. Но, вытащенный из-за решетки, быстро вернул долг, вонзив банальный антимагический кинжал в спину главы местного ковена магов, в тот момент увлеченного процессом моего добивания.

А еще мы после победы принца обшарили трупы погибших дворян, подкупленных его покойным братом при помощи величайшей ценности этого мира – золотого эликсира. Будучи выпитым, зелье придавало человеку здоровья, долголетия, исцеляло от любых травм и ядов, а также позволяло резко увеличить имеющиеся магические силы, пусть даже раньше для их оценки идеально подходила цифра ноль. Рецепт чудесного препарата, увы, не был известен никому, кроме его создателей, каких-то психованных древних архимагов-параноиков, превративших весь юг континента то ли в зону боевых действий между силами магии, природы, света и тьмы, то ли в одну неприступную крепость, но иногда новые порции не имеющего аналогов средства все же появлялись на рынке. И их отрывали с руками, обычно в прямом смысле слова. Сколько точно эликсира получилось выпить, не знаю. Он отлично делится, ослабляя эффект пропорционально уменьшению объема, а потому хозяева разливали его по склянкам самого разного калибра. Но эффект определенно был. Если раньше, пока живой артефакт не начинал работать, выпуская из моего тела щупальца и что-нибудь ими пожирая или же накладывая на носителя заклинания, меня принимали за обычного, пусть и очень крупного человека, то теперь чародеи видят перед собой пусть необученного, но коллегу. А занимаемый пост и приписываемые молвой возможности, раздутые очевидцами боевых действий сверх всякой меры, убеждают их, что это просто талантливая маскировка. Ведь чтобы представить придворного мага, не умеющего колдовать, нужна богатая фантазия. Впрочем, кое-какие фокусы, вроде простейшего телекинеза, уже начали получаться вполне сносно.