Выбор сердца - Кира Леви Страница 3

Тот августовский день я помню так, как будто бы всё происходило вчера. Я провожала сына на самолет до Берлина. Мы расставались с ним на год.

Моему Артуру исполнилось семнадцать лет. Он окончил одиннадцать классов и решил, что уже достаточно взрослый, чтобы жить вдалеке от мамы. Его решение уехать учиться в Германию не было спонтанным, и я знала, что это время когда-нибудь настанет, но сердцем и душой не хотела расставаться со своим ещё маленьким, но таким уже взрослым ребёнком. Как бы я не хотела его отпускать, я уважала его решение. Благо, он уезжал не на пустое место, а к своему отцу, с которым мы на тот момент были в разводе уже семь лет.

В своё время развод с Егором был скорее закономерным, чем таким, что принёс бы мне душевную боль или разочарование. Наши отношения изжили себя.

Работа бывшего мужа, да и моя, собственно, — это цепь бесконечных командировок по городам и весям нашего земного шарика. Мы не смогли сохранить пылкую любовь молодости. Возможна ли любовь на расстоянии? Не отрицаю её существование, но в нашем случае этого не произошло. Наверное, мы не любили друг друга настолько, а может, в череде бесконечной гонки вверх по карьерной лестнице забыли, что когда-то любили. Одним словом, всё перегорело.

К своим тридцати шести годам я достигла всего, к чему стремилась на профессиональной ниве. Карьера была в приоритете. Только с разводом я пересмотрела систему ценностей. И вынесла на первый план отношения с сыном, как самую важную и значимую цель. Она привнесла новый смысл в жизнь нашей маленькой семьи. Каждый день, вставая утром с постели, я ни о чём не сожалела и чувствовала себя, как никогда ранее, живой и свободной.

К тому времени я перестала колесить по миру и осела, занимаясь воспитанием Артура и уделяя ему всё своё свободное время. Сын это ценил.

У меня вырос прекрасный ребенок: сильный духом, целеустремлённый, открытый, компанейский, способный сострадать и быть жёстким при необходимости.

Когда я провожала сына в аэропорту, он обнял меня в последний раз перед долгой разлукой на целых триста шестьдесят пять дней и, поцеловав на прощание, весело махнул рукой со словами:

— Ну, мам, не плачь. Не средние века, ты будешь меня видеть каждый день по скайпу, — ещё раз обнял, клюнув в щёку, и, закинув сумку на плечо, пошёл на свой рейс.

Знала бы я тогда, что разлука продлится не год, а станет бессрочной.

Самолёт плавно взлетел, унося моего ребёнка прочь. И я осталась одна с гадким чувством потери и одиночества в душе.

Когда в моей жизни наступали такие моменты, когда я начинала себя жалеть, а ведь и это было мне не чуждо, я уезжала туда, где мне могли помочь облегчить эту боль.

Юлька или, правильнее сказать, Юлия Викторовна Антонова, моя подруга детства, жила в селе Залесье вместе со своим любимым мужем Дмитрием и  многочисленными ребятишками, мал, мала, меньше. У них их было десять. Все были свои, родные и самые любимые, хотя восемь малышей друзья взяли из детского дома. Димка, человек творческий по натуре, организовал дома столярную мастерскую, а Юля, прекрасная хозяйка, смогла запустить в ближайших от их села городах сеть мини-пекарен. В этой части бизнеса была и моя доля. Всё спорилось в руках у Антоновых. Эти двое были удивительными людьми. Они могли одарить своим светом и теплом каждого, кто оказывался на их орбите.

Добротный дом, что достался Димке от его бабушки, стоял в метрах пятидесяти от лиственного леса, узким клином отсекавшем дом от полноводной реки с крутыми берегами.

Я часто приезжала в это живописное и немного уединённое месте, чтобы набраться сил, «подзарядиться энергией», как шутя говорила, чтобы снова вернуться в свой суетный город.

Ещё с утра, до отъезда сына, решила не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня. Путь в Залесье обычно занимал три часа, но не в тот день…

Отвлекаясь мыслями о поездке к друзьям, старалась не думать о том, как там проходит авиаперелёт сына. Сама за свою жизнь тысячу раз летала самолётом, а вот сейчас, когда Артур там, в небе, без меня, разволновалась, снова и снова возвращаясь к нему мыслями.

Простые дела, понятные обыденные вещи позволили отвлечься от грустных дум. По дороге домой заехала в супермаркет. Уже даже представила, как друзья обрадуются моему неожиданному приезду. Я решила не предупреждать их. Знала, что мне будут рады. Улыбалась, представляя, как детвора будет перебирать подарки.

Представляла эту шебутную семейку и тихо млела от тёплых воспоминаний. В детстве мы с Юлей мечтали, что когда станем взрослыми, у нас будут большие семьи. Мы будем собираться вместе дружной весёлой компанией. Но не так получилось, как думалось. Хорошо хоть Артура родила, а то могла и это отложить на потом, когда заключу вот этот контракт и ещё вот тот…

Я торопилась в Залесье. Не хотелось терять ни минуты своего официального отпуска. Целый месяц релакса! Начальство со скрипом отпустило. Понимаю, нагло, но пора в кои-то веки и обнаглеть.

Уеду прочь из города и буду помогать подруге. Август для любой рачительной хозяйки — это период заготовок на зиму. Уверена, Юля с утра до ночи крутит банки с разными салатиками, томатным соком и баклажанами. Мои руки ей ох, как будут в помощь, а за работой и дурные мысли не будут в голову лезть. Да и детвора не даст грустить.

После магазина сразу же заехала домой. Освежиться после душного летнего дня хотелось зверски. Всё проверила перед отъездом: перекрыла газ, воду, оставила свои орхидеи соседке и, схватив со вчерашнего вечера собранную сумку, вышла во двор.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Телефон пропиликал полученным сообщением: сын благополучно долетел и встретился с отцом. Радостно улыбаясь, почувствовала, как тревога разжимает свои когтистые лапы и отпускает. Сколько бы ни говорили, что летать не опасно, всё равно страх остаётся.

Выйдя во двор, была неприятно удивлена. Погода кардинально изменилась и испортилась. Августовское послеобеденное небо было затянуто тучами, пахло дождём и мокрым асфальтом. Ветер порывами задирал подол моего летнего сарафана, трепал его, как парус. А ведь я смотрела прогноз погоды на сегодня. Откуда такая непогода? Опять наши синоптики не угадали. Хорошо, что сын уже приземлился.